Страсти по Фоме. Книга 2
Шрифт:
Они ушли, и Доктор внимательно посмотрел на Фомина.
— Это что-то новенькое, — наконец, сказал он. — Я подумал сначала, что она проститутка, уж слишком вульгарно, «по-бразильски», вы вошли. Где взял?
— Ну вот, мы квиты, — засмеялся Фома, чувствуя себя огромным воздушным шаром. — И не смей называть мою девушку проституткой, я сам в этом еще не уверен!
— Где взял, говорю?
— Где взял, где взял — купил!.. — Фоме было весело и легко. — Хорошая девочка, да?
— Хорошая. У тебя, насколько мне известно, других слов для девочек и нет.
—
— И все-таки — откуда она?
— Одолжил на время.
— ?? — глубоко затянулся Доктор, так глубоко, что пепел у сигареты тоже загнулся знаком вопроса.
— А что? — тихо возмутился Фомин, не выдержав красноречивой паузы.
— Ты ее выбрал?
— Иду, смотрю — пара, красивые и смелые, дорогу перешли… она по всем критериям то, что мне надо!.. Друг, говорю!.. Меня самого удивило, я деньги давал, а он: я все понимаю, ценю ваше чувство юмора и прекрасного, а мне, говорит, все равно надо отлучиться на пару-тройку часиков. Хватит, мол?.. — Это он у меня… Я говорю, не знаю, а сам думаю: ни хрена себе!.. Он говорит: ну тогда найдете меня у посольства.
— У посольства?
— Да, американского.
— А что он там будет делать ночью?
— Ночью?.. А я должен был и это спросить? Человек мне свою жену дает на время, абсолютно меня не зная, а я его подозрительно: а сами-то вы чем заниматься будете, а?.. Док, это тебе не Открытый мир. Может, уезжает человек, визу ждет? Там всегда были очереди. Может, они и ночью стоят?
— Н-да?.. — Доктор пробарабанил пальцами вариацию звучащей мелодии, потом мотнул головой, словно отгоняя неприятные мысли. — Ну и по каким, интересно, критериям ты искал?
Только поверхностный человек не судит по поверхности, то есть по внешнему виду, сказал один остроумный трагик. Фомин был человек глубокий, как шахта.
— По юбке, — ухмыльнулся он. — По-моему, короче не бывает. Пипи, кажется, даже не знает, что у длины юбки существует верхний предел, после которого юбка превращается в декоративную деталь. Она опасна, как любое неожиданное предложение, правда? Что-то в ней есть такое… Все остальное, вплоть до имени, мы уже придумали сами, были бы деньги. А денег уже… — Он задумался. — Еще есть… на пару-тройку таких дней.
Доктор задумался тоже.
— Ты чего такой смурной?.. Не волнуйся, девочка твоя не обиделась, она поняла, что не в длине юбки дело. Главное — имена равны! Это я учел. Мы могли и покороче придумать, «ню», например или «сю». А что? По-моему, все — полное сю! Или это фрукт такой?
— Меня волнует другое… — Доктор оглядел зал, колышущуюся в танце публику. — Что выбрал ее ты! Не нравится мне это твое пипи! Ты же знаешь, что не должен искать, выбирать.
— Почему?
— Почему?.. — Доктор неприятно усмехнулся. — Просто когда ты начинаешь выбирать, страшные вещи происходят! Непредсказуемые!.. Почему я здесь с тобой сижу, на Спирали? Думаешь, мне делать нечего?.. Я жду. Потому что я здесь не первый раз — Варфоломей говорил, а я ему верю! Так вот, моя инициатива ни к чему не приводит, а твоя… твоя —
— А-а, так ты, все-таки, не в отпуске! Ты со спецзаданием! Я думал, мы отдыхаем, а он работает. Ждет! Ну, вот и дождался… Пипи… — Фому повело от пьяного смеха. — Давай вместе испугаемся? — предложил он.
— И еще одно меня волнует… — Доктор не обращал внимания на продолжающего паясничать Фомина. — Как ей удалось обмануть меня?
— Ну, Док, надо работать над собой, а не замыкаться в совершенстве. Нельзя говорить, я — самый, кто-нибудь окажется еще самее.
— Да, — протянул Доктор. — Она оказалась самее, это точно. В ней этого даже с лишком.
— Мальчики!.. — Мини чувствовала себя совершенно раскованно, вероятно, ее тоже угостили кокаином в туалете. Она прижалась бедром к плечу Доктора и поделилась новостью:
— Настоящее имя Пипи — Вера! И она сейчас придет.
— Вера — это, кажется, то, чего всегда не хватает людям! — заметил Доктор. — Но вот беда, когда вера приходит, они не знают, куда деваться.
— Найдем, Док! Куда деться — найдем! Тем более, что у нас Мини Вера, то есть Верочка!
— Именно!..
19. Правовое пространство «Россия»
Часа через полтора на руках у Доктора оказались три совершенно взвинченные существа. Могучий коктейль из всех возможных оглушающих средств в их головах сделал пребывание в ресторане опасным, как неожиданное предложение, о котором говорил Фома. Вера рвалась сплясать на всех столах танго-кокаин и звала Борю Эм, Фома не возражал, стреляя в потолок подаренным шампанским, Мини все шире открывала снежный буран своих глаз и предлагала не спешить с выводами (хотя никто и не собирался этого делать, в принципе), еще, мол, не вечер.
Но вечер уже был. Полный и поздний.
Метрдотель, поняв, что среди этих сумасшедших нормальный только Доктор, прижал его в углу с требованием оплатить не только счет, но и предполагаемый ущерб от свободы поведения его друзей. Цифра, требуемая им за «либер стайл», оказалась пятизначной, поэтому компания поехала к американскому посольству. Только там может отдохнуть настоящий сумасшедший, поделилась Вера своими планами. «Там все наши», узнали они еще, «и мы им покажем». «Им» это американцам, а «нашими», по приезде, оказались «жирики, коммики, гомики и скины».
— Кто-кто?.. — Доктор явно не успевал за сменой декораций в политическом театре. — Комики?
— Коммунисты — коммики, разве вы не знали?.. Жаль отменили прямые трансляции из думы. Оказывается, есть доктора рабочих наук!..
Толпа под разноцветными огнями мигалок была густо обрамлена силами милиции, спецназа и сосредоточенными мужчинами в костюмах, и с наушниками. Мужчины коротко бросали команды в оцепление и снова, сдержанно кивая, слушали чьи-то наставления; все движения их были исполнены затаенной силы и власти. Со стороны посольства ждали атаки и на некоторых бойцах было по два бронежилета; губы спецназовцев шевелились, то ли повторяя инструкцию, то ли пересчитывая толпу, то ли молясь за ее здоровье.