Суды над колдовством. Иллюстрированная история
Шрифт:
Франсиско Гойя. Узница. Рисунок. Начало XIX в.
Другая партия женщин и девушек была «закована в железо по рукам и по ногам, а вдобавок все были скованы вместе». Их везли в повозке. «Ни одна не могла встать и сойти на землю без того, чтобы не повлечь за собой всех остальных; у иных с собой были детишки, но и эти женщины не получали никакого снисхождения». Жалобные стоны каторжанок могли тронуть кого угодно, только не охрану (Babington, 1968 стр. 78).
Теперь зададимся вопросом. Если в XIX веке так обращались
Но куда хуже? Разве может быть хуже? Увы, было бы желание, но хуже можно сделать всегда. На женщин можно надевать волосяную рубашку: вымоченную в уксусе, чтобы с них слезала кожа — как это делали в Шотландии (1958 стр. 136). Или посадить в «ребристую комнату», вроде той, что была создана в «злодейской башне» неподалёку от Вамберга. Немецкие инквизиторы додумались создать там камеру, где вместо обычного гладкого пола были доски, обращённые кверху заострёнными кромками. Заключённые, испытавшие на себе эту мучительную выдумку, не знали ни минуты покоя (Wachter стр. 173)
Николай Бессонов. Темница. Б., тушь. 1987 г.
Одну колдунью заточили в темницу фульдского замка. Женщине заковали в кандалы руки и ноги, а потом заставили ползком втиснуться в низкий лаз, ведущий в тесную каменную нору. Там её и оставили, согнутую в три погибели. Она сидела скорчившись, не в состоянии ни встать, ни пошевелиться, ни давить досаждавших ей насекомых (Konig, 1928 стр. 331).
В других темницах узниц запихивали в медные короба и подвешивали на крючья к стене — чтобы они не могли коснуться пола. Считалось, что с этого момента Сатана утрачивает власть над схваченными ведьмами (Soldan-Heppe, 1973 стр. 332).
Раз уж колдунья попадала в руки правосудия, её бросали в самый надёжный, самый страшный каземат из тех, которые имелись в местной тюрьме. Но это только часть правды. Хроники гласят, что там, где охота на ведьм достигала особого размаха, строились специальные здания, называемые «тюрьмы для ведьм и чародеек» (Lea, 1939 стр. 1179). Известнее других построек такого рода оказался «чародейский дом» в Бамберге. возведённый по приказу епископа Йоханна Георга в 1627 году. Сохранилось изображение этой тюрьмы и план, судя по которому кроме многочисленных камер в здании была часовня. В комплекс построек входила также камера пыток. Из счетов на провизию становится ясно, что в тюрьме содержалось до тридцати заключённых одновременной. Подобные же тюрьмы были и в небольших городках бамбергского епископства Кронах и Хальсштадт (1958 стр. 1174).
Вспышка колдовской истерии в австрийском городе Зальцбурге, которая произошла в конце XVII века, привела к массовым казням. Властям пришлось озаботиться постройкой тюрьмы, куда пересажали множество подозреваемых. Большинство арестованных были молоды, но не щадили и малых детей. Младшей из жертв было всего десять лет (1958 стр.1133). В зальцбургских казематах наполненных нечистотами, заключённые лежали вповалку в тяжёлых цепях на прелой соломе, тесно прижавшись друг к другу.
< image l:href="#"/>Николай Бессоннов. Узница. Б., тушь 1989 г.
Горожане метко прозвали это узилище владениями чахотки (Soldan-Heppe, 1973 стр. 332). И всё же помимо болезней было кое-что пострашнее. Местные палачи пытали с необузданной свирепостью, а тюремщики, зная о полной безнаказанности, вволю насиловали женщин и девушек. К распущенности тюремной стражи мы вернёмся несколько позже, а пока упомяну ещё об одной специализированной тюрьме — на этот раз в городе Цейль. В 1627 году указ о её строительстве издал местный владыка, которою разгневало признание некой
«Чародейский дом» набили заключёнными едва достроив. В предверии казни здесь побывали почти все видные особы Цейля. В заточении оказались дочь канцлера, жёны двух бургомистров, а также «много замечательных красивых девушек и молодых людей» (Lea, 1939 стр. 1178). Уцелел один из листов, на которых значится перечень заключённых.
