Сухой закон 2
Шрифт:
Пришлось тут же поправиться, ведь в обиход это слово войдёт нескоро и использовать его будут те, кто говорит про итальянскую мафию.
— Ближайшие помощники.
— Значит, надо действовать на опережение, — развёл руками Волков.
Плут развалился на диване и пребывал в таком умиротворённом расположении духа, словно бы это и не он сегодня утром стрелял в Луи, а затем выкрал его же у полицейских.
— Только что мы будем делать в Чикаго? Мы же совсем не знаем этот город! — нахмурился Синицын.
Я улыбнулся.
— Зато я знаю того, кто там ориентируется прекрасно!
Поднял
— Соедините, пожалуйста, с Чикаго. Клуб «Четыре двойки»…
Подождал полминуты, и затем после помех в динамике зазвучал вальяжный, чуть пьяный голос:
— «Четыре двойки»! Слушаю!
— Добрый вечер! Позовите, пожалуйста, к телефону Аля.
— Кто спрашивает?
— Это очень важно. Из Нью-Йорка.
— Хм… ладно, погоди… Аль! Аль! Тебе здесь какой-то парень звонит. Да откуда я знаю? Говорит — из Нью-Йорка.
Трубка захрипела, а потом раздался бодрый, весёлый голос:
— Алло!
— Аль, это Алекс!
— Какой Алекс?
— Ты что, не помнишь? Пару месяцев назад мы ехали на грузовике из винокурни около Хантинг-Пойнта, а ты с братьями принял нас за других парней…
— Ого! Русский! Это ты! Che bello! Конечно, помню, мы с тобой тогда чуть не поубивали друг друга, — заржал в трубку собеседник, — Что случилось?
— Ты говорил, что если у меня будет дело в Чикаго, я могу заскочить к тебе.
— Конечно! О чём речь! Я же тебя тогда пригласил! И не бросаю слов на ветер! Или я не Аль Капоне!
Глава 21
«Король умер, да здравствует…»
Южный Чикаго. Вабаш Авеню, дом номер 2222. Клуб «Четыре двойки»
Клуб «Четыре двойки» был весьма сомнительным местом. С моим «Колизеем» у него не было ничего общего. Это был натуральный бордель, который использовали как ширму для бандитской деятельности. Этакое место для «кормления». И кормился с него на заре своей деятельности человек, который сидел передо мной.
Невысокий, нервный, с бычьей шеей. Круглый и подвижный, как «на шарнирах». С живыми тёмными глазами и покатым лбом. Он, набычившись, сидел за столом, уперев в него локти и сложив руки на груди.
— Ещё партейку? — весело произнёс он, кивая на карты.
— Нет, Аль, я так все деньги здесь оставлю, — засмеялся я.
— Да конечно! Не прибедняйся! Я же вижу — в каком ты костюме ходишь! — мне показалось, он говорил с ноткой зависти.
— Это мой лучший. Всё-таки я приехал с деловым предложением.
— Как добрался?
— На удивление быстро. Кстати, давно не катался по железной дороге.
— Да ладно! — изумился Аль Капоне, — Серьёзно?
— Да. Всё вокруг Нью-Йорка.
— Рассказывай сказки. Тебя видели в Атлантик-Сити. Договаривался с Наки о чём-то. И говорят, судя по его и твоей довольной роже — успешно, — ухмыльнулся Аль.
— Это кто тебе такое сказал? — озадачился я.
— Ремус. Он часто тут бывает. Они с Торрио хорошо ладят.
Точно, Ремус был на «закрытой» вечеринке в апартаментах Еноха Джонсона в «Ритце», когда я приезжал впервые в Атлантик-Сити
— А этого как везли? Подстреленного, — задал вопрос Аль.
Это он про Луи Альтери. Которого я уже показал ему на съёмной квартире, закованного по рукам и ногам.
— На грузовике.
— Сколько с тобой людей?
— Чуть больше десятка.
— Маловато будет.
— Так и я планирую действовать быстро и чётко. У меня есть хорошие «специалисты» по весьма щепетильным делам. Я знаю, на что иду. Дин О’Бэнион послал людей, чтобы они убили меня. Один из моих людей тяжело ранен. Если бы я не ударил первым, они нашли бы способ добраться до моей семьи. Так что давай уже к делу, — усмехнулся я.
— А чего тут думать? Лично я за то, чтобы всех этих ирлашек выкурить отсюда! — и он стукнул кулаком по столу.
И это говорит человек, у которого жена — на большую часть ирландка.
— Но? — спросил я, уловив в его голосе нотку сожаления.
В принципе я и так заранее знал эту проблему. В Чикаго итало-американской мафией заправлял пока что Джонни Торрио по прозвищу Лис. Очень мудрый и дальновидный гангстер, который в двадцатые создал в «моём мире» знаменитую «Чикагскую организацию», и она долго работала как часы. И даже стоял у истоков «Синдиката». Именно он предложил эту идею национального преступного «парламента», а реализовывали её уже Лучано и Лански. Аль Капоне пока что только начинал свой путь как восходящая звезда. Здесь, в большом районе Чикаго, он был важной шишкой. Однако в рамках всего города стоял «на побегушках» у Торрио.
Но именно поэтому я решил идти через Капоне. У него есть амбиции. Для него это одна из лазеек наверх. А с ирландцами Норд-Сайда уже назревает война. Луи Альтери был моим живым свидетельством того, что Дин, скрытый враг Торрио, напал на меня. А я хочу защититься.
Аль побарабанил по столу здоровенными сбитыми костяшками и махнул рукой:
— Ладно. Не будем терять время. Я уже коротко рассказал всю ситуацию Лису. Он ждёт нас в «Лексингтоне». Поехали!
Автомобиль понёс нас по улицам Чикаго. В отличие от Нью-Йорка даже центр был не таким помпезным. Но уже чувствовалось, что это будет город строгих индустриальных форм. Если в Нью-Йорке можно было зайти за угол и перейти на небольшую улочку, то всего в двадцати метрах от красивого, ухоженного проспекта могли прятаться трущобы, блошиные рынки и прочее.
А здесь всё это незримо вытеснялось строгими прямоугольными кварталами и высотными зданиями. Зато окраины представляли собой такое гетто, которого уже было не найти в Нью-Йорке, где приличные дома были даже в самых депрессивных боро.
Мы остановились около десятиэтажной громады отеля «Лексингтон». Богато украшенное лепниной здание с уходящими ввысь закруглёнными линиями балконов, больше напоминающими выступающие стены крепостных башен, гордо и величаво высилось над окрестными пятиэтажками. Казалось, оно даже не смотрело на них и своим видом говорило, что каждый постоялец на верхних этажах должен просыпаться по утрам и смотреть куда-то вдаль. В луга и горы исконной старой Америки. Взывая к величию человека и природы.