Сумерки человечества
Шрифт:
Это давало нам фору в несколько секунд, за которые можно было вылезти из хорошо простреливаемого со всех сторон окна и спрятаться за ближайшими машинами. Укрытие из нее не очень хорошее, но от пуль и осколков защищает. Чтобы подогнать что-нибудь посерьезнее, понадобиться время, которое я ждать не собирался.
Андрей вылез из окна вторым, и чуть было не погиб, когда несколько пуль выбили крошку из кирпича. Ойкнув, он упал на асфальт и шустро пополз в сторону ближайшего трупа. Заметив вспышку чуть левее меня, я несколько раз выстрелил в у сторону, надеясь не столько попасть, сколько испугать охранника и заставить спрятаться обратно, однако услышал крик боли.
Снова спрятавшись за автомобиль, я мрачно ухмыльнулся. Как бы это цинично не звучало, но с большим опытом приходит и мастерство. Я цель едва видел, однако минимум одна из пуль все же в
В ответ охранники открыли кинжальный огонь, беззаботно разряжая целые магазины в молоко, лишь бы не давать нам высунуться. Автомобиль, за которым я прятался, буквально затрясся от попаданий, когда пули начали быть в открытый бок. Уже прошедшая через ряд изменений, машина, однако не обзавелась противопульным бронированием, мгновенно покрылось пулевыми отверстиями. Колеса, пробитые сразу в нескольких местах, зашипели и сдулись, отчего мое укрытие немного покосилось. Осколки стекла, сыпавшиеся сверху, падали мне на голову и за шиворот, но я не смел даже поднять голову, боясь случайных рикошетов. Закрыв голову руками и сжавшись, дожидался, пока огонь чуть утихнет, чтобы хоть немного высунуться и помочь своим, но скорость и количество выстрелов не желали сокращаться, дырявя машину со скоростью дождя. Пришлось стрелять вслепую, выставив оружие из-за укрытия и не экономя патроны. Такого запаса, как охрана, я не имел, но придумать ничего лучше тоже никак не мог.
Несколько пленников попытались выскочить, но теряли драгоценные секунды, путаясь в общей цепи и пытаясь вместе сориентироваться, где можно спрятаться. Все так и остались лежать на асфальте, убитый один за другим. Больше никто не хотел показываться, хотя из плохо подогнанных досок уже начинали выползать струйки, а весь подвал был в дыму, как в тумане. Однако медленная и мучительная смерть от удушья многим казалась более привлекательной, чем мгновенная смерть под пулями. Кто-то ведь даже наверняка надеется, что сможет пересидеть это все и выбраться уже уверенный в безопасности. Хотя мне казалось, что охрана вряд ли пощадит хоть одного пленника после всего, что случилось. Если только раньше дым и огонь не сделают всю грязную работу.
Когда в очередной раз высунулся из-за своего укрытия, одна из пуль чиркнула по стволу и, пройдя дальше, оставила на руке полыхающий боль след, разорвав перчатку и рукав куртки Задела неглубоко, сорвав кожу и немного зацепив мышцы, однако стрелять я больше не мог. Любое движение руки отзывалось страшной болью, лишая даже возможности толком поднять автомат, не говоря уже о том, чтобы из него стрелять. Ругнувшись, я оглянулся на лежащие трупы. Оживать они еще не начали, но могли в любую секунду. Каждый зомби воскресал по-своему. Не было даже единого отрезка времени после смерти, когда мертвое и безжизненное тело начинает снова оживать, оно разниться от двух минут до нескольких часов, хотя обычно хватает около одного. Каков именно этот процент воскресающих в рамках «обычного», я не знал, просто услышал фразу. Только принято его считать за большинство. И все равно никто не ласт тебе гарантии, что повернувшись спиной к трупу, через минуту ты не почувствуешь его зубы у себя на шее.
Время критически поджимало. Хотя я собирался использовать второй заряд когда мы уже погрузимся в машину, пришлось взрывать сейчас, в надежде отвлечь внимание охраны от нас. Взрыв, гораздо более мощный, чем детонация обыкновенного снаряда, прогремел восточнее нас, поднявшись в небо настоящим огненным грибом, хоть и рассеявшимся через пару секунд.
Сработали еще их полузалитые бензобаки машин, и выстроенные в ряд цистерны с дополнительным топливом. Мелкие осколки разнесло на огромное расстояние со скоростью пули, ломавших и дырявивших все, во что ни попадали. Взрывная волна вышибла стекла во всем здании и повали почти каждого, кто в тот момент стоял на ногах. Свалило даже меня, отчего я с еще большей силой ударил раненную руку. В это мгновение показалось, что ее набили раскаленными углями, а в глазах на секунду потемнело.
– Пошли! – закричал я, прежде чем даже снова обрез зрение. Мощный взрыв, гораздо более сильный, чем можно было представить, даже обрушил часть здания возле стоянки, засыпав все вокруг здоровыми обломками.
