Строители
Шрифт:
Я заинтересовался. Мне вдруг впервые показалось… Нет, просто мелькнула и тут же пропала мысль о моей ошибке.
— Пан инженер, вы лично с этими подъемниками работали на монтаже?
— Так.
— И вы, пан Станислав?
— Так, работал.
— Оснастка у вас готова? Подъемники тоже?
Инженер рассмеялся, аккуратно поправил зеленый платочек в верхнем кармане пиджака.
— Товарищ Виктор крепко заинтересовался… Вы желаете пригласить польскую фирму на монтаж? Но фирма уже взяла другой подряд. Пан Станислав поедет туда на работу.
— А тут?
— Шефмонтаж,
— Да, конечно, — машинально ответил я.
Позже на стройку приехали директор и три сотрудника института, где работала Вика. Директор, представительный человек высокого роста, снисходительно сказал:
— Вот привез вам…
Что или кого привез, директор не сказал. Он тут же попрощался, сказал, что едет на семинар.
Старшей группы была худощавая, небольшого роста женщина, которая почему-то сразу начала рассказывать о своей квартире, особо остановившись на ванной: «Знаете, такого миленького розового цвета». Годы оставили на ее лице многочисленные следы в виде гусиных лапок, складок, пятен. Но Анна Степановна была так подвижна, что казалось, на лице ее всего лишь маска, как у хоккейного вратаря, чтобы пугать нападающих, а сама она молода. Два других сотрудника — высокий молодой человек с черной бородкой, одетый дотошно по последней моде, и молодая женщина, хорошенькая, маленькая, со спрашивающими глазами, — не обращая ни на кого внимания, беседовали, пристально глядя друг на друга.
Когда я подошел к ним, молодой человек недовольно прервал беседу и, все так же глядя в глаза своей спутнице, спросил:
— Чем могу?
— Просто хотел познакомиться, нам ведь нужно вместе работать.
— Олег, — сказал он. — Что-нибудь еще?
— Извините, может быть, вы скажете еще и отчество. Как-то неудобно так…
— Я сказал — Олег. Этого достаточно. Хотите — Китяев, это моя фамилия.
— Очень приятно, — по возможности приветливо сказал я.
— Мне тоже, — сухо сказал Китяев, глядя на свою собеседницу.
— А меня зовут Таня, Татьяна Васильевна. — Она на секунду перевела глаза на меня. Но тут же они снова между собой тихо заговорили, будто меня не было.
Я еще не сдавался:
— Ну вот, дорогие товарищи, мы рады, что вы приехали…
— Мы тоже рады, — прервал меня Олег. — Наверное, все хотят перейти к делу… Нам на семинар. — Он впервые посмотрел на меня. Вот так же смотрел на меня конструктор Раков, когда мы говорили о расчете здания. Только во взгляде Ракова было сочувствие (трудновато на стройке, вот и забыл ты, наверное, все, чему тебя в институте учили), а этот молодой муж с черной бородкой вел себя как профессор, приехавший на консультацию к первокурсникам.
…Китяев коснулся рукой своей бородки, словно желая убедиться, что она на месте и ее никто не похитил за те сорок минут, что он делал сообщение. Сел, поискал глазами Таню — Татьяну Васильевну.
Она сидела около окна, с любопытством рассматривая присутствующих. Тут были: Быков в ярко-зеленом пиджаке, который он снова надел уже по случаю технического совещания, штаб Быкова во главе с многозначительно
Все молчали. Повисла та томительная тягучая тишина, которая всегда возникает на собраниях после чересчур уж правильного, хрестоматийного доклада, когда выступающий все время мусолил великую истину, что дважды два — четыре. И, как острый вариант ее, — что два плюс два — тоже четыре. В такой момент хочется громко сказать докладчику: «Слушай, милый, как тебе не стыдно. Смотри, сколько людей собралось послушать тебя, а ты…»
Но, к сожалению, так не говорят — не принято, и, как бы вступая в сговор с докладчиком, председательствующий произносит стандартную фразу:
— Какие будут вопросы?
Ким что-то зашептал Быкову.
— А ты сам спроси его, — громко ответил Быков.
— Можно? — Ким чуть приподнял руку. — У меня такой вопрос: какая все же технологическая идея заложена в проекте производства работ? Идея? — повторил Ким.
— Чтобы ответить на этот вопрос, — холодно начал докладчик, — мне нужно снова повторить свое сообщение. Если говорить коротко, то главная технологическая идея — закончить здание в срок.
Директор института поднялся и подошел к окну.
— В срок? — переспросил Ким. Он подождал подтверждения, но Китяев молчал. — Но ведь каждое здание нужно закончить в срок?..
— И двухэтажный дом, и общественный туалет, — хрипло сказал Быков. — Весьма оригинальная идея… а главное — новая.
— Можно мне? — привстал Роликов. — Я хотел бы спросить: как можно применить при строительстве этого дома бригадный подряд? Я вот советовался с Виктором Константиновичем, он говорит, что это невозможно, но…
— Одну минуту, Владимир Николаевич, — прервал его Ким. — К организации труда мы еще перейдем. Может быть, мы по порядку, Виктор Константинович?
Я кивнул головой.
— Так вот, — продолжал Ким, — все-таки на мой вопрос докладчик не ответил.
Китяев пожал плечами.
— А что бы вы могли предложить? — Директор института повернул голову к Киму. — Я согласен, технологической идеи в докладе нет. Но ведь это уникальный дом. Организовать поток вроде нельзя. Дом один, перемещаться людям некуда, три года нужно сидеть на одном месте.
— Вы говорите о потоке по горизонтали, то есть о переходе бригад с одного дома на другой?
— Да, конечно, — директор института подошел к столу и сел напротив Кима.
— Ну а почему не организовать поток по вертикали? Снизу вверх. Ритмичное движение бригад с этажа на этаж. Скажите, — Ким обратился к Китяеву, — за сколько дней монтируются несущие конструкции: каркас, плиты перекрытия?
Анна Степановна быстренько полистала папку.
— Ярус монтируется… — она на бумажке сложила цифры, — за две недели.
Ким встал, подошел к стене, на которой висел схематический разрез здания.