Судьба принцессы
Шрифт:
Чашку с чаем, предложенную Элиэн, Съерелл взял с таким видом, словно там был яд. Следовало немного разбавить обстановку.
— Чем вы занимаетесь в свободное время, лорд Съерелл?
— Что? — переспросил вновь сбитый с толку дроу.
— Безусловно, вы великолепный воин, но я — всего лишь женщина и не разбираюсь в таких сложных вещах. Любой мой вопрос, касающейся вашего долга, который вы столь рьяно исполняете, покажется вам нелепым. Так что поговорим о чем-нибудь неважном. Как вы проводите те редкие минуты свободы, что достаются вам?
Съерелл внимательно выслушал ее, смерил подозрительным взглядом (но
— Читаю.
— Я тоже люблю книги, — с охотой поддержала разговор Элиэн. — Что вы предпочитаете читать?
И вот тут ее собеседник явно замялся, вертя в руках чашку с чаем с такой скоростью, что грозил вылить кипяток себе на колени. Элиэн успокаивающе улыбнулась ему и протянула печенье.
— Я люблю сладкое, а вы?
— Да, но на севере его мало, — с потерянным взглядом ответил Съерелл и тут же подобрался: — Но это неважно.
— Как скажете, — послушно согласилась Элиэн, придвигая к нему корзинку с нежными маленькими бисквитами — первое, к чему она приучила слуг, это готовить для нее десерты.
— Я читаю Варта Лар’Кара, — неожиданно произнес Съерелл после пятиминутного молчания, за которое они вдвоем успели уничтожить почти все, что принесли слуги. Дроу хоть и отнекивался, но руки так и закидывали в рот очередное сладкое творение.
— Мне тоже нравится поэзия, — поддержала Элиэн. — Правда, у Лар’Кара очень тяжелые стихотворения, после них обычно хочется чего-то легкого, воздушного.
— Вы не читали Фелна Рыжехвоста?
— Нет, не доводилось, но имя знакомое.
— Очень хороший поэт, его стихотворения вселяют веру в жизнь.
— Благодарю за совет, а…
Вот так тихо и мирно они допили чай, продолжив разговор о поэзии. Когда Вадерион закончил обсуждать с лордом Вал’Акэш оборону Северных Границ и другие организационные вопросы (все же мужчины решили не выяснять отношения, продолжив молча друг друга ненавидеть), Съерелл уже сидел и декларировал Элиэн свои собственные стихотворения. Как оказалось, дроу сам был поэтом, и его произведения отличались не меньшей пронзительностью, чем у именитых авторов.
— Обязательно поделитесь со мной всем своим творчеством! — поставила условие Элиэн и даже погрозила пальцем. Польщенный Съерелл молча склонил голову. — Вы ведь не будете против небольшой переписки?
— Нет, конечно. Тем более вы будете моей единственной слушательницей.
— Вы оказали мне честь, лорд Съерелл.
— Напротив, это сделали вы, ваше величество, — с благодарностью в голосе произнес темный эльф.
— Съерелл? — такого удивленного выражения лица у каменного Раудгарда Вадерион не видел давно. Темный Император с какой-то философской обреченностью взирал на сидящую на диване парочку, застигнутую врасплох. Почему-то он не сомневался, что Элиэн и этого темного убийцу превратит в послушную блеющую овечку. И как у его супруги получается так ловко обезоруживать всех вокруг, заставляя уже их желать ее расположения. Ладно Шэд, но Тейнол? Теперь вот Съерелл Вал’Реш. Вадерион не знал, гордиться своей супругой или ревновать. Решил, делать и то, и то.
В итоге пристыженный Съерелл удалился со своим наставником, Элиэн, состроив самое невинное личико, отправилась в спальню, а Вадерион тихо поинтересовался у пустой комнаты:
—
— Ничем предосудительным, — ответил Тейнол, появляясь из теней. — Всего лишь милая беседа.
— Тейнол.
— Вадерион, я присматривал за Императрицей. Все в порядке, что же касается темы их беседы, так они обсуждали литературу. Не военную.
— Надо же, и тут Элиэн нашла единомышленника, — проворчал Вадерион. Он оставался недовольным до тех пор, пока Вал’Акэш не вынес свое тело за пределы Мелады. К счастью, произошло это уже на следующее утро. Замок и столица облегченно вздохнули, а у Элиэн появился новый собеседник для долгой переписки.
Спустя неделю после отъезда Хранителя Северных Границ между императорской четой произошел разговор, затронувшей вышеупомянутого лорда.
— Разве твоя дружба со Стефалией не должна была частично примирить Раудгарда с твоим существованием? — поинтересовалась как-то Элиэн, когда они с Вадерионом коротали время у камина.
— Не знаю. Стефалия никогда не рассказывала об отце, а я — не спрашивал. К тому же я и здесь успел перейти дорогу Вал’Акэш. Ты ведь знаешь, за кого вышла замуж Стефи?
— Тейнол сказал, что за орка.
— Да, за орка. Для Темной Империи такие браки неприемлемы, хоть и формально разрешены. Еще на юге можно было темной эльфийке спутаться с орком, но север в этом вопросе был достаточно консервативен. Стефи желала связать себя узами брака с любимым, ее отец был категорически против. Тогда она приехала ко мне. Если на свадьбе присутствует сам Темный Император, то мнение местного лорда учитывать никто не будет. Это, кстати, был единственный раз, когда я видел избранника Стефали. Хороший орк и воин, один из военачальников Раудгарда. Очень любил свою супругу… Он погиб всего лишь через дюжину лет после рождения их сына.
— Печальная история.
— Да, потерять хес’си — это невыносимая боль, хотя Стефали хорошо держалась. Но так или иначе, а у Раудгарда появился лишний повод меня ненавидеть. Теперь я еще и погубил его дочь, — Вадерион горько расхохотался, а Элиэн подумала о том, как невозможность поговорить лишает понимания двух мужчин, потерявших дорогую для них женщину.
— Впрочем, его мнение меня не должно интересовать, — самодовольно заявил Вадерион.
Элиэн не выдержала и хмыкнула.
— Ты ведешь себя…
— Как король?
— Как император.
— А разница?
— Ты не показываешь власть, ты — ее воплощение.
Вадерион смерил ее странным взглядом — в это мгновение им не нужны были слова. Пламя в камине весело трещало, за окном вновь лил дождь, а между ними витала та самая тишина понимания, когда больше ничего в мире не можешь желать, как только сидеть вот так рядом и радоваться, что Судьба привела тебя в эту уютную комнату, где ты нашел половинку своей души.
Элиэн опустила вниз голову, продолжив вышивать. Ей вспомнились те самые слова Вадериона, которые согрели ей душу сильнее всех других признаний. Тогда у них зашел разговор о кратковременном союзе Темной Империи и Рассветного Леса. Элиэн поклялась Вадериону, что не знала о намерениях отца разорвать договор и не обеспечить темных голубой рудой. Но муж лишь коротко усмехнулся и, глядя прямо в глаза, сказал, что уже получил от короля светлых эльфов самое дорогое, что тот мог ему дать.