Страстные сказки средневековья Книга 3.
Шрифт:
Хеленка устало посмотрела на него и направилась к выходу из комнаты. Аннет смотрела, как муж лихорадочно устремляется вслед за вышедшей экономкой.
– Ирджих?
– неожиданно позвала она.
Барон, остановившись, болезненно глянул на неё, и женщина вздрогнула, заметив, какая жуткая мука плещется в его глазах.
– Зачем ты женился на мне?
– Потому что дурак, дорогая! Так уж устроен человек - чтобы понять как ему дорога вещь, он должен её потерять.
– Ты собираешься убить холопку?
Збирайда тоскливо цыкнул зубом.
–
Выскочив из дома, барон сразу же наткнулся на стоящую посреди двора на коленях экономку. Она молилась на крест часовни - дворня же тихо стояла по сторонам и с ужасом на все это смотрела. В замке странным образом уже обо всем знали, и, не смотря на то, что в другом бы случае блудницу, изменившую господину, закидали навозом, сейчас никто не спешил с осуждением. Ведь речь шла о Хеленке, а та пользовалась непререкаемым авторитетом среди холопов. Збирайда не стал ей мешать и прошел в пыточную, не окликнув женщину. Там уже все было готово - и лавка и розги, мокнущие в соленой воде.
– Вы сами будите сечь?- почтительно осведомился могучий конюший, который когда была надобность, исполнял обязанности и палача, и коновала.
– Нет,- устало покачал головой барон,- на неё у меня рука не поднимется. Да и ты сам ....
Он растерянно замолчал. Если палач будет щадить Хеленку, то как он добьется от неё своего, а если будет сечь по-настоящему - выдержит ли та пытку?
– Душа моя,- простонал про себя Збирайда,- ну, что же ты наделала?
И всё же барон постарался себя взять в руки - нельзя так распускаться! Он это делает для её же блага! Порка идет рабам только на пользу, прививая страх и уважение к господам. Способ древний, не раз проверенный и безотказный.
Хеленка медленно зашла в пыточную, и начала неторопливо раздеваться. Она горько думала о том, что когда-то отец спрятал её у бабки, чтобы защитить от кнута, и вот она все равно под ним окажется, даже спустя двадцать лет и опять по вине Збирайды. Сняв платье и оставшись в рубахе, она легла на скамью и обхватила её руками, стараясь не смотреть ни на Збирайду, ни на палача. Ей было очень страшно и горько оттого, что ни вольная, ни все её заслуги перед бароном не защитили её от такого унизительного наказания.
– Начинай,- услышала она тихий голос Збирайды.
– Сколько?- так же тихо спросил палач.
– Я сам тебя остановлю!
Град болезненных жгучих ударов обрушился на спину Хеленки. Она вздрагивала, вскрикивая от непереносимой боли, и горько плакала от обиды и несправедливости происходящего.
– Стой!- раздался голос Збирайды, и удары перестали обрушиваться на израненную спину.
Барон подошел к женщине и, сорвав чепец, за волосы приподнял к себе заплаканное лицо.
– Ну как, душа моя? Ты поумнела?
Его лицо расплывалось перед глазами Хеленки из-за висящих на ресницах слез.
– Что вы хотите, чтобы я вам сказала?- прошептала она.
– Я хочу, чтобы ты мне пообещала, что выкинешь Генриха из головы и, как и прежде, станешь мне верной подругой!
–
– Да, любимая,- его голос звучал уверенно и твердо,- я тебе поверю!
– Но нельзя запретить себе думать и любить, и если от боли я вам это пообещаю, то все равно не выполню!
Это были не те слова, которые бы он хотел от неё услышать.
– Продолжай!- приказал барон палачу.
Вот где началась настоящая боль! Очевидно, до этого палач все-таки её щадил. Вскоре изо всех сил поначалу крепившаяся Хеленка начала дико кричать, она искусала себе все губы и сознание начало меркнуть от этого ужаса.
– Господи, - взмолилась она,- да люди вы или звери?
– Стой!- Збирайда вновь приподнял её за волосы.
– Ты согласна с моими условиями?
– Да!
– в отчаянии закричала Хеленка.
Збирайда криво усмехнулся.
– Здесь отец Мартин! Он сейчас протянет тебе Библию, и ты на ней поклянешься, что больше никогда не вспомнишь о Генрихе, и вернешься в мою постель!
Клясться на Библии?!
– Не вспомнить Генриха?!- у Хеленки началась истерика,- Господь Всемилостивый, да что же это делается?! Он убивает меня и требует, чтобы я легла в его постель, да ещё заставляет клясться на Библии!
У барона от злости свело скулы.
– Когда ты будешь готова поклясться на Библии - скажешь! Палач!
Неизвестно сколько бы продолжался этот кошмар, если бы сознание милосердно не покинуло истерзанное тело. Очнулась Хеленка от ледяной воды, которую плеснули ей в лицо.
– Сын мой, - услышала она умоляющий голос священника,- женщина умрет, если вы не остановитесь, гляньте - она и так уже вся в крови. Не берите такого греха на душу! Столько лет Хеленка верой и правдой служила вам - сберегала каждый грош, воспитала ваших детей достойными людьми. Оступилась она, ошиблась, кто из нас без греха, плоть ведь так слаба! Разве женщина виновата, что обратила на себя внимание самого маркграф, как бы она ему отказала? Он, скорее всего, взял её насильно!
Хеленка, наверное, улыбнулась бы, услышав эту немудрящую уловку добряка-священника, если бы ей не было так плохо. Однако Збирайда, к её удивлению, тут же ухватился за неё, как утопающий за соломинку.
– Хелена, душа моя, он изнасиловал тебя?- вцепился он ей в плечи так, что она взвыла от боли, и не смогла притвориться, что ещё без сознания.
– Нет,- прохрипела она пересохшим горлом - перед лицом смерти не лгут,- я пожалела его!
– Пожалела?- в два голоса недоумевающе протянули и священник и барон.
– Ему было очень плохо!
По пыточной разнесся невеселый смех Збирайды.
– Слышите, святой отец, она его пожалела! Как будто он в этом нуждается! Ну и что мне делать с этой дурочкой? Вы так смотрите на меня, как будто я чудовище из сказки. Поймите правильно, я ведь наказываю её не за то, что она согрешила, а за то, что упорствует в грехе, не хочет отказаться от него! Я в ответе за своих холопов перед Господом, поэтому, пожалуйста, не вмешивайтесь!