Разлившийся после взрыва бензин продолжал гореть, чадя в небо густым черным дымом, забивающимся в нос и глаза. Утерев навернувшиеся слезы, я вытащил из подсумника противогаз и одной рукой еле нацепил на лицо и несколько раз сильно выдохнул, прогоняя через фильтр грязный воздух.
Люди, выбегавшие
Люди с таким грузом толпились, не могли бежать и тоже гибли, не добежав до спасительных укрытий, возможно, всего несколько метров. Побег, неорганизованный и совершенно непродуманный, превратился в обыкновенную бойню, в которой пленники оказались в роли избиваемых. Мы с Андреем, учитывая, что один из нас еще немного ранен, не могли изменить ситуацию.
Тогда пришлось выбирать, либо умереть геройской смертью вместе со всеми остальными, либо пытаться убежать самостоятельно. Погибать теперь мне уже не хотелось. Не ради того я выжил, чтобы меня подстрелил бывший зек.
– Андрей! – закричал я из-за своего укрытия, надеясь, что мой друг еще жив, - Где твоя
Аня? Не смей говорить, что она погибла! Из-за нее сюда и ввязались!
Мне в ответ что-то закричали, но понять это я же не смог. Сильная рука схватила меня за плечо и резко дернула назад, так что я потерял равновесие и растянулся на земле. Зомби, один из воскресших охранников, попытался вцепиться мне в лицо, но зубы заскребли по линзам противогаза, не находя, за что зацепиться. Окровавленная голова охранника закрывала весь обзор, елозя зубами по линзам, оставляя желтоватые полосы на плексиглазе. Оправившись от испуга, я ударил его в висок и повалил на бок. Мерзкая тварь, не закрывая пасти, упала на мою раненную руку. Новый приступ боли заставил меня скривиться, но от испуга перед укусом я не мог позволить себе отвлечься. Две ненормально сильные руки вцепились мне в плечи с такой силой, что даже кости заныли. Пальцы зомби были словно каменные. Да и автомат был зажат телом мертвеца, все еще держащего меня за плечи, поэтому я левой рукой выхватил пистолет, чуть не выронив его, и ткнул зомби в пасть. Тварь немедленно захлопнула рот, крепко прижав ствол, что мне, собственно, и надо было. Выстрелив, я понял, что все же ошибся. Пуля спокойно пробила небо и шею, зацепив позвоночник, и вышла с другой стороны, но даже не задела мозг. Осталась только рваная рана с вытекающей с краев кровью. Губы и почти вся задняя часть шеи превратились в ошметки, болтающиеся при каждом движении, а сзади еще торчали кости позвоночника. Резко дернув головой, мертвец вырвал у меня из руки пистолет, но не сразу понял, что его надо выкинуть. Убрав руку, я постарался вытащить и вторую, но зомби схватил ее двумя своими конечностями и ткнул в локоть пистолетной рукояткой, все еще сжимая зубы. Вскрикнув от испуга, что сейчас меня укусят, ударил зомби в лицо кулаком левой и, упершись ногами, все-таки выдернул правую руку из захвата, в очередной раз скривившись от боли в ране. Автомат остался трофеем мертвеца, прижатый его тяжелым телом. Пока он поднимался, я ударил его ногой в лицо, потом еще раз и еще, с каждым разом сильнее и сильнее. Потеряв равновесие, а может, специально, зомби повалился на меня, но я снова ударил в лицо ногой. От встречного удара позвоночник мертвеца не выдержал и переломился в том месте, где его зацепила пуля.
Мешком свалившись на землю, он не переставал сверлить меня взглядом и щелкать челюстью, хотя уже и не мог двигать телом. Чуть отполз от трупа, я тяжело вздохнул, трясясь всем телом. Сейчас я как никогда был близок к укусу. Другие мертвецы, тоже поднимавшиеся, уже или жрали тела убитых, или расползались в разные стороны, на шум стрельбы охраны Подняв свой автомат, я попытался встать.
– Стоять, мразь! – голос был совсем рядом, отозвавшись в нескольких шагах сзади, отозвавшись в голове неприятным звоном. Обращение было не самым доброжелательным, но и не обещало бережного обращения. Упав на колени, я услышал, как над самой головой просвистели автоматные пули.
Развернувшись так, что хрустнула поясница, не целясь, выстрелил на звук выстрелов. Охранник, оказывается, вскочивший на капот ближайшей машины, выронил свое оружие и согнулся, когда несколько пуль угодили ему в живот.
Больше сделать я ничего не успел. Пуля угодила в плечо, почти сразу со звуком пистолетного выстрела. Сила удара крутанула меня на месте, свалив с колен. От боли внутри все оборвалось, а рука так вовсе не слушалась.
Не успел я и пошевелиться, отойти от ранения, как в затылок уткнулось дуло автомата, а спину к асфальту прижала тяжелая подошва сапога.