Судороги Земли
Шрифт:
– Потому что мы не знаем, к каким последствиям это может привести...
– задумчиво проговорил он.
– Но вы не исключаете подобного развития событий?
– С некоторых пор - нет...
Сразу после завтрака его пригласил к себе Амвросий.
В комнате вместе с главой рода находилось ещё несколько человек, которых Зодчий не знал. Был здесь и Легонт. Он в двух словах
– Кто это был?
Голос старца не предвещал ничего хорошего тому, кто окажется виновником ночного события.
– Я его не видел, - ответил Зодчий.
– Но найти его будет несложно - разбившееся стекло оставило на теле следы...
– Мы найдём его, - пообещал Амвросий.
– А теперь, - он сделал быстрый жест, по которому двое поселенцев неожиданно набросились на Зодчего сзади.
Бездействовал заставник ничтожно короткий миг - время, потребовавшееся ему, чтобы справиться с удивлением (за что?!), после чего ответил на агрессию единственно верным способом, при этом разум участия в бое не принимал. Руки сами делали то, что умели, тело - то, что могло.
Один из поселенцев отлетел в сторону, свалив по дороге ещё двоих, второй оказался проворнее и успел вывернуться из захвата, но руки Зодчего нашли его в тот миг, когда верец выхватил короткий меч и... меч оказался в руках Зодчего, которым он тут же придавил бьющееся молодое тело, слегка проколов ткань одежды.
– Остановись!
– загремел голос Амвросия, и старик вскочил с кресла.
Зодчий ослабил нажим, продолжая осматриваться по сторонам - нет ли где постороннего движения, которое могло угрожать его жизни. Но поселенцы стояли в немом изумлении, не делая попыток прийти своему сородичу на выручку. Теперь и сам Зодчий испытал чувство безмерного удивления.
Он посмотрел на меч, которым продолжал прижимать молодого воина к полу и который совершенно непостижимым образом оказался у него в руке. Зодчий нашёл глазами Легонта - тот был бледен.
"Похоже, я немного перестарался..." - невесело подумал Зодчий, вставая. Помог подняться поселенцу, и с извинениями протягивая ему оружие. Лишь после этого медленно повернулся к Амвросию.
С трудом подавив растущее раздражение, спросил:
– Что всё это значит?..
Амвросий уже сидел в кресле и выглядел спокойным. Он сделал движение рукой - в комнате остались трое: он, Зодчий и Легонт.
– Как ты сумел пробудить в себе родовую память?..
– Вместо ответа спросил Амвросий.
Несколько секунд Зодчий раздумывал, потом сказал:
– Я не совсем понимаю, о чём идёт речь...
Амвросий изогнул правую бровь и сказал:
– Каким-то образом тебе
– Так. Ничем подобным я не занимался...
– Но как тебе удалось активизировать родовую память?
– Да не знаю я!
– начал горячиться Зодчий.
– Какой-то молодчик забрался ко мне ночью явно не с целью дружеской беседы, а потом... Руки работали сами, мозг только следил за происходящим...
– Зодчий прервал запальчивую тираду, чтобы спросить: - А что произошло в этой комнате несколько минут назад?
Амвросий ответил не сразу.
– Небольшая проверка.
– Проверка, значит...
– В звонком голосе заставника слышался сарказм.
– Вашему гостеприимству можно позавидовать!
– Мы готовы извиниться...
– произнёс Амвросий суровым тоном.
– Я не девушка, - холодно ответил Зодчий.
– Как-нибудь переживу!
Он резко повернулся и направился к выходу.
– Ты хочешь уехать?
– спросил Амвросий.
– Да.
– Енор отвезёт тебя.
Зодчий не ответил. Он был уже за дверью.
– Не стоило устраивать это испытание...
– вздохнул Легонт, когда они остались одни.
– Воин не должен быть таким впечатлительным, - возразил Амвросий.
– Он не воин. Он инженер, не по своей воле оказавшийся в нашем мире!
– Мы не можем ждать, когда он почувствует в себе силу многих поколений. Мы должны подтолкнуть его.
– Кажется, мы слишком сильно толкнули - он едва не упал...
– Но не упал же!
– К сожалению, это не наша заслуга...
– Ты уезжаешь?
– Арина поймала Зодчего за руку в тот момент, когда он выбегал на крыльцо.
– Да вот...
– Зодчий не нашёлся, что ответить.
– А когда снова приедешь?
– Наверное, нескоро...
– Он неопределённо пожал плечами.
Арина погладила его руку и сказала:
– Ты не обижайся на деда, хорошо?
– Я не обижаюсь...
– Если хочешь, я могу назвать того, кто приходил к тебе ночью...
– девочка опустила голову, словно ей было невыносимо стыдно за своего сородича.