Страсти по Веласкесу
Шрифт:
– Я в доме был, когда все случилось… – со скромной гордостью объявил он.
– В момент убийства?
– Точно!
– Иди ты! – не поверила я.
– Сама туда иди, – добродушно огрызнулся он.
– Можешь все рассказать? – взяла я быка за рога.
– Сколько заплатишь?
– В зависимости от информации.
– Меньше стольника не возьму, – сурово предупредил он.
Я вытащила кошелек и помахала бумажкой перед его лицом.
– Видишь? Они уже твои. А расскажешь что путное, еще столько же добавлю.
И он не заставил
– В то утро я с ранья поругался со своей старухой.
– С женой?
– С матерью. Жены у меня нет.
– Ясно. По какому поводу сцепились?
– Я в магазин намылился сгонять… неважно себя чувствовал и хотел немного здоровье поправить… А эта старая перечница пенсию зажилила и ни в какую не отдает. Ну, стоим мы тут посреди двора, лаемся, как вдруг Аркаша появляется. Подбежал он так шустро к воротам, открыл их, а тут и хозяйка на машине выкатывает. На работу, значит, собралась. Я, как только их увидел, сразу смекнул, кто меня выручить может. К забору подбежал и знаками Аркаше показываю, мол, пропадаю, спасай. Аркаша у нас человек душевный, не то что эта кукла.
– Чем это она тебе не угодила?
– А тем, что не умеет по-соседски жить! – злобно прохрипел он.
Я немедленно изобразила удивление.
– Я к ней как-то тут подошел и попросил взаймы. По-дружески, как сосед соседку. Так она знаешь, что мне сказала?
– Что?
– И повторять не стану! Приличному человеку таких слов знать не положено.
– Так, значит, не любишь ты Аркашину хозяйку.
– Не люблю.
– Ну и ладно. Дальше-то что было?
– Что дальше? Аркаша заметил мои знаки и сразу все понял. Разговаривать при своей селедке он, конечно, не мог и поэтому просто кивнул. Мол, все понял, жди. Ну, я присел тут на лавочке и томлюсь. Жду, значит, когда Аркаша освободится. А эта вобла… Нет, чтоб сразу уехать, так она еще минут пятнадцать стояла вот тут на дороге и мозги ему конопатила. Последние указания, блин, давала, а у меня за это время чуть все трубы не полопались. Наконец она выговорилась, в машину влезла и укатила. Я, естественно, пулей к Аркаше. Выручай, мол, друг, погибаю.
– Помог?
– Две банки пива из сторожки вынес. А так сказал к часу подгребать.
– Денег обещал дать?
– Денег он никогда не дает, а наливать не отказывается. Да я ему особенно не надоедаю. Только в конце месяца, когда пенсия кончается.
– И ты к нему пошел?
– Естественно! В тринадцать ноль-ноль как штык был у него.
– Где гуляли?
– В доме, на кухне. Только это была не та гулянка. Я один пил. Аркаша по делам крутился. У них же теперь прислуги нет, так он всем заправляет.
– Совсем нет?
– Как хозяин заболел, так всех и уволили.
– А убирает кто? Дом вон какой огромный.
– Женщина приезжает два раза в неделю.
– Почему же уволили прислугу?
– Говорили, хозяин сильно раздражался. Болел он, и чужие люди ему на психику давили. А может, из-за денег… Чего платить всей этой команде, если им заняться нечем?
– А еду кто готовил?
– Какая еда? Хозяйка в городе питалась, а хозяин на диете сидел. Супчики, каши да кефир с творогом. С этим и Аркаша справлялся. Он и лекарства давал.
– Все равно нелегко ему, наверное, приходилось. И дом сторожить, и больного нянчить.
– Может, и так, да только он не жаловался. Думаю, она ему платила хорошо.
– А что происходило, когда ты в доме-то был.
– А ничего не происходило. Я сидел за столом, выпивал потихоньку и телек смотрел. Аркаша возле плиты крутился. Обед готовил. Еще наверх бегал.
– Зачем?
– Как зачем? К хозяину! Тот же не вставал. Как ему что понадобится, он кнопочку нажимает и звонком Аркашу к себе вызывает. Беспокойный был человек, честное слово. То одно ему нужно, то другое. А еще хозяйка без конца по телефону названивала, все спрашивала, как дома дела.
– Часто звонила?
– При мне два раза.
Мужик пригорюнился и затих. Помолчав немного, он доверительно сообщил:
– Замордовали они Аркашу. Тут никаких денег не захочешь. Я бы лично не согласился так мотаться.
Я покосилась на него и признала, что говорил он совершенно искренне. Такие личности действительно без копейки куковать будут, но себя утруждать не станут.
– Долго сидели?
– Я на часы не смотрел… Часа три точно, а может, и больше.
– Потом что было?
– Аркаша поднялся наверх, побыл там немного, вернулся и сказал, что хозяин отдыхать собирается. Теперь, сказал, он часа полтора спать будет, можем на улицу выйти. Мы перешли в сторожку и сидели там, пока хозяйка не приехала.
– Могли его убить, когда вы в доме находились?
Он выкатил на меня глаза и выразительно постучал пальцем по лбу:
– Соображаешь, что говоришь? Аркаша туда и обратно ежеминутно сновал, кухня рядом с входом в дом, дверь в коридор была открыта, а я как раз против нее сидел.
– Может, Аркадий сам и убил? Пока наверху находился, – вкрадчиво намекнула я.
– Дура ты, – безнадежно вздохнул мой собеседник.
– Долго он наверху оставался?
– Больше чем на несколько минут не задерживался. Не успел бы он. Понимаешь, просто по времени не успел бы. И потом… Говорили, там все кровищей было заляпано, как же он чистым бы умудрился остаться?
Мужичок покрутил головой и осуждающе просипел:
– Бредятину гонишь.
– Выходит, что его убили позже, когда вас уже в доме не было?
– Выходит, что так, – удрученно согласился он.
– Значит, где-то после четырех убийца забрался в дом и убил беззащитного больного. А как же он внутрь пробрался?
– Сам голову ломаю. У ворот ведь мы с Аркашей сидели.
– Через забор, – подсказала я.
– Думай, что говоришь, – отмахнулся он. – Через такой заборище не перелезть. Гляди, какие пики острые. Враз напорешься.