Свет и Тень
Шрифт:
— Успокойся, — тихо и очень зло прошипел Альк. Глаза его метали молнии.
— А ты мне кто, чтобы успокаивать?
— Альк, не надо, она пьяная! — с ужасом, зная, на что способен саврянин в бешенстве, предостерег Жар.
— Я тебя четыре года забывала, почти забыла, а ты опять? — прокричала Рыска, наклоняясь вперед. — Ты сколько ещё собираешься мне нервы мотать? Уезжай ты уже… — она шмыгнула носом. — И не приезжай больше, — тише и спокойнее добавила девушка. — Всё героя из себя строишь, а ты не герой! Ты приспособленец! Ещё какую-то дуру окрутил. Она там живёт спокойно и не знает, что её благоверный творит, чем занимается!
— Молчи, я сказал! — рявкнул Альк, саданув по столу. Как бы ни был он зол, воспитание не давало ему и пальцем тронуть девушку.
— А то что? — с вызовом спросила Рыска. — Что ты можешь мне сделать? Чем напугать? Мне и так хуже не придумаешь! Унизили меня вместе с папой своим — дальше некуда. Думаешь, я не поняла? А я поняла! Ты же сам меня саврянскому учил! «Вывести девушку из вески можно, а веску из девушки…» Ик! Так или нет? — она снова кричала.
— Это он сказал, а не я!
— А ты? Ты что сказал? — тут же нашлась Рыска. — А ничего! Особенно на следующий вопрос, — она всхлипнула и закрыла на миг лицо. — Ты промолчал, — вздохнула она, — и сейчас молчишь, потому что знаешь, что я права. А тогда, — она усмехнулась, — даже искать меня не поше-о-о-ол! Ушла — и слава богам! — Рыска встала, убрала стул, накинула шубу, раскачиваясь, как берёза на ветру, сделала два шага, обернулась и с горечью добавила, — а сейчас ты просто удачно попал, — она глубоко вздохнула, борясь с дурнотой. — Чем плохо? Замёрз, устал, без крыши над головой остался, а тут такая возможность: ужин, постель, тело под бочёк — и всё бесплатно! Никто б не отказался… И ты такой же! — ткнула она пальцем в Жара. — И вообще, все вы, мужики, начиная от папаши моего — коз-злы! Только брать можете, — она сделала ещё несколько пьяных шагов в сторону двери и рухнула между столами.
— Ой, кошмар! — Жар закрыл лицо ладонью.
— Подержи, — Альк вручил другу свои мечи.
А сам поднял Рыску с пола легко, как пёрышко, забросил на плечо и вышел на улицу. Жар, ни на кого не глядя, бросил на стол горсть монет и вышел за ним.
В ту же щепку кормильня наполнилась гомоном: посетители со смаком принялись обсуждать увиденное.
— Как ты их все время носишь? — спросил Жар у Алька, поудобнее перехватывая мечи. — Они ж как оглобли! И холодные, заразы!
Альк смерил его странным взглядом, но промолчал.
— Куда теперь? — кивнув на Алькову ношу, спросил Жар.
— Да туда же, где ты нас встретил. Не в Пристань же мне её такую тащить, — Альк тяжело вздохнул, нахмурившись. — Поройся у неё в карманах, ключ там… — добавил он таким спокойным голосом, что Жара озноб пробрал: так спокойно саврянин говорил только тогда, когда был разозлён до предела.
— Альк… а ты что с ней делать собираешься? — с ужасом спросил бывший вор.
Тот хмыкнул.
— Не волнуйся. Тебе нечего бояться. Всё, что мог — уже сделал, — произнёс Альк и замолчал до конца пути.
В квартире Крысолова Альк сначала удивился наступившему порядку, но потом всё понял, кивнул своим мыслям: конечно, приходила экономка, прибралась, камин затопила.
Рыску Альк сгрузил на кровать, снял с неё шубу и сапоги, укрыл одеялом. Жар топтался рядом, словно чуя: он уже не тот в их коалиции. Теперь Альк для Рыски намного ближе: как муж. И главнее.
Покачав головой, саврянин отвернулся от спящей девушки и протянул руки за мечами, которые Жар так и не решился никуда положить.
— И ведь сколько я раз
Саврянин вздрогнул и выронил свои клинки, чего раньше с ним никогда не случалось.
— Кого родила? — не своим голосом спросил он.
— Мальчика… — глупо ответил Жар, на полпути поняв, что Альк ничего об этом не знал.
Саврянин замер на месте, словно аршин проглотил, переводя изумленный взгляд с Жара на бесчувственную Рыску. Но так ни слова и не сказал, развернулся и выскочил вон из квартиры.
Далеко Альк не ушёл, да и не собирался. Просто присел на заснеженную скамейку, привалившись к стене дома. На душе было паршиво как никогда раньше.
А ведь он вчера обо всём догадался! Просто не придал значения: радость от встречи вышла на первый план, заслонив собой всё остальное. Едва увидев Рыску, он заметил, как она изменилась даже на лицо: стала милее, мягче, нежнее. А когда она оказалась обнажённой в его руках, Альк сразу почувствовал изменения фигуры: грудь у Рыски увеличилась, бёдра раздались, а талия словно стала тоньше и стройнее.
Если б раньше у него была возможность сравнить одну и ту же женщину до и после родов, Альк сразу бы всё понял. Но таких долгих отношений у него в жизни не случалось, и он списал все изменения на то, что девушка просто повзрослела. Да и не ломал он над этим голову. Слишком счастлив был её видеть…
Поразило его не само известие, а то, каким образом он об этом узнал.
В том, что Рыска забеременела, если разобраться, не было ничего особенного или странного. После недели непрерывных занятий любовью такое бывает. И даже то, что не сказала сразу, неудивительно: слишком мало времени прошло, она скорее всего, сама этого не знала, тем более, она была так молода, мало что в жизни понимала, могла просто не сообразить.
Но вот почему она не сказала вчера? Или хотя бы сегодня утром… Ну хорошо, хотя бы в кормильне, когда уже напилась? Почему он вообще узнал это не от неё?
Вопрос, его ли это сын, у Алька даже не возник. Зная Рыску, вряд ли она могла после той сумасшедшей недели просто взять и всё забыть, отдавшись другому. Ну вот просто не могла она выбросить из головы те дни и ночи, раз уж он сам этого не мог! А значит, и ребёнок у неё от него.
Вот только что теперь с этим делать?
Честное слово, расскажи она ему обо всём вчера, и завтра утром, не смотря ни на какое сопротивление, он забрал бы Рыску с собой вместе с ребёнком. А жена… Да развёлся бы он с ней — и всё! Что тут думать-то?
А вот теперь неизвестно, правильно ли это было бы или нет…
Раз не сказала, значит не доверяет, не любит, не хочет быть с ним вместе. А тогда пусть всё так и остается…
Смеркалось.
Скрипнула входная дверь. Жар опустился на скамейку рядом с Альком. Саврянин лениво повернул голову.
— Простудишься… — тусклым и безразличным голосом предостерёг он.
— Ты тоже, — уронил Жар.
— Ну и ладно.
Помолчали.
Злился ли Альк на Жара? Пожалуй, нет. Это не его тайна, он не мог сообщить ему летом. Правильно, настоящий друг… И сейчас бы промолчал, случайно, видимо, вырвалось. Да и всё равно уже… Раз он, Альк Хаскиль, в глазах любимой женщины выглядит недостойным знать о сыне, всё остальное не имеет значения.