Суть Руми
Шрифт:
Ты должен уверить того незнакомца,
Который ни разу не видел светила ...
(Меня бы такая задача убила!)
Ты можешь всю ночь языком без умолку
Болтать и уснуть, когда солнышко в щёлку
Заглянет с утра сквозь сплошную гардину,
Весь трёп твой ночной растопив, словно льдину!
Взгляни на небесное это творенье,
Молю, чтоб постигло тебя озаренье!
Нет в космосе внешнем чудесней светила,
Но солнце души - солнце неба затмило!
Ведь, жжёт только днём солнце в небе ужасно,
И
И много других солнц среди ойкумены,
А солнцу души не бывает замены!
Ход солнца на небе понятен, расчислен,
Подвластен велению творческой мысли,
А вот микрокосма светила движенье
Бессильно понять моё воображенье!
* * *
Когда ослепило меня солнце Шамса#,
У прочих светил просто не было шанса!
Ослепнув, прозрел я, на счастье и муку ...
Напрасно, Хусам##, теребишь мою руку,
Ты хочешь побольше услышать о Шамсе,
Но я ведь об этом могу только в трансе,
Словами, лишёнными всякого смысла,
Болтать, пока челюсть моя не отвисла!
Сейчас же, Хусам, что сказать - я не знаю,
Ведь истина в доме у Друга любая
Не может быть сказана! Только молчаньем
Своё восхищенье мешаю с отчаяньем!
Хочу я в молчанье сидеть благородном,
Но ноет Хусам: "Накорми, я голодный!
Быстрее! Ведь время – палач беспощадный!
А суфий в еде - новорожденный жадный!
Ты разве не суфий, мой солнечный мастер?
Избавь же меня от голодной напасти!"
Ответ мой: "Готов на любую услугу,
Но только не эту! Изменою Другу
Почту я рассказ о делах его тайных,
Не стану оспаривать мнений случайных.
Ведь скрыть должен тайну Любимой влюблённый,
И всё, что хранит его ум потрясённый!"
– "О, нет!" возражает Хусам мне, - "Хочу я
Увидеть ту истину прямо! Нагую!
Настолько, насколько позволит обычай,
С Любимой ложась, не блюду я приличий!"
– "О, милый Хусам! Береги своё тело -
Проси, чего хочешь, в разумных пределах!
Ведь щёпотью Друг покажись небольшою,
Ты б лопнул от страха, простившись с душою!
Не
Расплющит гора и верблюда двугорба!
Чуть только приблизится к нам Шамса солнце,
И высохнет наше болотце до донца!
Сгорит в нём дотла и любое созданье,
Что Шамсу обязано существованьем.
Хусам, не проси меня больше об этом!
Зачем же конца этой муке всё нету?"
* * *
Вернемся назад к этой ноше воловьей –
К рассказу о деве, сражённой любовью.
Святой врачеватель заметил султану:
– "Мне надо детально сердечную рану
Исследовать ей в обстановке покоя.
Побыть с глазу на глаз хочу я с больною."
Когда вышли прочь все врачи и служанки,
С собою забравши ненужные склянки,
Святой предложил ей вопросы такие:
– "Откуда ты родом? Кем были родные?
А с кем ты дружила на родине милой?
И кто из родни был украден могилой?"
Мельчайшие факты о прожитой жизни
Он тянет из девы с неспешностью слизня.
* * *
Босой человек, коль ступил на колючку,
На месте стремится извлечь закорючку.
Садится на землю и ступню больную
Кладёт на колено, на ногу другую,
Затем принимает согбенную позу,
Иглой ковырять начиная занозу.
А если заноза наружу не хочет,
Он ранку слюною своею намочит.
Но часто, пытаясь занозу простую
Извлечь из ноги, тратят время впустую.
Намного труднее занозу из сердца
Извлечь, ведь в груди не придумана дверца!
О, кто б научил нас такие занозы
Из сердца выдёргивать! Сладкие грёзы
Тогда б окружали нас! Войн и мучений
Не стало б! Явись нам неведомый гений!
Но мир наш устроен совсем по-иному,
Мы чаще занозы вставляем другому.
Бывает, что дурень – базарный затейник
Под хвост ишаку сунет спелый репейник.
И бедный ишак в беснованье сердитом
Ревёт лишь, да воздух молотит копытом.
Помочь ему может целитель разумный,
Занозу найдя, но ишак тупоумный
К себе после дурня других не пускает,
И сам от упрямства такого страдает.
* * *
Итак, стал беседовать с девой целитель
Про детство, друзей и родную обитель,
Держа её пульс, наблюдая, сверяя,
И мало-помалу, пред ним молодая
Раскрылась, как свежая роза, девица