Сумерки памяти
Шрифт:
– Но я не могу всего этого постичь, понять, хотя бы как-то представить, - сказала я, разводя руками.
– Что все это значит, то о чем ты только что говорил?
– Это значит, что и прошлое и будущее каждую минуту оказывает на нас некое влияние, потому что оно не закончилось в тот момент, когда наши мертвые тела накрыли деревянной крышкой гроба, а стало частью нашей вечной истории, с которой всегда мы будем неразрывно связаны. А потому "старайся осторожнее ходить по этой ничего не забывающей земле", как сказал один наш знакомый монах, и если имеешь возможность "помнить", то используй ее, чтобы лучше видеть
– А что делать, если всего что там было, мне просто не дают вспомнить? Что тогда? Да и вообще, пытаться ли мне видеть себя абсолютно во всех воплощениях?
Он подошел ко мне, хрустя каблуками по мелким камням из нашего прошлого, и подав мне руку, сказал:
– Не обременяй себя лишними вопросами - тебе покажут ровно столько, сколько потребуется для твоего понимания.
– А теперь пойдем к машине, нам уже пора возвращаться.
* 11 *
– Хочешь кофе?
– спросил он, задергивая тяжелые шторы.
– Нет, спасибо, лучше я выпью тот пахучий чай, которым ты согревал меня после поездки на заброшенный шлагбаум.
Он вышел из комнаты, а я посильнее завернулась в шаль и разлеглась на диване среди восьмиугольных подушек. "Интересно было бы вообще никуда не уходить, а так и остаться здесь навсегда, - подумала я, закидывая руки за голову.
– Что бы он тогда стал делать?".
– На, пей скорее, пока не остыло, - сказал он, протягивая мне чашку, благоухающую знакомыми ароматами.
– Я так задумалась, что даже не заметила твоего появления, - сказала я смеясь.
– А ты вообще довольно часто меня не замечаешь, - ответил он, - наверно судьба у меня такая - быть все время рядом, но оставаться в тени. Увы.
Я стала молча пить, а он сел в кресло и закурил.
– Где ты пропадала эти дни?
– спросил он.
"Зачем он задает мне эти странные вопросы?
– подумала я.
– Ведь я точно знаю, что все эти дни он был рядом и видел, чем я занималась. Может быть, он хочет сделать вид, что предоставляет мне полную свободу действий, или наоборот, пытается проверить мою честность?".
– Ко мне приезжала моя сестра из другого города. Та самая сестра, которая всего несколько дней назад выходила замуж в венке из луговых трав, - рассмеялась я.
– И ты знаешь, пообщавшись с ней, я узнала много интересного.
– Расскажи мне.
– Представляешь, оказалось, что она тоже умеет видеть. Мне даже не потребовалось объяснять ей, как это делается - она вспомнила все сама.
– Все вспомнила?
– Да, некоторые свои жизни, в которых не было меня, но были люди, которые очень важны для нее в настоящем. Но главное, она увидела нашу "вересковую" страну, и представляешь, у нас с ней совпало практически все: описание наших платьев, причесок, план местности...
– Вы рисовали план местности?
– удивился он.
– Да, мы даже изобразили разрез дома, который, кстати сказать, мы увидели почти одинаково. Мы вспомнили нашего отца, который в этой жизни был одним из моих любимых институтских преподавателей, и хотя сестра никогда его не видела в этой жизни, ей удалось
– Ну неужели, кроме нее никто из твоих знакомых не обладает способностью вспоминать?
– Да, конечно. Именно в эти дни, когда приезжала сестра, я встречалась с одной своей подругой, и она тоже очень заинтересовалась этим вопросом. Я повторила ей почти слово в слово все твои инструкции, и она смогла увидеть очень много любопытных вещей. Так, например, совершенно не зная всего того, что вспомнила я, она заявила мне, что точно знает, что в одной из жизней была моей рано умершей сестрой и выполняла при мне роль некоего ангела-хранителя. Я сначала даже не поняла, о чем она говорит, но она по-прежнему настаивала на том, что была духом и жила в лесу, периодически наведываясь к моему костру.
– Ну, что ж. В общем-то, здесь нет ничего удивительного, ведь все то, что ты рассказывала мне - это правда, и было бы странно если бы кто-то увидел твою жизнь иначе. А кстати, что это за подруга? Уж не та ли, которая своими фантазиями доставила мне столько хлопот в Венеции?
– Нет, - засмеялась я, - совсем другая. С этой ты, как видно, не пересекался в "вересковом" прошлом, поскольку не умел видеть души умерших людей, хотя, если помнишь, ты предлагал устроить ей пышный прием, когда она захочет меня навестить... А кстати, я так и не дорассказала тебе финал нашей истории.
– Да. Мне очень интересно, - сказал он, пододвигая к себе бронзовую пепельницу, - Я тебя слушаю.
– В общем-то, произошло именно то, чего я боялась. Наш ребенок умер, не прожив и нескольких недель. Ведь мы увезли его из леса, а лес, как известно, не склонен прощать, когда у него забирают то, что по праву принадлежит ему. После этого у меня уже никогда не было детей. Мы прожили с тобой довольно долго, в мире и согласии, сохранив в сердцах ту редкую искру любви, которая у многих людей затухает уже через несколько лет после свадьбы. Все эти годы я не отличалась особенно легким характером, и кажется, считала, что испортила тебе жизнь своей неспособностью родить. А ты любил меня и вовсе не был несчастлив, а зная все мои тайны, боялся однажды меня потерять и потому после моих последних родов никогда уже не оставлял меня одну, особенно если я собиралась посетить отца, дом которого стоял совсем недалеко от леса.
– Да, теперь ты действительно вспомнила эту жизнь до конца, - сказал он, пересаживаясь ко мне на диван.
– Но даже увидев несколько жизней, все равно рано делать какие бы то ни было выводы. Тебе придется еще некоторое время поработать в этом направлении.
Я взяла его за руку и сказала:
– Знаешь, несмотря на то что я, как ты говоришь, еще недостаточно много вспомнила, кое-что уже все равно принесло мне облегчение. Я увидела, что связывало меня с Венецией, и почему в этом городе меня охватывало чувство такой чистой и светлой радости. Я узнала, почему слишком сильно боюсь безлюдных дорог, на которых могут встретиться уличные разбойники. Я открыла загадку своих многолетних воспоминаний о ржавой балке близ Рундалспилса. Поняла, отчего мне так близки заунывные звуки шарманки и почему мне нравится воображать себя владелицей доходных квартир.