Ступая за Край
Шрифт:
— Как вы узнали это? Что именно этот младенец — один из Наследников?
— По рисункам на его коже, рунам на груди и на спине, никто из нас не мог прочитать эти знаки, но знающий человек сказал, что это верно. Что всем наследникам ставят такие знаки несмывающимися чернилами, и руны эти увеличиваются на теле наследника вместе с ростом его, не меняя форму и не теряя цвета, не исчезает ни единого знака. Тайна этих чернил неизвестна, но они есть… говорили ещё, что дочерям тоже рисуют знаки, но на спине, но я того не видел, не знаю.
— Что было дальше?
— Оссагил
— Что сталось с тобой?
— Арарин, что был другом Осагила, после того, как на глазах его погибла вся семья его, забрал меня и увёл в свободное поселение. Я ещё не был воином, но был в том возрасте, когда меня могли принять за него, и тогда смерть ждала бы меня…
— Это так. Похоже на правду. Но как этот человек встретился с вами? Младенец не может помнить, кто он и откуда, тем более помнить о нескольких днях на руках чужих женщин.
— Он и не помнил. Никто не помнил и его… но, когда младенца принесли, рабы стали говорить, что это особенный младенец, что он освободитель, избранный, всё, что обычно болтают рабы… И со временем всё забылось, превратилось в легенду, предсказание, которое якобы было много веков назад, никто не помнил происхождение младенца, но все знали, что он — избранный. И что он — сын Оссагила…
— Бенаил, ты говоришь загадками.
— Когда наступают тяжёлые времена для простого люда, он всегда придумывает себе истории, предсказания, что-то и кого-то, кто спасёт его от тяжкой доли. Нужно было что-то или кто-то, кто снова вселит веру в людей. И Арарин нашёл такого человека. Случайно он услышал о слишком молодом советнике, чьё тело украшено небывалыми знаками, выследил его, и каково же было удивление, когда он увидел те же руны, того же младенца, только выросшего и ставшего советником при дворе твоём, Царь Горотеон. Но юноша был доволен жизнью своей и участью своей, он был богат и знатен… он был увлечён морем, значит, и дело, что дорого сердцу его, у него было. Только любовь или ненависть могли толкнуть его к нам, любовь у него уже была… его жена…
— Что говоришь ты? — прошептал Гелан. — Что говоришь ты?
— Жена его жила вдали от мужа, он был слишком увлечён морем, строительством флота. Я думал переманить жену его на нашу сторону, и Арарин пообещал мне, поклялся, что не причинит ей вреда, но он поступил иначе. Он подкупил молодого воина, который очаровал жену мужа своего, и в итоге она родила младенца. Мать Гелана хотела скрыть это, но Арарин сделал так, что об этом стало известно, он дал монет местным сановникам, чтобы суд был самым суровым из всех возможных…
— Как он посмел? Как ты посмел?
— Гелан, я не знал этого, пока всё не случилось, Арарин клялся,
— Убив Иирит!
— Да. Такова цена. Когда сердце твоё было полно горя и ненависти, а жизнь бессмысленна, Арарин пришёл к тебе, не дав оплакать жену свою, и сказал, что ты сын Оссагила. Рассказав тебе историю твоего якобы рождения, а если поверил ты, то и люди поверили в это… тем более, сердце твоё всегда было открыто чужому горю. Ты давал монеты бедным, помогал лечить больных, ты сильный и храбрый воин, и за это тебя уважали мужчины, ну а женщины… женщинам виднее, за что они любили тебя.
— Как Элтелилор узнает о том, что творится здесь и сейчас?
— Он не узнает подробностей, и если вы сейчас предадите смерти этого воина, а потом на погребальном костре сожжёте тело его — он не узнает, являлся ли этот юноша сыном его и Наследником Тарвирлионом, но уверен я — он уже знает, что тут происходит… и уверен, он не простит смерти сына своего.
— Почему ты уверен, что Элтелилор уже знает, ты испытываешь моё терпение! — Аралан.
— Поселение наше, как ты видел, находится на границе с землями Элтелилора, мы успели спрятать в горах некоторых женщин, детей и мужчин, это тебе тоже известно, Наследник.
— Ты ещё не нашёл их, Эарсил?
— Не трать время попусту, Наследник Аралан, мы с рождения живём в горах и ориентируемся в них лучше, чем любой твой воин в бою. Мы распределили людей, и одну из групп лично я отправил на сторону Земель Элтелилора с вестью о сыне его Тарвирлионе, дав каждому в руки примерный рисунок тех рун, что изображены на теле Гелана. Взамен за эту весть люди будут просить убежища на землях его. В Морахейме.
— А сам ты пришёл сюда?
— Он вышел прямо на мой шатёр, отец.
— Да, больше не осталоась в живых свидетелей того, откуда взялся этот младенец в доме Оссагила, и я вышел сам.
— Вы надеетесь обменять весть о возможном Наследнике на убежище для оставшихся в живых, но тебя, в любом случае, ждёт смерть.
— Я понимаю это. Моя жизнь стоит жизней женщин и детей, что я поклялся защищать.
— Что ж, это благородно, — сказал Горотеон, — о твоей участи тебе сообщат позже. — Он подал короткий знак, и два всадника вывели пленника.
— Гелан, прости меня, прости меня, если в сердце твоём есть место для этого.
— Я прощаю тебя, Бенаил, ты был больше чем старшим братом для меня, я прощаю тебя.
— Сними свою рубашку, воин, — Аралан.
— Здесь Королева, — Меланмир.
— Закрой ей глаза, — в раздражении проговорил Аралан, — воин, мы все ждём! — После взгляда: — Ты знаешь, что значат эти рисунки на теле твоём? Ты знаешь, кто ты родом?
— Я не знаю, что значат рисунки, только то, что они не стираются и не меняются, словно я не рос и не жил все эти годы. Мне не известно, чьего я рода… кто я. С этого мгновения я не ведаю того, Наследник Аралан.