Сулла

Короленков Антон Викторович

Воины Суллы проявили такую же преданность своему полководцу. Но по собственной ли инициативе они действовали? Думается, что здесь Сулла, не зря вращавшийся в театральной среде, разыграл отличный спектакль. Средств у него, конечно, хватало, [1112] иначе бы он не стал отказываться от денег, предложенных солдатами. Почему же те решили, что у него трудности с финансами? Ответ прост: потому что Сулла сам создал такое впечатление. [1113] Для чего? Чтобы испытать верность воинов. Действовал он, надо думать, через центурионов, которые блестяще организовали эту демонстрацию солдатской преданности.

1112

За счет азиатской добычи, конфискаций и контрибуции (Schur W. Das Zeitalter des Marius und Sulla. Leipzig, 1942. S. 153. Anm. 2; Ghilli L. Op. cit. P. 438–439. Not. 613).

1113

Это косвенное свидетельство того, что конфискаций в Греции после Дарданского мира Сулла не проводил, иначе воины не поверили бы в нехватку средств у Суллы.

И все же, как следует из мемуаров Суллы, он продолжал испытывать сомнения в надежности своих

легионеров (Плутарх. Сулла. 27.11). Казалось бы, все вполне логично: перед ним огромные силы врага, Италия на стороне марианцев, войско и впрямь может не проявить должной твердости. Но уж слишком любил диктатор порисоваться в своих не слишком правдивых воспоминаниях. Вспомним, как он изображал собственные колебания перед походом на Рим, хотя в реальности действовал чрезвычайно решительно. То же и здесь: воины готовы поставить на карту свои сбережения, которые в случае неудачи не будут возмещены, а Сулла пишет о каких-то их сомнениях. Нет, просто он любил театр, любил драматические эффекты, а что может быть более захватывающим, чем нарисованная им картина? Врагов во много раз больше, собственные солдаты охвачены сомнениями, денег не хватает, но доблестный полководец, верящий в счастливую звезду и благоволение богов, все равно смело бросается в бой и побеждает вопреки всему!

Силы сторон были впечатляющи. В распоряжении консудов находилось не меньше 100 тысяч воинов; к этому, видимо, надо добавить и отряды других военачальников, [1114] например Карбона. К тому же выжидали своего часа самниты, которые в решающий момент выставят десятки тысяч бойцов. Сулла мог противопоставить им не менее 40 тысяч закаленных в боях ветеранов (Аппиан. ТВ. I. 79. 363). [1115] К тому же в Лигурии находился отряд Метелла, который в скором времени превратится в настоящее войско. Марианцы располагали серьезным перевесом, но нужно было еще реализовать его. Сулла был бесспорным вождем антимарианской группировки, [1116] держал свои силы в кулаке, его солдаты были преданы ему, умели воевать куда лучше неприятельских новобранцев и точно знали, за что сражаются. Ничем этим противники Суллы похвастаться не могли. Однако на их стороне была вся Италия. Их воины тоже кое-что умели, а кто не умел – получал шанс быстро научиться. Оставалось выяснить, кто использует свой шанс лучше.

1114

Valgiglio Е. Op. cit. Р. 50. № 2.

1115

Беллей Патеркул пишет, что 30 тысячам воинов Суллы противостояло 200 тысяч врагов (П. 24. 3), а Плутарх и вовсе говорит о 450 когортах, то есть 225 тысячах человек, что, несомненно, восходит к мемуарам Суллы (Gabba Е. Op. cit. Р. 212). Впрочем, ненавидящий Суллу Флор говорит даже о 500 когортах (250 тысячах человек) (III. 21. 18). Эти цифры могут отражать лишь число мобилизованных за оба года войны (Schur W. Op. cit. S. 158. Anm. 4).

1116

В результате марианских убийств 87 года потенциальные конкуренты Суллы в руководстве антимарианской группировки погибли (Егоров А. Б. Социально-политическая борьба в Риме в 80-е гг. I в. до н. э. (К истории диктатуры Суллы) // Социальная борьба и политическая идеология в античном мире. Л., 1989. С. 135).

