Судебный дознаватель фараона
Шрифт:
А как обстоят дела в других городах страны? Не отъезжая далеко от Ахетатона, Гормери был уверен, что все люди царства с благодарностью и надеждой приняли истинного бога и искренне почитают сына его Эхнатона. Но теперь, понаблюдав за жизнью Уаджа, он в этом засомневался. А что, если во всех городах большой страны люди даже не думают подчиняться воле царя? И чем дальше они живут от столицы, тем больше среди них староверов? Ахетатон, населенный сторонниками правителя, не так уж и велик, даже по сравнению с Уаджем. А если мерить его лояльное население против жителей всего Хемита, то их всего жалкая кучка. Смогут
По позвоночнику его опять сбежала легкая дрожь. Демон… нет этого не может быть! Это все выдумки и страшилки тех, кто не желает с надеждой смотреть в будущее, а цепляется за старые мифы. Они отвергают очевидное: жрецы храма Атона уже давно доказали, что древние путанные предания — это просто сказки. Множество богов и демонов не существует. Есть один великий Атон, который управляет всем миром, и его сын Неферхепрура Эхнатон, который управляет людьми.
— Пришли, — Тамит кивнула на узкую дверь в высоком заборе, обрамленном сине-красным орнаментом. Дверь тоже красная была слегка приоткрыта.
Гормери подошел, снял с крючка колотушку и постучал в специальную медную подвеску на стене. Та задребезжала на всю улицу. Однако из калитки никто не выглянул. Столичный дознаватель пожал плечами и толкнул дверь рукой. Если охранник настолько крепко спит, то следует его как минимум разбудить.
Однако под навесом лежанка пустовала. И в груди писца заворочилось колющее беспокойство. Одинокая обеспеченная женщина не потерпит открытую дверь в свое поместье, да еще при отсутствии охраны. Люди большую часть доходов тратят на то, чтобы обеспечить свою безопасность. Он пошел к дому, непроизвольно ускоряя шаг. Тамит молча трусила следом. Похоже его волнение передалось и ей.
Дом снаружи казался спокойным. Не огромный и не шикарный, а из тех, которые называют основательными. Каменный, с красивой террасой, увитой цветущим вьюнком и виноградом. Перед домом пестрела пышная клумба. Где-то на заднем дворе замычала корова.
Поместье не выглядело покинутым. И все же дверь в дом была приоткрыта так же, как и калитка. В такой час это тоже было странным. В самый жаркий сезон Ахет люди старались сохранить остатки ночной прохлады внутри и с восходом великого солнца Ра не открывали понапрасну ни жалюзи на окнах, ни двери на улицу.
Перед тем как войти, он снова постучал, а Тамит громко покричала, призывая выглянуть хоть кого-то из домочадцев или слуг. Однако никто не откликнулся. Поэтому они отворили дверь, шагнули в полумрак и сразу же поняли, что доме случилось нечто-то ужасное.
— Запах гари! — Тамит проскочила между ним и стеной и понеслась вперед.
— Стой! — только и успел крикнуть Гормери, но она уже скрылась в проходе за гостевой комнатой, тут же затерявшись в недрах дома.
Он ринулся следом. Да что не так с этой девчонкой! Почему она норовит всегда быть первой, в
Пробежав по коридору, он оказался в другой просторной комнате с большим открытым окном в потолке. В ее центре высилась огромная глиняная ваза на ножках, стилизованных под мощные львиные лапы. А внутри цвела и благоухала настоящая клумба. Похоже, вдова Хорит обожала живые цветы. Возле вазы замерла Тамит, в ужасе пялясь на противоположную стену. А ужаснуться было чему. Все три стены залы опалили огнем, и теперь они зияли чернотой и походили на уродливые двери в самые страшные ниши Дуата.
— Такое впечатление, что в этой комнате Апопа вырвало, — прошептала Тамит, завороженно озираясь, — Как можно так выжечь стены? Не факелом же тут в них тыкали.
Гормери подошел к правой, потрогал, уже не горячая. Значит если пожар и был, то точно не сегодня. На ладони осталась черная копоть. Странно, но диваны с подушками, стоявшие почти вплотную к обожженным стенам, даже не почернели. Хотя пламя, опалившее эту комнату, наверняка было очень коротким и мощным. Потому что несмотря на то, что мебель уцелела, краска на стене выгорела полностью. Он проверил, поскреб ногтем пепел, и увидел камень кладки.
Вывод напрашивался один. Что бы здесь ни произошло, объяснимым это не назовешь. Тут даже умудрённый опытом составитель наставлений для молодого дознавателя писец Нежмет-Атон растерялся бы. Как он там утверждал: «Очевидное, как правило, всегда и есть настоящее»? Что бы он на это сказал? Ведь самое очевидное тут…
— Это определенно демон, — выдохнула Тамит.
Гормери почувствовал во рту кислый привкус. Не досады, конечно, а гари. Надо было отсюда уходить.
Они обошли весь дом, так и не встретив ни одного человека.
— Их всех демон пожрал, — не уставала повторять Тамит.
И в десятой комнате, служивший спальней для кого-то из прислуги, терпение Гормери иссякло как источник в слишком жаркий месяц Джахути.
Джахути (Тот) первый месяц сезона Ахет (разлив) длился с 19 июля по 17 августа.
— Демонов не существует! — прорычал он.
Впрочем, он и не рассчитывал, что его грозный тон ее хоть немного усмирит. Как же!
— Тогда, если мы будем использовать только разрешенные данные, то не иначе как сам бог Атон зачем-то поджег стены в доме несчастной вдовы. Чего он взъелся на одинокую женщину, скажи мне? Может это он заставил вас целоваться?
— Хватит, пожалуйста, — Гормери зажмурился и помотал головой, — Я не знаю, ясно? Понятия не имею, что тут произошло!
— Потому что признавать не хочешь, это же проделки настоящего де…
— Нет! — крикнул он, чтобы перебить ее, — Нет никаких демонов! В моем расследовании так уж точно! И демону плевать на диваны, он бы их точно испоганил. Нет, все что мы видим дело рук человека. Скорее хозяина, который желал убрать со стены нежелательные рисунки, но при этом не спалить весь дом. Видела, окно в потолке заботливо открыто, чтобы запах гари выветрился и не успел пропитать подушки? Если признать, что Хорит обладает какой-то невероятной возможностью извлекать огонь, то выжженные стены ее рук дело. Она зачем-то спалила на них то, что могло бы навести меня на догадку, которую ей не хотелось мне открывать.