Свет твоих глаз
Шрифт:
– Не ворчи. Не заметил, как выпало.
– Я опознал письмо от благотворительного фонда по длинному конверту.
– Это меня приглашают принять участие в строительстве Детской деревни.
– Что еще за деревня?
– не поняла Вероника.
– Открой, почитай.
Мне стало даже любопытно: что скажет моя домработница об этой организации и ее целях? Кажется, Ника по образованию имеет отношение к работе социальных служб. Может, вообще поручить ей разобраться в этом деле?
Я с некоторым сожалением выключил и закрыл ноутбук. Ладно, денек обойдусь без интернета, новостей и работы.
– Я бы не спешила доверять этому фонду. Какое-то сомнительное письмо, - подала голос моя помощница по хозяйству.
– Сможешь проверить и разобраться, кто они такие?
Ника положила конверт на стол, побарабанила по нему пальчиками. Отвечать согласием она не спешила.
– Ты бы мне очень помогла, если бы занялась этим вопросом, - добавил я.
– Побудь моим детективом. Расходы на расследование - за мой счет.
– Детективом?
– Ника повеселела. Похоже, предложение показалось ей любопытным.
– Ладно, выясню, что смогу. Если они действуют легально, то в областном комитете соцобеспечения о них должны все знать. Позвоню туда в понедельник.
– Отлично! А теперь давай завтракать и собираться. Ты ведь хочешь поскорее увидеть море?
– Вот умеете вы, Эдуард Евдокимович, мотивировать работников!
– Долгие годы усиленных тренировок, - отозвался в том же шутливом тоне.
На сердце неожиданно потеплело. Вот такая - веселая, легкая в общении - Ника мне понравилась еще больше!
Я встал, вынул из ее руки конверт, бросил его на стол и повел Веронику прочь из кабинета со словами:
– Все дела - после выходных. Письмо будет тут, потом заберешь.
Вероника вырываться не стала. Позволила вести себя за руку, как маленькую девочку. Пусть всего десяток шагов - все равно приятно. Так, будто я вдруг превратился в ее защитника, а она доверилась и встала за моим плечом.
Позавтракали быстро. Потом Ника извлекла из кладовки корзину для пикников. Надо же! Я и не знал, что у меня такое есть. Взялась укладывать в нее какие-то свертки. Похоже, с едой. Значит, все-таки пикник.
Я подумал, полез в бар, вынул из него бутылку из темного стекла, отнес своей помощнице:
– Это тоже положи.
– Но как же? Нельзя же вино…
– Оно безалкогольное.
– А тебе алкоголь нельзя… из-за болезни?
– слышно было, что Вероника с трудом решилась задать этот вопрос.
– Да.
– Я не стал вдаваться в детали. Не хотелось о грустном.
Ника, к счастью, тоже решила проявить такт и обойтись без подробностей.
Завернула бутыль в салфетку, положила в корзину, отчиталась кратко:
– Готово. Можно ехать.
Я подозвал Найджела, взял на поводок, и мы отправились в путь.
Вероника, надо отдать ей должное, не гнала, даже когда мы выехали за черту города и покатили по двухполосному шоссе. Наверняка ей не терпелось добраться поскорее, но она с этим нетерпением благополучно справлялась. Отличница вождения!
– Не против, если я включу музыку?
– поинтересовалась, едва мы выехали со двора.
–
Пожалуй, отчасти я с ними уже был знаком. Забыть ту мелодичную и мрачную музыку, которую моя домработница включила в прошлое воскресенье, было трудно. В ней было что-то величественное и мятежное. Ника ожиданий не обманула и снова включила нечто подобное. Правда, не на полную мощь. Мы даже смогли бы разговаривать, почти не напрягая голос и не перекрикивая музыку, но какое-то время я просто слушал. Потом все же решился спросить:
– И давно ты такой музыкой увлекаешься?
Я ожидал, что Ника назовет недавнюю дату: возможно, она увлеклась подобным стилем после пережитых потерь. Но моя помощница снова сумела удивить:
– С детства. Точнее, со старших классов школы.
– И как появилось такое предпочтение?
– А, это забавная история. Я шла с занятий мимо киоска, торгующего дисками с записями. Услышала совершенно непривычную композицию, совсем не похожую ни на попсу, ни на классику. Что-то совершенно новое и будоражащее. Подошла, спросила у продавца, что это играет. Он сказал - группа «Апокалиптика». Разумеется, я о ней тогда и не слышала. Попросила продать…
– И что?
– подбодрил я Нику, которая почему-то запнулась на полуслове.
– Продавец сказал, что диск не продается, потому что это его личный. Но я не смогла уйти! Стояла, как зачарованная, слушала, и понимала, что не сдвинусь с места, пока не получу запись! И продавец, молодой парень, сжалился. Сказал - ладно, забирай.
– Сколько тебе тогда было?
– Лет двенадцать. Даже не верится, что сейчас любую музыку можно совершенно без проблем найти в интернете, добавить в плейлист на телефоне и слушать в свое удовольствие!
– Ника вздохнула. Помолчала. Потом поинтересовалась.
– А ты что любишь слушать?
В первый момент я не поверил своим ушам. Кажется, чуть не впервые Вероника решила узнать обо мне что-то такое, что не имело отношения к ее работе, зато напрямую касалось меня как человека. Может ли быть такое, что я нравлюсь ей - не как начальник, как человек, как… мужчина? Мне не следовало думать об этом, но отчего-то думалось.
– Я - поклонник бардовской песни, - признался и замолк в ожидании ответа.
– Это авторские песни под гитару?
– уточнила Вероника.
– Да. Может, слышала такие фамилии - Визбор, Высоцкий, Окуджава, Вертинский?
– Слышала. Душевные песни. Мама их очень любила… - голос Ники стал тихим, сдавленным.
– Прости, не думал, что натолкну своим вопросом на тяжелые воспоминания, - тут же повинился я.
– Нет, все нормально. Я сама спросила. Но времени прошло… слишком мало.
– Голос девчонки снова окреп.
– А ты сам умеешь играть на гитаре и петь?
– Немного. И очень давно не брал гитару в руки. Не уверен, что сумел бы…
– Жаль. Я бы послушала.
… а я бы сыграл. И спел.
Внезапно, в один момент, накатило острое желание взять в руки знакомый с детства инструмент, провести ладонью по грифу, тронуть пальцами струны… и ведь моя старая гитара хранится где-то у родителей. Приедут - попрошу маму Вику, чтобы нашла и привезла. Кто знает - может, руки вспомнят былые навыки?
Английский язык с У. С. Моэмом. Театр
Научно-образовательная:
языкознание
рейтинг книги