Глава 10 Битва за Рим

Итак, в первых числах мая армада Суллы – от 1200 до 1600 судов – подошла к берегам Италии. Население Брундизия (совр. Бриндизи) не оказало сопротивления – необъяснимым образом марианцы не позаботились о том, чтобы держать столь важный пункт под контролем. Легионы Суллы ступили на землю Апеннинского полуострова, чтобы начать его завоевание, а жители Брундизия получили освобождение от пошлин (Аппиан. ТВ. I. 79. 363–364; Плутарх. Сулла. 27.1). [1117]

1117

Henderson В. W. The Grant of Immunitas to Brundisium // Classical Review. Vol. 11. 1897. P. 251–255.

Армия вторжения двинулась к Таренту (совр. Таранто) – очевидно, чтобы облегчить связь с Грецией. Здесь Сулла совершил жертвоприношение, [1118] во время которого на печени жертвенного животного будто бы увидели очертания лаврового венка с двумя лентами (Плутарх. Сулла. 27.7). Уж очень любил он этот символ триумфа – Плутарх рассказывает, как перед битвой при Херонее ему вынес лавровый венок какой-то военный трибун (Сулла. 17.9). [1119] Нетрудно догадаться, что оба рассказа восходят к мемуарам диктатора. Но вполне возможно, что воинам рассказали про результаты жертвоприношения – не будут же они, в самом деле, требовать, чтобы им показали жертвенную печень, на которой к тому же при желании можно увидеть что угодно.

1118

Плутарх пишет, что это произошло сразу после переправы (Сулла. 27.7). Поэтому А. Кивни считает, что одна часть армии вторжения высадилась в Брундизии, а другая – в Таренте (Keaveney A. Sulla. The Last Republican. L.; Canberra, 1982. P. 129). Но это может означать лишь то, что Сулла быстро дошел до Тарента из Брундизия, а не высадился там. Дробить силы в его положении было особенно опасно. Хронология Плутарха в биографии Суллы (как и в остальных), по признанию самого А. Кивни, весьма неточна (см.: Keaveney A. Introduzione [alia biografia di Sffla] // Plutarco. Vite parallele. Lisandro. Sffla. Milano, 2001. P. 251, 255).

1119

Carcopino J. Sylla ou la monarchie manquee. P., 1947. P. 103.

Для устрашения врагов и поднятия боевого духа у сторонников Сулла выражал уверенность в грядущем триумфе. Именно в это время (или незадолго до того) увидели свет монеты, на реверсе которых был изображен Сулла на колеснице триумфатора, а над ним – летящая Виктория. [1120] Это было, возможно, первое изображение еще живущего человека на римских монетах. [1121] К тому же ему еще никто не назначал триумфа. Правда, еще в 196 году была выпущена аналогичная серия монет в честь победителя Македонии Тита Квинкция Фламинина, [1122] чей триумф также состоялся только через два года. Но эта чеканка была организована не Фламинином, а его доброжелателями, тогда как Сулла без лишней скромности

прославлял себя сам. [1123]

1120

Sydenham E. A. The Coinage of the Roman Republic. L., 1952. P. 123. № 756–759. Впрочем, сам Э. Сайденхэм датирует эти монеты 82–81 годами. Однако более вероятна их датировка первой половиной 83-го или даже 84 годом (см. работы в прим. 5 и 6). Один из авторов данной книги придерживался в свое время датировки Сайденхэма (Королен-ковА. В. Лев и лисица: психологические приемы Суллы в войне с ма-рианцами // АМА. Вып. 11. Саратов, 2002. С. 64. Прим. 48).

1121

Frier В. W. Sulla’s Propaganda The Collapse of the Cinnan Regime // AJPh. Vol. 92. 1971. P. 599.

1122

Carcopino J. Op. cit. P. 83. Кстати, некоторые ученые считают, что именно он был первым римлянином, чей портрет появился на монетах при его жизни – если, конечно, верна идентификация изображения на соответствующих монетах (Christ К. Sulla. Eine romische Karriere. Munchen, 2002. S. 209).

1123

Itgenshorst T. Tota ilia pompa. Der Triumph in der romischen Republik. Gottingen, 2005. S. 107.

