Сумерки человечества
Шрифт:
– Извините, это невозможно, - сказал мой слуга, отрицательно покачав головой, - мой последний хозяин подумал, что вы захотите отказаться и запретил мне от вас уходить. И вам просил передать, не отказываться от того, чем сами можете в любой момент стать, - столь неприкрытая угроза, произнесенная вслух, напугала даже самого раба, посмотревшего на меня широко раскрытыми глазами. Он боялся моей реакции, справедливо опасаясь, что гнев может вылиться не на того, кто угрожал, а на того, кто передал сообщение. Учитывая его безвольное положение, можно было рассчитывать и на побои, но я этим заниматься
– Вон! – рявкнул я, непроизвольно взбеленившись от сказанного, - Пошел вон! Катись вместе с его угрозами к своему хозяину! Плевал на него, - от напряжения горло, еще не пришедшее в окончательную форму, село окончательно, и последующие мои слова переросли в поток кашля вперемешку с кровью. Отплевавшись и рукавом оттерев подбородок, все же нашел силы закончить, - можешь передать, если хочет мне угрожать, пусть сам придет и пристрелит меня, бегать за ним собачкой не собираюсь.
– Подождите! – взмолился слуга, падая на колени, - не отсылайте меня.
Вас, может, и не убиют, а мне тогда точно конец. Прошу, не делайте этого!
– С какой стати это им сводить счеты с рабом? – поинтересовался я и пальцем поманил его поближе. Как только он нагнулся, более работоспособной правой рукой сгреб его за шиворот, - Что они тебе обещали за то, что будешь следить за мной?
– Ничего подобного, господин, мне не велели следить за вами! – заторопился заверить меня в своей благонадежности слуга, испуганно замахав руками, - Я должен только прислуживать за вами и выполнять все ваши пожелания!
Я ударил его ногой под коленку и одновременно резко дернул за шиворот вниз. Потеряв равновесие, он упал и сильно ударился лбом о железный край моей кровати. Охнув, сполз на пол, глядя на меня испуганными глазами.
Отвечать не смел, а это только прибавляло мне бешенства. Дало знать о себе все то отчаяние, накопившееся за бесконечные дни пыток, когда не мог ответить своим палачам, вырвавшееся в виде неконтролируемого гнева на первого попавшегося под руку. Встав с кровати, я, шатаясь, поднялся над ним и несильно ударил в бок, рассчитывая попасть по почке.
– Я тебя убить тут могу, - четко отмечая слово «убить» выговорил сразу после удара, - И никто мне ничего не скажет. И если дальше будешь отнекиваться, то убью точно, как бы ты тут меня не умолял. Понятно объясняю?
Раб закивал головой, боясь подняться с пола. Животный страх перед побоями, который читался у него на лице, вызвал во мне настоящее отвращение к этому человеку. Точнее, бывшему человеку. Его сломали, быстро и жестко, подстроив под тот маленький, уродский мирок, который создавал для себя тот человек, что решил пощадить меня и даже даровал мне определенную свободу.
– Тогда отвечай, на вопросы, которые у тебя сейчас будут спрашивать, – сказал я, для уверенности придавив его босой ногой к полу, - тебя послали следить за мной?
Раб неуверенно оглянулся и кивнул головой в знак согласия.
– Вот мы и начали понимать друг друга, - довольно заметил я, не без облегчения садясь обратно на кровать, - Видишь, оказывается правду говорить не так уж и страшно. Давай следующий вопрос, кто тебя послал следить за мной? Твой хозяин, я понимаю, но сейчас расскажи
– Храпов, Виктор Анатольевич, - запинаясь, выговорил слуга, с опаской поднимаясь с пола. Заметив, что я не пытаюсь этому мешать, он несколько расслаблено сел на паркет прямо передо мной. Только сейчас я смог толком рассмотреть его, что же за человек передо мной сидит. На вид ему было не меньше пятидесяти лет, но, учитывая, сколько ему пришлось пережить, можно смело скинуть десяток. Кожа висела на нем складками, говоря, что за последние дни сильно похудел, а посеревший цвет и пучки седых волос в обритой почти полностью шевелюре показывали, что это не результат специальной диеты, вычитанной из журнала «Здоровье», найденного на прилавке магазина. Некогда широкое и круглое лицо осунулось, глаза глубоко запали и светились страхом, а на лбу уже успел отпечататься след от удара, перераставший в большой синяк. Можно сказать, что раньше этот человек уверенно шагал по жизни, пересаживаясь из одного кожаного кресла начальника в другое, с каждым разом все выше и выше. И потом наступило сокрушительное падание, которое сломало его еще быстрее, чем постоянные побои.
– И кто это такой? Как его можно описать, - подтолкнул я его дальше к рассказу, - выкладывай все, что знаешь, не стесняйся.
– Это страшный человек, - выговорил он, но тут же сжался, словно опасаясь удара за такое неуважительное высказывание в адрес хозяина.
Углядев мою заинтересованность, он продолжил, - Он здесь самый главный, подчиняется только самой верхушке, но здесь, в городе, нет никого выше его. И ему велели за вами приглядывать. Сказали, что если вы себя не так поведете, то его голова первой полетит, - он посмотрел на меня таким взглядом, будто ожидал увидеть, как я сейчас начну доставать изо всех углов оружие и взрывчатку, готовясь к уничтожению всего в округе.
Глубоко вздохнув, я только поинтересовался, откуда он сам все это знает.
– Господин, неужели вы думаете, что здесь рабы имеют какое-то значение? – горько усмехнулся мой слуга, - Они такие вещи, как стол или стул, только еще чувствующие боль. Они при мне и разговаривали, обращая на меня не больше внимания, чем на кресла, в которых сидели. Кто ему приказал за вами следить, я не знаю, но мой прежний хозяин его очень сильно боялся.
– Пустой взгляд, узкие очки и короткая прическа? – спросил я, догадываясь, о ком идет речь, - Безоружен, кроме ножа на поясе. И говорит так, словно ему все здесь принадлежит. Этот человек приходил к
Храпову?
– Он, господин, - кивнул головой раб, глядя на меня так, словно собирался добавить «твоя права, шаман, однако», - Этот человек приходил к моему хозяину. Пришел домой, поздно вечером, когда хозяин развлекался.
Я сказал, что он занят, но этот человек прошел в спальню и зарезал девушку, с которой был хозяин. Сказал, что если Виктор Анатольевич еще раз попробует его послать, то в следующий раз убьет уже его. Никогда не видел, чтобы кто-то так разговаривал с ним и остался после этого в живых. Сказал, что хочет, чтобы Виктор Анатольевич присмотрел за одним парнем, - он подождал, не зная, стоит ли говорить продолжение.