Сумерки Эдинбурга
Шрифт:
— Не сомневаюсь, — поморщился Крауфорд, — и попросите дежурного принести мне еще чаю.
— Конечно, сэр.
— И да, Гамильтон…
— Сэр?
— Когда вы в следующий раз увидите свою тетушку?
— Я хожу к ней на чай по воскресеньям.
— Не согласитесь ли передать ей кое-что от меня?
— Конечно, сэр.
— Узнайте, не согласится ли она исполнять обязанности фотографа при полиции Эдинбурга.
— Обязательно. Благодарю вас, сэр.
Крауфорд проследил за тем, как Гамильтон с сержантом Дикерсоном выходят из кабинета, и только тогда тяжело опустился в кресло. Потом
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Согласно показаниям хозяйки Стивена Вайчерли, ее квартирант служил клерком у стряпчего на Джордж-стрит — улице в той части Нового города, что традиционно была местом скопления юридических контор. Иэн шагал вдоль рядов аккуратных дверей с блестящими бронзовыми табличками и такими же дверными молотками — разительный контраст с лабиринтами ветхих сооружений Старого города. Иногда Эдинбург начинал казаться ему не одним, а двумя совершенно разными городами, жители которых отличались друг от друга не меньше, чем обитатели двух отдельных континентов.
Наконец Иэн остановился перед зданием, бронзовая табличка на котором гласила: «Харли, Уикэм и Клайд». Подойдя к полированной двери, он трижды громко постучал. Изнутри — видимо, откуда-то из задней комнаты, — раздался приглушенный мужской голос:
— Иду! Минутку! — Иэн услышал шорох спешно перекладываемых бумаг и скрежет ножек отодвигаемого в сторону стула. — Я сейчас! — Вновь раздался шорох бумаг, прерванный гулким ударом чего-то тяжелого об пол. — Проклятье! — проворчали изнутри, а потом дверь внезапно распахнулась, и перед Иэн ом предстал джентльмен весьма примечательной наружности. Это был гномоподобный, вряд ли выше полутора метра ростом, человечек с искривленной спиной. Топорщащиеся темные волосы обрамляли длинное обветренное лицо с клювастым носом и водянистыми голубыми глазами. Судя по внешности, ему могло быть и сорок, и восемьдесят. Тщедушное тело облегал изящный редингот с тщательно повязанным галстуком и узкие полосатые брюки, причем все это — отличнейшего сукна. Контраст между дорогим костюмом и уродливым телом был вопиющим, однако Иэн ни на минуту не заподозрил своего визави в тщеславии — одежда, несомненно, была призвана прежде всего впечатлить клиентов.
Человечек пытливо осмотрел Иэна своими слезящимися голубыми глазками сквозь толстые стекла золотого пенсне.
— И? — наконец поинтересовался он с изысканным эдинбургским акцентом. — С кем имею честь?
Иэн показал свой значок:
— Инспектор Иэн Гамильтон, полиция Эдинбурга.
Обычно он не предъявлял значка, но, несмотря на малый рост и уродливое сложение, от этого джентльмена исходило чувство уверенной в себе властности.
— Ах да, конечно, — сказал тот, протягивая руку. — Юджин Харли, эсквайр.
Иэн пожал сухую тонкую ладошку с хрупкими прутиками костей под кожей.
— Не соблаговолите ли зайти, инспектор? — сказал мистер Харли. Его приятный голос был хорошо поставлен, а манера изъясняться изысканна.
Распахнув дверь, мистер Харли ввел посетителя в контору, где явно отчаянно не хватало клерка. Кипы бумаг и папок были всюду. Апелляции, ходатайства и
Однако самого хозяина эта картина, судя по всему, ничуть не смущала. Смахнув несколько листов с великолепного конторского кресла из дуба, он приглашающе взмахнул рукой:
— Изволите присесть?
— Благодарю вас, — кивнул Иэн, удобно устраиваясь на сиденье из зеленой кожи.
— Разрешите предположить, что вы здесь из-за Вайчерли? — Мистер Харли пристроился у края стола и скрестил руки на груди.
— Да, сэр.
Юджин Харли печально покачал головой:
— Несчастный парень… ужасная история. И бедная Кэтрин так убита горем, что осталась сегодня дома.
— Кэтрин?..
— Племянница. Помогает мне вести практику и прибирается в конторе. Как видите, — сказал мистер Харли, обводя помещение рукой, — без ее помощи нам не обойтись.
— То есть экономкой в вашей конторе служит ваша же племянница?
— Я стараюсь держать дело, так сказать, в семейных рамках, — вы же видите, документы тут повсюду. Осторожность лишней не бывает, так ведь? — спросил Харли со скрипучим смешком, похожим на звук плохо смазанной дверной петли.
— Полагаю, вы сможете сообщить мне, как я могу связаться с ней? — Иэн занес имя девушки в свой блокнот.
— Несомненно, — кивнул мистер Харли. — Она живет у меня. Бедняжка уже заневестилась, когда моего несчастного брата с супругой унесла холера, и с тех пор о ней забочусь я. А поскольку собственных детей у меня нет, Кэтрин стала подлинной отрадой моей жизни, — при этих словах в уголках его светло-голубых глаз появилась влага.
— А ваши партнеры? — быстро спросил Иэн. Ему нравился старый джентльмен, и он не хотел ставить беднягу в неловкое положение, доводя до слез перед малознакомым человеком.
К его удивлению, при этих словах лицо стряпчего искривила ухмылка.
— Ах да, — сказал он, — мои партнеры!
— Мистер Уикэм и мистер Клайд?
Юджин Харли коротко кашлянул:
— Они не существуют… А точнее говоря, не являются людьми.
— Прошу прощения?
— Это имена моих кошек. — Мистер Харли хрипло засмеялся, низко наклонившись вперед, отчего что-то громко хрустнуло в его неестественно изогнутой спине.
Иэн хотел было встать и предложить ему свой стул, но поведение пожилого джентльмена завораживало, и он остался сидеть, боясь испортить момент.
— Видите ли, инспектор… Гамильтон, да? — глянул на него старик. Иэн кивнул. — Вы не поверите, как успокаивающе действует на людей табличка с несколькими именами. Это придает заведению ауру респектабельности, вызывает доверие.
— Так значит, вся ваша юридическая фирма — это лишь вы с племянницей да несчастный мистер Вайчерли?
— Именно так. Возможно, вы удивитесь тому, как редко наши клиенты интересуются местопребыванием мистера Уикэма и мистера Клайда, но такова уж загадочная природа человека. Вы не возражаете, если я потреблю немного табака?