Продолжая неспешный марш [1124] по Аппиевой дороге, войска Суллы достигли Сильвия (совр. Гравинади-Пулья), что на границе Апулии с Луканией. Диктатор писал в мемуарах, что ему повстречался здесь раб «некоего Понтия, одержимого божественным наитием, и сказал, что его устами Беллона возвещает Сулле успех и победу в этой войне, но если тот не поторопится, сгорит Капитолий, что и случилось в предсказанный рабом день», 6 июля 83 года (Плутарх. Сулла. 27. 12–13). «Очевидно, когда несколько часов спустя легионы узнали о случившейся катастрофе, они уверовали, что их полководец является воплощением бога на земле», – резюмирует Жером Каркопино. [1125] Но французский ученый забывает, что весь этот эпизод был рассказан Суллой в мемуарах, где он мог дать волю фантазии. К тому же пожар случился в июле, а в Сильвий его будущий диктатор прибыл уже в мае. [1126] Потому через несколько часов его легионы узнать ничего не могли.

1124

Pareti L. Storia di Roma e del mondo Romano. Vol. III. Torino, 1953. P. 600.

1125

Carcopino J. Op. cit. P. 104.

1126

Gabba E. Commento // Appiani bellorum civilium liber primus. Firenze, 1958. P. 222.

И еще два момента. Хозяин раба, Понтий, – не кто иной, как самнитский вождь Понтий Телезин, [1127] с которым Сулле еще придется сразиться не на жизнь, а на смерть. [1128] А Беллона, богиня войны у римлян, – все та же каппадокийская богиня Ма, которая будто бы приснилась Сулле накануне похода на Рим в 88 году. [1129]

Войска продолжили путь. Солдаты соблюдали клятву, данную в Греции, и не чинили насилий над мирным населением. Поклонник диктатора Беллей Патеркул писал: «Можно было бы подумать, что Сулла прибыл в Италию не как зачинщик войны, но как провозвестник мира – с такой сдержанностью он вел войско через Калабрию и Апулию, такую заботу проявил о плодах, полях, городах Италии» (П. 25. 1). В это время к Сулле присоединился отряд Метелла Пия (Аппиан. ТВ. I. 85. 383).

1127

Инар Ф. Сулла. Ростов н/Д., 1997. С. 227; Carcopino J. Op. cit. P. 104; Frier B. W. Op. cit. P. 598.

1128

Э. Т. Сэлмон считает, что Сулла тем самым намекал на причастность самнитов к поджогу храма Юпитера Капитолийского (Salmon Е. Т. Sulla Redux // Athenaeum. Vol. 42. 1964. P. 73).

1129

Keaveney A. Sulla. P. 130; Seager R. Sulla // САН. 2nd ed. Vol. IX. Cambr., 1994. P. 189.

Чтобы дойти до Кампании, его легионы должны были вступить в пределы Самния и, видимо, сделали это. Казалось бы, самниты, имевшие к Сулле претензий больше других италийцев, должны были бы попытаться отомстить ему. Но нет, они выжидали, [1130] получив от марианского режима, повидимому, меньше, чем желали. [1131] Однако и на соглашение с его врагом не пошли. Между тем вмешательство самнитов в ход событий могло многое изменить. Впрочем, они могли надеяться на истощение Рима в гражданской войне, после чего можно будет нанести по нему решающий удар. Через полтора года они попытаются сделать это, но… Впрочем, обо всем по порядку.

1130

Salmon E. T. Op. cit. P. 74; Lovano M. The Age of Cinna: Crucible of Late Republican Rome. Stuttgart, 2002. P. 116.

1131

Э. Т. Сэлмон полагает, что одной из причин недовольства могло быть то, что самнитов после получения ими римского гражданства распределили лишь по двум трибам (Salmon Е. Т. Op. cit. Р. 72).

Наконец в Кампании Сулле преградила путь армия одного из консулов, Гая Норбана. Его легионы стояли на пересечении Аппиевой и Латинской дорог, одновременно прикрывая переправу через реку Вольтурн. [1132] Почему Норбан и его коллега не попытались разгромить врага совместным ударом, а действовали поодиночке, можно только догадываться. Возможно, армия Сципиона просто не успела еще подойти, в том числе и из-за умелого маневрирования Суллы, который действовал по внутренним линиям и потому имел больше возможностей для разъединения сил врага. [1133]

1132

Pareti L. Op. cit. Vol. III. P. 600; Gabba E. Op. cit. P. 222; Keaveney A. Sulla. P. 131; Seager R. Op. cit. P. 189.

1133

Schur W. Das Zeitalter des Marius und Sulla. Leipzig, 1942. S. 165 (применительно ко всей кампании Суллы).