Сумерки Эдинбурга

Лоуренс Кэрол

— Верно, а я и забыл. Тогда давайте встретимся в каком-нибудь другом удобном для вас месте.

— Ну, я…

— Как насчет харчевни «Белый олень?» Там недурной стейк и пай с почками.

Гамильтон внимательно посмотрел на собеседника, а потом кивнул:

— Что ж, давайте, — как насчет семи?

— Отлично. Я принесу книги.

— Благодарю вас, мистер Пирсон. Я перед вами в долгу.

— Не берите в голову. Что ж, до завтра.

Джордж смотрел, как инспектор выходит из зала, погруженный в размышления, — наверняка продолжает думать о своем деле. Славный парень, подумалось ему, и симпатичный — разве что

слегка не от мира сего. Хотя что уж там — он и сам наверняка мало что замечал бы вокруг, случись ему взяться за расследование убийства. Повернувшись к книжным полкам, Джордж почувствовал, как его охватывает будоражащее чувство грядущего приключения. Его жизнь никогда нельзя было назвать увлекательной, теперь же будущее представилось Джорджу распускающимся бутоном розы — прекрасным, нежным и манящим.

Он довольно урчал себе под нос какую-то песенку, расставляя книги по местам. Остролицая леди вновь воззрилась на него, и Джорджу вдруг захотелось показать ей язык, однако вместо этого он всего лишь кивнул с прелюбезнейшей улыбкой. Быть великодушным теперь, когда ему предстояло помогать в поисках убийцы, оказалось неожиданно легко. Впервые в жизни Джордж Пирсон почувствовал, что он чего-то да стоит.

Пока библиотекарь стоял, захваченный мечтами о своем увлекательном будущем, в двери читального зала проскользнул приятный молодой человек с прозрачными глазами. Он тихо опустился на стул за одним из длинных столов прямо напротив остролицей женщины. Подняв глаза от номера «Щита», еженедельного вестника Ассоциации по отмене Акта об инфекционных заболеваниях, она не смогла не отметить привлекательного лица и элегантной одежды соседа. Однако ответный взгляд молодого человека полоснул женщину как бритва. Она поежилась и, запахнув свой шерстяной кардиган, поспешно вернулась к журналу. Когда спустя несколько минут она вновь подняла взгляд, напротив никого уже не было.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Зачем вообще душить кого-то, если потом ты все равно сбросишь его с утеса? — выдохнул сержант Дикерсон, отчаянно стараясь не отстать от широко шагающего Иэна, когда они поднимались по ведущей к вершине Артурова Трона крутой тропинке в ту же пятницу ближе к вечеру.

— Отличный вопрос, сержант, — ответил Иэн, согнувшись под резкими порывами ветра со стороны Ферт-оф-Форта. Небо угрожающе нависло над ними грядами сердитых облаков, но дождь стих — по крайней мере на время.

— Падения и так хватило бы, чтобы убить парня, — сказал Дикерсон, перемежая слова отчаянным пыхтеньем.

— Да, любопытно, — сказал Иэн и слегка сбавил скорость, сжалившись над задыхающимся сержантом — на каждый его шаг Дикерсону приходилось делать два. — А может, ему было необходимо именно задушить жертву.

— И он надеялся, что следы от падения скроют настоящую причину смерти, — тут Дикерсон сложился почти вдвое под порывом ветра, который едва не сорвал у него с головы шлем, — и все подумают про самоубийство.

— Или же он выбрал это место не только потому, что тут легко избавиться от трупа, но и потому, что оно имело для него какое-то особенное значение.

— Жаль, свидетелей не было, — гаркнул сержант, пытаясь перекричать свист ветра, — денек для прогулок, видать, был не очень.

Проигнорировав подколку сержанта (нынешний день к прогулкам тоже совсем не располагал), Иэн задумался над сутью его слов. А не мог ли убийца

точно знать, что даже самые горячие поклонники этих мест вряд ли станут взбираться сюда в дождливый день? Или же ему просто повезло? Иэн до сих пор не мог решить, было ли это убийство продумано заранее или преступник воспользовался неожиданно подвернувшейся возможностью, — но склонялся к первому.

— Сэр, — снова заговорил Дикерсон, — а что, по-вашему, имел в виду главный инспектор, когда сказал, что мы стоим один другого?

— Да шутил просто, — ответил Иэн, обходя поставленный кем-то прямо на тропинке каирн. Он поежился: эти пирамидки из камней всегда напоминали ему надгробные камни, роль которых, собственно, они в древние времена и выполняли.

— Вряд ли это было комплиментом, сэр.

— У главного инспектора очень много забот, вот он все время и на взводе.

— Это да, — отозвался Дикерсон, — как думаете, он все это заранее подстроил? Ну, убийца.

— Не знаю, сержант.

— Но душить-то зачем, сэр? Столкнул бы бедолагу вниз, и всего делов. Ему бы и так конец пришел.

— Ответ на этот вопрос вполне может привести нас к мотиву преступления, — задумчиво сказал Иэн, — а если повезет, то и к самому преступнику.

Дикерсон укрылся за дергающимся под порывами ветра кустом дрока и опустился на колени. Потом снял шлем и вытер со лба пот.

— Вам следовало бы чаще заниматься физическими упражнениями, — заметил Иэн, вытаскивая из рюкзака флягу с водой и протягивая ее сержанту.

Дикерсон долго не отрывался от горлышка.

— Вы правы, сэр, — сказал он наконец, возвращая флягу, — у вас-то с этим, видать, все в порядке — часто, поди, в горы выбираетесь?

— Да, довелось побродить по горным долинам.

Со временем тоска Иэна по мшистым зеленым скалам и глубоким долинам родного нагорья становилась только сильней. У пейзажей Лотиана было свое очарование, да только ничто в мире не могло сравниться с суровым великолепием Инвернессшира. Стол Иэна был завален лихорадочно исписанными листами — страстными одами красоте родных гор, которые он сочинял по ночам, когда накатывал очередной приступ тоски по родине. Ностальгию эту усиливали счастливые воспоминания о той поре, когда отец и мать еще ладили. Распри начались позже, и в его памяти они были неразрывно связаны с переездом в Эдинбург.

— А чем, по-вашему, он это сделал — ну, преступник? — спросил Дикерсон.

— Задушить человека можно много чем — галстуком, например, шарфом, ремнем… Да тут и руки подойдут — если, конечно, силы хватит, но убийца воспользовался какой-то вещью.

— Выходит, он слабак? Или просто заранее приготовился?

— Еще один отличный вопрос, сержант. Судя по костюму, Вайчерли собирался на работу и явно не планировал вылазку в горы.

— Сюда-то что его привело? — задумчиво сказал Дикерсон.

— Еще один ключевой вопрос, — откликнулся Иэн, — вот увидите, сержант, мы еще сделаем из вас инспектора.

Взглянув на стремительно темнеющее небо, Иэн ускорил шаг. Уже очень скоро должна была наступить ночь — в феврале солнце едва успевало пробудиться от своей спячки, прежде чем снова уйти за горизонт. Сделав последний рывок, Иэн с сержантом взобрались на вершину, и здесь ветер принялся терзать их, как разъяренный пес. Земля была голой — только виднелись кое-где коричневые кустики вереска да дрока, похрустывающие под ногами.