Страх Мудреца. Дилогия

Ротфусс Патрик

– Нет. Но тот, кто знает Летани, способен и драться и не драться.
– [Очень важно.]

Я решил изменить направление.

– Была ли Летани для тебя, когда ты дрался сегодня?

– Да.

Показать, что Адем не боится.

Мы знаем варваров, не дерущихся из трусости.

Трус слаб.

Не хорошо об этом так думать.

Такие много смотрят драки.

Кроме того, показать, что один Адем стоит многих.

– Что, если бы они победили?

– Тогда варвары

узнают, что Темпи не стоит много.
– [Незначительное развлечение.]

– Если бы они победили, тогда сегодняшняя драка не была бы Летани?

– Нет. Если ты свалился и сломал ногу в горном проходе, он остается проходом.

Если ты ошибся когда следовал Летани, это до сих пор Летани.
– [Серьезность.]

– Это то, почему мы говорим сейчас.

Сегодня.

С твоим ножом.

Это было не Летани.

Это неправильная вещь.

– Я испугался, тебя могли ранить.

– Летани не допустит источника страха, - сказал он таким голосом, как будто читал лекцию.

– Было бы это Летани, если бы тебя ранили?

Кивок.

– Возможно.

– Было бы это Летани, если бы тебя ... /Крайняя степень./

– Ранили?

– Возможно нет.

Но они не могли.

Взять нож первым это не Летани.

Если ты победил, взяв первым нож, это не победа. [Огромное неодобрение.]

Я не мог разобраться в том, что он имел ввиду последним.

– Я не понял, - сказал я.

– Летани это правильные действия.

Правильный путь.

Правильное время.
– лицо Темпи вдруг засияло.

– Старик торговец, - сказал он с видимым энтузиазмом.

– В истории с сумками.

Что это за слово?

– Лудильщик?

– Да.

Тот лудильщик.

Как ты должен обращаться с такими людьми?

Я знал, но я хотел увидеть, что думает Адем.

– Как?

Он посмотрел на меня, его пальцы сложились вместе в недовольство.

– Ты должен быть добр и помочь ему.

И говорить хорошо.

Всегда вежливо.

Всегда.

Я кивнул.

– И если они предложат что-нибудь, ты должен рассмотреть покупку этого.

Темпи сделал торжественный жест.

– Да!

Ты можешь сделать много вещей при встрече с Лудильщиком.

Но только одну правильную.
– Он немного успокоился.

/Осторожность./

– Но только действия это не Летани.

Сначала знания, потом действия.

Это Летани.

Я думал над этим моментом.

– Так вежливость - это Летани?

– Не вежливость.

Не добро.

Не благо.

Не обязанность.

Летани не это всё.

Всякий момент.

Всякий выбор.

Все разные.
– Он пронзительно посмотрел на меня.

– Ты

понял?

– Нет.

[Счастье.]

[Одобрение.]

Темпи встал на ноги, кивая.

– Это хорошо, что нет.

Хорошо, что ты сказал.

Это также Летани.

Глава 88

Слушание.

ТЕМПИ И Я ВЕРНУЛИСЬ и нашли лагерь удивительно весёлым.

Дедан и Хеспи улыбались друг другу, а Мартен готовил подстреленную индейку на ужин.

Поэтому мы ели и шутили.

И после мытья посуды, Хеспи начала рассказывать её историю о мальчике, который влюбился в луну, сначала.

Дедан, чудесным образом, держал свой рот закрытым, а я рискнул надеяться, что наша маленькая группа, наконец начала становиться командой.

Джекс без проблем следовал за луной, в те дни луна была всегда полная.

Она повисла в небе, круглая, как чашка, яркая, как свеча, вся неизменная.

Джекс шел день за днем, до тех пор пока ноги начинали болеть.

Он шел месяц за месяцем и спина устала из-за сумок.

Он шел год за годом и стал высокий и тощий, грубый и голодный.

Когда он нуждался в еде, он продавал что-нибудь из сумок лудильщика.

Когда его туфли истончились, он сделал тоже самое.

Джекс пошел своим путем и вырос умным и хитрым.

На протяжении всего пути, Джек думал о луне.

Когда он начинал думал, что не может сделать еще шаг, он надевал очки и смотрел вверх на неё, круглую выпуклость в небе.

Когда он видел её, он чувствовал тихое волнение в груди.

И со временем, он пришел к мысли, что влюблен.

В конечном счете дорога, по которой шел Джекс, прошла через Тину, как и все дороги.

Тем не менее он шел, следуя большой каменной дорогой, на восток в сторону гор.

Дорога поднималась и поднималась.

Он доел последний свой хлеб и сыр.

Он допил свою последнюю воду и вино.

Он шел бессчетное число дней, а луна становилась все больше в ночном небе над ним.

Когда силы его иссякали, Джекс перелез через вершину и нашел старика, сидящего у входа в пещеру.

У него была длинная седая борода и длинная серая роба.

У него не было ни волос на макушке, ни обуви на ногах.

Его глаза были открыты, его рот был закрыт.

Его лицо просветлело, когда он увидел Джекса.

Он поднялся на ноги и улыбнулся.

– Привет, привет, - сказал он своим выразительным и глубоким голосом.

– У тебя был долгий путь в никуда.

Ведь эта дорога идет от Тину?

Он был долгим, - сказал Джекс.

– И трудным и изнуряющим.

Старик пригласил Джекса присесть.