Сущность
Шрифт:
«По крайней мере, последовательность не меняется», – подумал Шнайдерман. Все они питали одно заблуждение. Он внезапно понял, что дела обстоят хуже, чем он ожидал.
Шнайдерман повернулся, чтобы посмотреть на Карлотту, но она заглядывала за сетчатую дверь, где стоял Крафт и звал ее.
– Карлотта, – сказал Шнайдерман. – Карлотта, давайте договоримся. Вы можете ходить ко мне в то же время, пока вам помогают эти двое.
Женщина отвлеченно обернулась.
– Какой в этом смысл?
– Иногда
– Нет, я не хочу.
– Вам нечего терять, Карлотта.
Крафт не сдавался. Явно желая зайти в дом, она в последний раз повернулась к Шнайдерману.
– Я в вас верила, – сказала Карлотта. – Вы это знаете. Я очень хотела в вас верить. Но становилось только хуже. Каждый раз, как вы открывали во мне что-то новое, случалось ужасное. Сколько это могло продолжаться?
– Карлотта…
– Мне надоело слышать, что все пройдет, когда мы найдем проблему. Как будто она во мне!
Шнайдерман встал. Ему хотелось схватить ее и потрясти, заставить одуматься. Он был очень неуверен в себе. Его контакт с ней был эфемерным, как тонкая нить.
В доме Крафт подошел к сетчатой двери. Он замер, когда понял, что Шнайдерман не ушел.
– Миссис Моран, – позвал Крафт, – нам нужна ваша помощь.
Карлотта положила руку на дверь. Затем обернулась, улыбнулась, но холодно, и протянула руку Шнайдерману.
– Думаю, вам пора, – тихо сказала она.
Он неуверенно улыбнулся, пожал ей руку и проследил, как она вошла внутрь. Крафт и Механ склонились над кипами свернутых в рулон планов домов и графиков, некоторые из которых изучал Билли, опершись на локти. Шнайдерман прошел по тротуару, сел в свой MG и отпустил сцепление. Автомобиль с ревом помчался по Кентнер-стрит в сторону клиники.
Доктор Вебер был зажат между дверью в свой кабинет и столом секретаря, прежде чем у него появился шанс вставить хоть слово.
– Хотите знать, почему она не вернулась? – быстро и злобно проговорил Шнайдерман. – Она попалась в руки шарлатанам, которые раздувают ее иллюзии! Они следят за ее нападениями! Обставили весь дом проводами, чтобы искать полтергейстов и восставших мертвецов, и господи боже, доктор Вебер, она купилась! И отказывается ходить ко мне!
Доктор Вебер ошеломленно молчал.
– Каких шарлатанов, Гэри? Я ничего не понимаю.
– Они говорят, что они из университета! Этого университета! Ученые! Черт возьми, это не наука. Наукой там и не пахнет. Как по мне…
– Они предлагают ей исцеление?
– Наверное. У них повсюду камеры и провода. Похоже на лабораторию!
Доктор Вебер провел Шнайдермана в свой кабинет. Закрыл дверь, печально
– Из нашего университета? – спросил доктор Вебер.
– Они сказали, что с психологии. Доктор Кули.
Доктор Вебер широко улыбнулся.
– Элизабет Кули, – пояснил он, ухмыляясь все шире. – Благослови ее Господь. Значит, она стоит за этим. Это не психология, Гэри. Это парапсихология.
– Ну, они чертовски хорошо обработали миссис Моран.
Доктор Вебер сел, думая о чем-то далеком и в то же время знакомом.
– Я знаю ее… сколько?.. уже тридцать лет. Раньше она была большой шишкой на факультете психологии.
Шнайдерман едва ли слушал, все его мысли были о его пациентке, окруженной проводами и идиотскими картами полтергейста.
– Да? – отозвался он. – И что случилось?
Доктор Вебер медленно и грустно постучал себя пальцем по лбу.
– Она начала видеть призраков.
Шнайдерман оперся о подоконник, сложив руки.
– И как нам избавиться от этих придурков? – спросил он.
Задумчивость доктора Вебера рассеялась. Он пришел в себя, повернулся в черном кожаном кресле и увидел над собой чрезвычайно серьезное лицо Шнайдермана.
– Это не какие-то торговцы амулетами, Гэри. Они академики.
– Они подтверждают видения Карлотты. Их нельзя с ней оставлять.
– Они уйдут. Потеряют интерес и скроются из виду через пару недель. Там никто не находит то, чего хочет. По той или иной причине. А потом привяжутся к кому-то другому.
Шнайдерман выглянул в окно, сжав челюсть.
– И так было трудно, когда Билли начал верить, – сказал он. – А теперь за дело принялся Бак Роджерс и его верный подпевала.
Доктор Вебер закурил сигару. Напор Шнайдермана заставил его потерять самообладание, и только теперь он снова почувствовал, что контролирует ситуацию.
– Вы поговорили с Карлоттой?
– Она отлично выглядит. Полна энергии. Глаза горят. Нападения прекратились.
– Точно истерия.
– Именно.
– Когда они уйдут, она к тебе вернется.
– Вы так думаете?
– Да. Ей надо приспособиться. До тех пор она будет держаться за свои симптомы. Не уверен, что это так уж плохо в ее случае.
Шнайдерман покачал головой.
– Нет. Дело не только в этом. Теперь она действительно зациклилась. Те двое должны уйти.
Доктор Вебер покачал головой.
– Вы ничего не можете сделать. Легально. И с точки зрения медицины. Это ее жизнь, ее дом, ее иллюзии. Пока она не перешла границу легального здравомыслия, ее нельзя трогать. И я бы не стал на нее давить. Помните, что произошло в прошлый раз?