Суда не будет
Шрифт:
Пробормотал:
— Я точно знал её адрес. Коля мне его говорил. Даже не один раз…
Выбрался из машины.
Видел, как Яна подошла к первому подъезду пятиэтажки и распахнула дверь — услышал скрип пружин. Отметил, что лавки около подъезда не было, хотя следы от неё на земле увидел. Я бросил ключи от «копейки» в барсетку. Поспешил к двери, за которой только что исчезла Терентьева. Вспомнил, как рыдала Яна на Колиных похоронах. Тогда её успокаивал отец (пока ещё только будущий депутат городского Совета Нижнерыбинска). Тогда, на кладбище я перекинулся с Яной лишь парой слов.
Я буквально вбежал в подъезд — за пару секунд до того, как вверху (на третьем или на четвёртом этаже) захлопнули дверь. Я замер у лестничного пролёта, провёл взглядом по рядам почтовых ящиков. Память по-прежнему молчала: номер Яниной квартиры будто спрятался в слепую зону. Я медленно зашагал по ступеням, на ходу расстегнул барсетку и отыскал там Димкино поддельное удостоверение с надписью на красной корочке «Министерство внутренних дел СССР». Снова застегнул верхнюю пуговицу на рубашке. Пригладил волосы на голове. Взобрался на второй этаж и решительно вдавил кнопку дверного звонка четвёртой квартиры.
Дверь мне отрыл высокий худой мужчина. Он взглянул на меня сверху вниз, пригладил пальцем свои пышные усища.
Я поздоровался с ним и тут же открыл у него перед лицом удостоверение.
— Капитан Нестеров, оперуполномоченный, уголовный розыск, — представился я.
Щёлкнул корочками, убрал удостоверение в карман рубашки.
Строго посмотрел мужчине в глаза — тот втянул и без того едва заметный живот, перестал сутулиться.
Я заявил:
— Мне нужна гражданка Яна Терентьева. Она в этой квартире проживает?
— Эээ… — протянул мужчина.
— Позовите её, — потребовал я.
Мужчина затаил дыхание.
И вдруг он просиял, ответил:
— Янка? Так она не здеся живёт! Вы этажом ошиблись, товарищ капитан!
Он высунул руку из квартиры и пальцем указал в покрытый трещинами серый потолок.
С потолка в подъезде пугливо взлетела муха и заметалась в воздухе на лестничной площадке.
— Вам на четвёртый этаж надо, товарищ милиционер, — сказал мужчина. — У ней десятая квартира! Тама, наверху, на четвёртом этаже.
Усатый глуповато улыбнулся.
Я слегка нахмурился, кивнул.
Произнёс:
— Благодарю за подсказку, гражданин. Честь имею.
Тряхнул перед лицом мужчины барсеткой, щёлкнул каблуками немецких полуботинок и выполнил воображаемую команду «кругом». Чеканя шаги, зашагал к ступеням. Отметил, что усатый наблюдал за мной, высунувшись из квартиры. Я замер посреди лестничного пролёта. Взглянул на дверной проём четвёртой квартиры. Сощурился. Заметил, что усатый мужчина вновь вздрогнул и втянул голову в плечи. Он отпрянул за порог, торопливо прикрыл дверь. Я поднялся на площадку между третьим и четвёртым этажами, остановился около окна. Мысленно повторил: «Десятая квартира». Три минуты наблюдал за тем, как покачивал за окном ветвями тополь.
К десятой квартире я не пошёл — вышел из подъезда и направился к своей «копейке».
К дому Шумилина я вернулся
Добрёл до угла дома, повернул голову. Ещё издали я заметил: скамейка около нужного мне подъезда пустовала. Не горел рядом со скамейкой и фонарь. Высаженный рядом с подъездом каштан и припаркованный около фонарного столба автомобиль сейчас походили на прятавшихся в темноте странных существ (они чуть заметно шевелились — это покачивались на дереве ветви). Я прошёл к подъезду, потянул на себя дверь. Она легко открылась, поприветствовала меня скрипом проржавевшей пружины.
Почувствовал на первом этаже запах табачного дыма. Словно только что здесь устраивала перекур большая компания граждан. Но голосов я не услышал. Подошёл к двери лифта и костяшкой пальца вдавил кнопку — в шахте лифта раздался тоскливый гул. Десять секунд спустя двери лифта с устрашающим грохотом распахнулись. Я снова ткнул пальцем в кнопку. Створки торопливо захлопнулись, пол подо мной задрожал. В щели между створками замелькал горевший на лестничных площадках свет.
На девятый этаж кабина лифта поднялась будто из последних сил. Финальные сантиметры она преодолевала с печальным скрежетом. Двери пусть и с двухсекундной задержкой, но всё же распахнулись. Я вышел на лестничную площадку — там в ту же секунду погас свет. Но я прикоснулся к кнопке выключателя. Свернул в направлении квартиры Васи Малого. Первым делом подошёл к двери Васиных соседей. Отлепил от своего запястья заранее приготовленный клочок лейкопластыря, заклеил им дверной глазок.
Лишь после этой махинации я всё же вернул на лестничную площадку свет. Шагнул к Васиной квартире и кулаком надавил на кнопку дверного звонка.
За дверью прозвучала канареечная трель.
Трель стихла. Я не шевелился, ждал. Пристально смотрел на яркую точку, что светилась за стеклом глазка.
Едва только она погасла, я раскрыл удостоверение и продемонстрировал его смотревшему на меня жильцу квартиры. Услышал приглушённые дверью ругательства. Звонко щёлкнул дверной замок.
Дверь приоткрылась — я увидел Малого.
В среду утром я вновь проснулся от дребезжания телефонного звонка.
Звонил мой младший брат.
— Димка, ты знаешь, что вчера вечером Вася Малой выпал из окна своей квартиры? — спросил Вовка. — Мне только что об этом рассказали.
Я зевнул и ответил:
— Теперь знаю.
— Димка, ты ничего не хочешь мне объяснить?
— В каком смысле?
— Я только вчера нашёл для тебя адрес этого Шумилина.
— Помню. Спасибо.
— Это всё, что ты мне скажешь?
Я посмотрел на своё отражение в зеркале, потёр глаза.
— Вовчик, чего ты от меня хочешь?
— Ты был у Шумилина?