Свет и Тень

ASTORIS

– А это еще кто? – спросила дворянка громким пьяным шёпотом у путницы за спиной.

– Да не шепчи! Она по-нашему, небось, не понимает, – успокоила её первая служанка. – Путница это, которая сегодня в одиночку тьму народу положила.

– А-а! А чего не спит?

– Откуда я знаю?

Рыска на миг снова почувствовала дурноту, но смогла отдышаться, а потом сделала большой глоток варенухи, и всё как будто прошло.

Уходить от костра Рыске не хотелось: возле огня было всяко теплее, чем в шатре, а спать не хотелось. Да и забавно было послушать, что при тебе скажут те, кто думает, что ты их

не понимаешь.

А говорили женщины, которых поравнял алкоголь, на весьма банальную, но неисчерпаемо интересную тему: о мужиках. Ну, и всё, что касается этого тоже приплеталось к теме. Досталось и её персоне:

... – Интересно: а кто ей тот путник, который с нами от столицы едет? – спросила одна из служанок, имея в виду Рыску и Крысолова.

– Ясное дело, кто, – прыснула вторая, – Ушли в один шатёр, что ж тут неясного может быть?

Служанки грубо и несколько хрипло заржали в унисон.

– А вот и нет, не угадали! – стараясь сохранить надменный тон, отличающий госпожу от простолюдинок, но не в силах бороться с собственным заплетающимся языком, проговорила дворянка.

– А кто же он ей? – спросила первая служанка.

– Отец! Он её дочерью называл! – сказала девушка таким тоном, словно это её заподозрили в связи со стариком. – Тем более, у неё есть любовник. Да такой, что с ним никто бы связываться не захотел, и тоже путник!

– А ты откуда знаешь? – в один голос спросили тётки.

Судя по тону, у них все поджилки затряслись от предвкушения сплетни.

– Хи-хи, – жеманно хихикнула девушка, – Да это при дворе все знают! Это Рысь, любовница Алька Хаскиля. Он знаешь кто? Сын бывшего посла Саврии в Ринтаре!

На щепку вотсарилась тишина.

– Подожди! – возразила вторая служанка, – А с чего ты решила, что это именно она?

– Ха! Да вы седло её видели? С его гербом? Это она, точно вам говорю! Ик! Такие вещи просто так не дарят!

Служанки снова затихли, переваривая услышанное.

– Не может такого быть, – теперь возражала вторая служанка. – Зачем сыну посла такая нужна?

Рыска вспыхнула и чуть не обернулась.

– А что такого? Она вроде ничего, – произнесла первая.

– Она по манерам – весчанка. И вообще, мужик-мужиком. Разве на такую может сын посла позариться?

Дворянка посмеялась и тоном, полным превосходства, объяснила бабам:

– Так потому-то она и любовница, а не жена! Что же здесь непонятного?

Теперь смеялись все трое.

Рыска кумушек не видела – они уселись на бревне сзади неё. Но выражение их лиц путница вполне могла себе представить. Она тихонько улыбнулась, решив всё же не вмешиваться.

К сплетням ей было не привыкать. Всю жизнь, сколько она себя помнила, сплетни роились вокруг неё не хуже потревоженных пчел. То люди судачили о том, откуда она взялась с такими глазами в ринтарской веске, то почему они с Жаром вместе ночуют на одном чердаке. В Пристани её моментально окрестили дочерью Крысолова, а после первого визита к ней Алька стали со смаком обсуждать их отношения, хвала Хольге, было о чём посудачить, ибо её пьяная выходка в кормильне не прошла незамеченной. И вот что интересно: людям было вполне достаточно двух вскользь брошенных слов, какого-нибудь крошечного, но всем заметного события – и сплетня раздувалась до размеров Главной

площади столицы! Детали народ прекрасно придумывал самостоятельно. Поэтому сейчас Рыска понимала: обернись она, дай понять, что прекрасно понимает по-саврянски, разгони поддатых дур – и сплетни только укрепятся!

Да и честно говоря, плевать ей на это было. Считают её дочерью учителя – так это же хорошо! Она была бы счастлива, если бы этот достойный человек был её отцом. Тем более, что они давно друг к другу именно так и относятся. А по поводу Алька... Он теперь вдовец. Ему эти сплетни безразличны, а ей и подавно. А то, что она весчанка по рождению и, благодаря своему ремеслу, стала слегка мужиковатой – так это не сплетня, а правда. На что здесь обижаться?

Рыска немного согрелась и от костра отодвинулась. А женщины продолжали свою беседу, уже совершенно не обращая на неё внимания. Теперь дворянка вела сольную партию.

– А ещё, девочки, – гордо сказала она, – Я в прошлом году с Альком Хаскилем сумела лично познакомиться!

– В каком смысле? – спросила вторая, более скептичная служанка.

Послышалось бульканье – видимо, высокородная девица приложилась к бутылке, после чего смачно рыгнула.

– В том самом! – заявила она, – У нас в замке бал давали. Так Альк нас посетил! Вместе с женой, разумеется. Так вот, пока его бессловесная половина общалась со старухами, мы с посольским сыном... слегка прогулялись ко мне в комнату... Ик!

Одна из служанок вздохнула, а другая спросила:

– И как же теперь вы, госпожа, собираетесь выходить замуж? – зависти в её голосе не было, скорее сочувствие.

– Да ерунда это! – как о чём-то незначительном, проговорила девица, – Зато есть теперь, что вспомнить! Знаете, какой мужчина? Незабываемый! А какие он мне комплименты делал! С ума можно сойти! Ик! Ой, прошу прощения... – дворянка сорвалась с места и весьма резво ринулась в кусты.

Рыска еле слышно вздохнула. Если б девица знала, что она её понимает, была бы она так разговорчива или нет? Может, чего нового рассказала бы... Хотя, пожалуй, ей в таком состоянии всё равно. Вот на счёт комплиментов – это она зря. От Алька такого в жизни не дождёшься.

Рыска уже собралась было уйти, как вдруг вторая служанка быстро-быстро заговорила:

– Слушай, что расскажу: я тоже этот герб видела, только вспомнить не могла, где и когда. Так вот, я его видела, когда к своей сестре в гости ездила! Она у Хаскилей в замке служит.

– И... что?

– То, что у них там до сих пор право первой ночи сохранилось. Представляешь?

– Да ладно!

– Хольгой клянусь! Так вот, когда моя сестра семь лет назад замуж выходила, ей как раз ночка с господином и перепала!

Первая служанка хмыкнула.

– Так может, и не с ним. Он же там наверняка не один!

– Да с ним, с ним, – уверенно произнесла тётка, – Я же помню, как она его называла! И она такая довольная осталась! Только ей теперь есть с чем сравнить, и оказалось так, что муж её господину и в подметки не годится, ни с какой стороны. Так она до сих пор по нему и вздыхает!

Служанки помолчали.

– Да-а! – мечтательно протянула первая. – Везёт же некоторым! А ты его видела?

– Конечно! Она мне его показала! Издалека, но я рассмотреть успела.