Страстное заклинание

Гасс Линда

Шелби достала из пакета костюм с короткой юбкой и широкими шароварами.

— И все же не думаю, чтобы я походила на девушек с картин Гибсона.

— Ну конечно же ты не права! — воскликнул Клей. — Я ясно представляю тебя во главе марша суфражисток или же в роли женщины, демонстрирующей на публике первый купальник. То время рождало сильных женщин. Ты вполне могла быть одной из них.

Шелби почувствовала приятное тепло от комплимента Клея.

— Я не могла бы быть одной из них, — сказала она, указывая на зеленое

платье.

Однако старинный наряд поразил воображение Шелби. Она всегда гордилась тем, что не была рабыней моды. Шелби вообще редко думала об одежде.

Но это платье было выше моды. Пышная верхняя юбка отделана кружевом, широкий атласный пояс подчеркивал талию. Рукава были того же фасона, что и на блузке — пышные сверху, они заканчивались у локтя кружевом, плотно облегавшим руку. Высокий воротник дополнял сходство с песочными часами. Узкое в шее, с пышной грудью и рукавами, платье плотно облегало талию, потом снова расширялась у бедер, суживалось у колен и расширялось к щиколоткам. Платье было очень женственным и изысканным — оба эти определения мало подходили Шелби.

— Пожалуй, слишком маленькое, — пробормотала она.

Клей нагнулся, словно был не уверен, что расслышал как следует. На губах его заиграла улыбка. Он подхватил платье и поднял его.

— Теперь понятно, откуда ты взяла свой высокий рост, — сказал он. — Прабабушка Лэнгстафф наверняка возвышалась над своими современницами. И над современниками тоже. Почему бы тебе не примерить его? — как бы невзначай предложил Клей.

Шелби почти зашипела на него:

— Ты что? Здесь? Среди этой пыли?

Клей попытался притвориться равнодушным, но хитрая улыбка выдала его.

— Мы можем спуститься с чердака. Что до меня, то я буду только рад.

— Нет, — сказала Шелби, продолжая разглядывать атласный пояс. — Нам надо все здесь обыскать. К тому же, я не уверена, что влезу в это платье.

— Я помогу тебе.

Предложение Клея вызвало у Шелби улыбку. Поднявшись, она стряхнула пыль с колен.

— Я могу одеться сама, — сказала Шелби, беря платье из рук Клея. — Если ты отвернешься.

— Конечно. Я посмотрю пока вот эту коллекцию марок. Может, Дезире спрятала письма между марками с изображениями Мадагаскара и Монголии.

Шелби потрогала тонкое кружево. Немного страшновато было касаться наряда, сшитого так давно. Но платье словно само просило его померить. Шелби быстро скинула футболку, затем шорты и просунула голову сквозь шелк и кружева. С все возрастающим возбуждением Шелби чувствовала, как платье скользит по плечам, талии, бедрам. Прабабушка Лэнгстафф была не такой высокой, как Шелби — платье не касалось земли. Теперь предстояло самое тяжелое.

— Клей, ты не можешь застегнуть крючки на спине?

Он повернулся и медленно подошел. Шелби сразу заметила восхищение, светящееся в его глазах. Он молча смотрел на Шелби, и на губах постепенно

появлялась улыбка, словно то, что увидел Клей, было еще восхитительнее того, что он ожидал увидеть. Клей поднял руки, и Шелби подумала, что он хочет коснуться ее лица, но вместо этого Клей закрутил на макушке ее волосы.

— Иногда прошлое стоит того, чтобы о нем вспоминали.

— У меня не очень дурацкий вид? — спросила Шелби.

Клей ничего не ответил. Он медленно опустил волосы Шелби и позволил им снова рассыпаться по плечам, погружая пальцы в густые рыжие кудри. Руки Клея остановились на секунду на ее плечах, затем опустились ниже и начали застегивать бесчисленные крючки платья. Теплые пальцы касались кожи Шелби. Она задержала дыхание, боясь, что платье не сойдется на ней, но оно только чуть-чуть было узко в талии. Шелби подняла волосы, чтобы Клей мог застегнуть тесный кружевной ворот.

— Ты должна себя увидеть, — сказал он.

Не дожидаясь ответа Шелби, Клей взял ее за руку и вывел с чердака.

После царящего там полумрака затемненный третий этаж показался ей довольно светлым. Клей открывал одну комнату за другой, пока не обнаружил зеркало в полный рост.

— Я хочу, чтобы ты видела, какая ты красавица, — сказал Клей, подводя ее к зеркалу.

Он хотел, чтобы Шелби поняла, что выглядит не как все и что эта оригинальность делает ее красоту неповторимой. На фоне бледно-зеленого шелка платья рыжие волосы Шелби выглядели еще красивее, а голубые глаза ее напоминали водную гладь, в которой отражается солнце. Чтобы платье засверкало во всей своей красе, требовалась женщина именно такого роста, как Шелби. Безукоризненный силуэт платья был создан с любовью и уважением к женскому телу.

Какой роскошный наряд! Клей подумал о том, что откровенная экстравагантность платья прекрасно соответствовала яркой индивидуальности Шелби.

«А я хорошенькая!» — думала Шелби, глядя на себя в зеркало. Впервые в жизни она поняла, что тело ее способно радовать взгляд — или она просто смотрит на себя глазами Клея? Его взгляд всегда заставлял Шелби почувствовать себя красивой, но она не доверяла этому ощущению, подозревая, что всеми его действиями руководят скрытые корыстные мотивы. К тому же, она никак не могла забыть о сказанном Мэри-Пит. Однако с каждым днем Шелби все меньше и меньше верила этим сплетням.

Она понимала, что Клей видит в ней что-то такое, чего сама не замечала в себе раньше. Он дарил Шелби такое пристальное внимание, такие сильные ощущения, что она невольно чувствовала себя связанной с этим человеком. Конечно, Клей даже не поцеловал ее с той полной страсти ночи в «Парк-Вью». Но то, как он обращался с ней, выходило за рамки обычной дружбы. Сейчас Клей стоял за спиной Шелби, которая разглядывала себя в зеркало. Взгляд его, казалось, говорил: «Смотри, смотри, какая ты красивая!»