Страх
Шрифт:
Тулаев выстрелил по пальцам. Черная трещина змеей метнулась по пакетнику под трубкой и тут же лопнула кровью. Или кровь, ударив с пальцев по пакетнику, заставила его треснуть. Но, скорее всего, это произошло одновременно. И так быстро, что гигант не успел вырвать трубку из зажимов.
– У-уй!
– сунул он онемевшие пальцы под мышку и удивленно посмотрел на Тулаева.
Лицо - чужое. Униформа - родная. Лицо - минус. Униформа - плюс. За пару секунд в голове гиганта все его чувства не меньше десятка раз
– На пол!
– под выстрел все по тем же упрямым пальцам крикнул Тулаев и прыгнул вправо, к пластиковой двери.
Ударил в нее плечом и, с ужасом заметив, что она распахнулась легко, без сопротивления, упал вовнутрь помещения. Вскочил и испугался не меньше, чем от вида гиганта с "Кедром". От стен комнаты, которая оказалась кают-компанией, на него ошарашенно смотрела не меньше чем двумя сотнями глаз синяя толпа. Для нее он был одним из людей в черных комбинезонах. Одним из бандитов.
Проем двери намертво забил своим огромным телом охранник.
Его окровавленные пальцы держали наизготовку "Кедр".
– Э-эх!
– крикнул кто-то слева от гиганта и прыгнул на него.
"Кедр", сбитый движением, пустил очередь по стене. Тулаев хотел выстрелить в голову гиганта, но не мог, потому что ее теперь закрывала чья-то синяя спина.
– Су-уки!.. Я-а ва-ас!..
– басом загрохотал охранник, но сразу двое повисли у него на враз умолкнувшем автомате.
Синие клещи из подводницких курток сжали гиганта с двух сторон, повалили его, смяли под собой. Он еще что-то кричал, матюгался, хрипел, но казалось, что кричит, матюгается и хрипит синий барахтающийся курган.
Тулаев опустил руку с пистолетом, и тут же его сбили с ног. Он больно упал на бок, выронил оружие и спасаясь от синей ярости, сгреб за грудки самого верхнего из нападавших.
– Убью, падлюка! Убью!
– брызгал он слюной и пытался кулаком попасть по голове Тулаева, но кто-то слева эту же голову старался ухватить за шею, зажать согнутой в локте рукой, и главный противник бил именно по этой руке.
– Я свой! Свой! Свой! Идиоты, я же свой! Я - Тулаев!..
Нет, я - Корнеев!
– Убью, тварь бандитская! Уб-б...
– Вовка, не бей! Это ж психолог из Москвы!
– Уб-б..
– Не бей! Посмотри! У него рожа не бандитская! Он из
Москвы!
– Я - Ком... Кох-х... Корнеев... Из Москвы, - уцепился он за слово, остановившее кулак над ним.
Рука, обхватывавшая горло, обмякла и сползла с него. Лежащий на Тулаеве подводник подался назад и со злостью прохрипел:
– Так он же в их форме!
– Я нейтрализовал трех бандитов, -
Язык устал сильнее, чем все тело, хотя на руках и ногах мешками сидели подводники.
– Я... снял форму с одного... Я... Тюльки вы, а не подводники, - из последних сил ругнулся он.
– Так это ты!
– наконец-то узнал его Вова-ракетчик, верхом сидящий на Тулаеве.
– Пол-литр-работник, твою мать!
– Я тебе голову за политработников оторву, - жесткими пальцами сжал плечо Вовы-ракетчика замповосп лодки.
– Я тебе сколько раз говорил, чтоб ты язычок укоротил! Я...
– Иди ты!
Резким движением Вова-ракетчик вырвал из крабьих тисков замповоспа плечо, решил сказать еще что-нибудь колкое, но в коридоре яростно, нервно зазвонил телефон. Таких грубых звуков не существовало даже у дверных замков, с которыми раньше сдавали квартиры под заселение советские строители.
– Идиоты, отпустите меня!
– криком согнал с себя
подводников Тулаев.
Все, кроме Вовы-ракетчика, безропотно подчинились приказу.
Его же пришлось сбросить с себя как одеяло во сне - ногами.
– Где здоровяк?! Ну, бандит?!
– глазами заметался по
кают-компании вскочивший Тулаев.
– Здесь, - отступил в сторону механик.
– Это он его завалил, - со спины сообщил Тулаеву
замповосп.
Как всякий политработник, он преувеличивал. То, что механик
– если первым прыгнувшим на гиганта был все-таки он
повис на охраннике, Тулаев видел, но сбила-то его толпа.
Хотя, если разобраться, именно механик своим отчаянным прыжком спас ему жизнь и большого политработницкого преувеличения не было.
Подняв с палубы пистолет, Тулаев поставил его на предохранитель, сунул в жесткую кобуру и спросил гиганта, не глядя на него:
– В каких отсеках еще есть ваши люди?
– Во всех!
– зло прохрипел гигант.
Даже со связанными руками и ногами он выглядел угрожающе. Хотелось уйти и больше не встречать его нигде и никогда.
Даже во сне. Такие гиганты приходят в сны еще более страшными, чем в жизни.
– Ты - из телохранителей?
– все-таки подняв на него глаза, спросил Тулаев.
Сплющенный треугольник носа, белая гусеница шрама над левой бровью, вбок, на стену, отведенный взгляд.
– Борода из тебя отбивную сделает, - будто бы стене сказал он.
– И рыбам на корм выбросит.
А телефон все звонил и звонил, выматывая душу. Еще немного - и трубка бы лопнула от ярости, разбросав по линолеуму острые куски пластика.
– Я ж сказал, Борода тебе глаз на пятку натянет,
радостно отозвался на звонок гигант.
– И моргать заставит.
– Заткните ему пасть, - тихо скомандовал Тулаев.
– На всю