Против пяти фамилий из двенадцати вскользь упомянуто, что они искалечены пытками.
Не все дождались законной казни на площади. Некоторых замучили тайно, погружая в кипяток, приправленный солью и перцем. В реестре поимённо указаны шесть жертв, сваренных заживо в кипящей ванне и ещё семь, казнённых без всякого приговора другими жестокими методами (Lea, 1939 стр. 1178). Нет я не преувеличиваю, когда говорю, что условия в тюрьмах были ужасающими. Кое-где заключённым давали такие зловонные отбросы, что даже нищенка только под розгами соглашалась поднести их ко рту (Soldan-Heppe, 1973 стр. 332). А в Бамберге кормили солёной селёдкой, но отказывали в воде (Robbins, 1959 стр. 37).
Если уж привычные к лишениям бедняки оказывались на грани выживания, что говорить о тех, кто попадал в заточение из роскошных покоев! Уже знакомый нам по делу «цветочной ведьмы» граф Пургшталь писал 7 июля 1675 года правительству в Граце, что он не хотел бы участвовать в ведовских процессах. Знатный господин брезговал своей обязанностью «посещать вонючие тюрьмы, где, если не поможет Господь, можно заразиться тяжёлой болезнью (Soldan-Heppe, 1973 стр. 333)». Даже часа, проведённого рядом с заключёнными, было много для него, привыкшего к удобной обеспеченной жизни. То, что от невыносимых условий страдают и узницы, иные из которых принадлежат к его кругу, благородный господин воспринимал как данность. Фридрих фон Шпее считал крупной ошибкой назначение таких людей на судебные должности. По его наблюдениям, «они никогда не войдут в застенок, не выслушают дружелюбно страждущих, не утешат пребывающих в грязи и смраде… Жалобы несчастных дойдут до них только с чужих слов (Spee, 1939 стр. 154)».
Один весьма примечательный трактат покажет нам, каких зрелищ избегали титулованные господа. Автор, подобно Фридриху фон Шпее, из соображений личной безопасности предпочёл скрыть своё имя. Инкогнито его не раскрыто до сих пор, известно только, что жил он в Германии в начале XVII века, то есть в период, когда охота на ведьм достигла апогея. Никогда и нигде мир не знал такого методичного зверства по отношению к мнимым колдуньям. Трактат был назван «Молотом судей», явно в противовес известному «Молоту ведьм». С горячим осуждением описаны на его страницах деяния гонителей колдовства. «Стоит судье получить оговор, и тут же несчастных, которых якобы видели на шабаше, бросают в темницу с такой поспешностью, будто небеса рухнут на землю, если этого не сделать», — возмущался автор (Lea, 1939 стр. 693). История распорядилась так, что наиболее подробное описание мест заключения для чародеек дошло до наших дней благодаря свидетельству этого неизвестного нам по имени, но, без всяких сомнений, знающего и образованного человека.
«Тюрьму обычно устраивают в крепких толстостенных башнях, подвалах, погребах или же в тёмных ямах. Есть там большие толстые брёвна, которые расположены по дватри одно на другом. Их можно двигать вверх и вниз, ибо они нанизаны на штыри или вставлены в пазы врытых в землю свай. На стыках этих толстых досок прорублены дыры для рук и ног. Когда узницу вводят в подвал, колодки раздвигают, и лодыжки велят вложить в нижние отверстия, а запястья в верхние, после чего деревянные брусья вновь тесно смыкаются. Их завинчивают или крепко-накрепко запирают. Беспомощная узница сидит на комьях, голом камне или земле, не в состоянии двинуть руками и ногами, почти не шевелясь.