Сволочь
Шрифт:
— Ні.
— И правильно. А знаете, все это вранье, будто мы к какому-то грузу привязаны. Никуда мы не привязаны. Мы этот груз в себе носим.
— Який ще груз?
— Такий собі.
— Не зрозуміла.
— Я тоже. До побачення.
Я вышел из здания почты и зашагал по улице Свободы к турбазе. К этому времени уже смеркалось. Шел я неторопливо, потому что спешить было некуда. Дойдя до моста через Прут, я остановился, затем спустился вниз, к воде, и присел на какой-то пенек, торчавший из снега. Река, полускрытая сумерками, убегала вдаль, исчезая за поворотом.
— Ну що, — сказал один, — запалимо?
— Давай, — отозвался другой.
В темноте вспыхнула спичка, затем погасла, и засветились два маленьких оранжевых огонька.
— Ти до Любки на турбазу вечеряти? — спросил первый.
— Но, — ответил второй. — А ти?
— А я на коляцію в ресторацію. [34]
— Дорого.
— Та що там дорого. Сьогодни майно, завтра лайно. Зате у ресторації москалів нема. А на турбазі ступити ніде, в москаля вляпаєшся.
34
А я на ужин в ресторан (зап. — укр., диалектн.).
— Угу, — зловещим басом отозвался я снизу. — Повна турбаза москалів. Будемо бити? Чи не будемо не бити?
Мост так удачно отрезонировал звук моего голоса, что я и сам немного испугался. Огоньки дрогнули. Некоторое время царило молчание, затем первый неуверенно спросил:
— Ти хто?
— Чорт, — ответил я.
— Тьху! — боязливо сплюнул второй.
— Не плюйся, бо вилізу, — пригрозил я.
Снова наступила тишина, затем послышался робкий голос второго:
— Вуйку, посьорбали звідси. Така лиха ніч…
— А, може, наб’ємо чортові морду? — предложил первый.
— Я тобі зараз таку морду наб’ю, — прогудел я, — що у дзеркало дивитися знудить.
— Вуйку, — второй потянул первого за рукав, — ходімо, га? Чи воно чорт, чи не чорт, а це лиха людина.
Первый — видимо, посмелее, — перегнулся через перила моста и уставился в темноту.
— Убери пику, — сказал я, — бо мене вже нудить.
— Ходімо, вуйку, — не унимался второй. — Це, ачей, якась божевільна тварюка. До криміналу доведе. [35]
35
Пошли, кум… Это, видно, какая-то сумасшедшая тварь. До тюрьмы доведет (зап. — укр., диалектн.).
Первый с сомнением покачал головой, наклонился по новой и глянул вниз. Я набрал пригоршню снега, слепил снежок и запустил ему в физиономию.
— От зараза, — удивленно сказал первый, вытирая лицо. — Твоя правда, вуйку, пішли звідси. Бозна, що отому чортові ще вскочить в голову.
Они поспешно двинулись прочь от мостика. Я поднялся с пенька и вскарабкался наверх.
— Гей! — крикнул я им вдогонку. — Я набрехав.
— Псих! — ответили мне уже издалека. — Скажений. Алкоголік. Пішли, вуйку, водки вип’ємо.
Они пропали в темноте. Я еще немного постоял, затем перешел через мостик и направился к турбазе.
В номере меня ожидал сюрприз: стол был сервирован парой бутылок вина, стаканами и тарелками с простенькой закуской, а на кроватях сидели, поджидая меня, Ярик и Леся с Тасей.
— Пришел, наконец! — обрадованно воскликнул Ярик. — Хеллоу, Майкл! Хау ду ю ду?
— Он что, уже выпил? — обратился я к Лесе с Тасей.
Те покачали головами.
— Девочки, вы не обидитесь, если я на минутку украду его у вас?
Те пожали плечами. Я схватил Ярика за рукав и вывел из номера.
— Это как понимать? — спросил я. — Что они делают у нас в комнате?
— А ты не догадываешься? — весело ответил Ярик.
— Догадываюсь. Мне только интересно, как ты…
— Последовал твоему совету, — объяснил Ярик. — Самостоятельно позаботился о светлом будущем. Ты кого выбираешь — Лесю или Тасю?
— А ты согласен на то, что останется?
— Вполне.
— То есть тебе все равно?
— Абсолютно.
— Ярик, это скотство.
— А ты, оказывается, моралист, да? Специалист по этике половой жизни?
— Просто ты, Ярик, никого не любишь.
— Я всех люблю! И всем готов отдаться. То есть, наоборот, всех готов отдать. Короче, Майкл.
— Кто?
— Извини… Мишка, не будь сволочью. Поддержи друга в светлом начинании. Вспомни, как мы красиво все спланировали накануне отъезда.
— Ладно, — сказал я, — пойдем. Нехорошо, когда девушки ждут.
Мы вернулись в комнату. Леся и Тася выжидательно сидели рядышком на кровати, как пара неудачно сросшихся и совершенно непохожих сиамских близняшек.
— Прошу прощения у милых дам, — галантно улыбнулся Ярик. — Суета светских приготовлений. Милые, приятные хлопоты. К столу!
Мы расселись. Леся оказалась по правую руку от меня, Тася — по левую от Ярика. Полный воодушевления, Ярик откупорил вино и разлил его по стаканам.
— Предлагаю выпить за знакомство! — провозгласил он.
— Так мы ж, вроде, уже знакомы, — удивилась Тася. Кажется, я впервые за все это время услышал ее голос.
— Это было шапочным знакомством, — объяснил Ярик. — Поезд, автобус, улица, столовая — все это убожество и нищета духа. А сегодня мы имеем честь лицезреть вас в нашем скромном, но гостеприимном жилище. В общем, выпьем!
Он был явно в ударе — должно быть, от предвкушения.
— Что-то Майкл сегодня молчалив, — заметила Леся.
— Я молчалив по жизни, — ответил я.
— Да? Не замечала.
— Потому что я застенчив и не люблю выставлять свою молчаливость напоказ. Но внутренне я молчалив.
— Шутишь?
— Нет. Просто за словами нужно уметь расслышать молчание.
Ярик разлил по второму кругу.
— А теперь, девоньки, выпьем за вас! — объявил он.
— И за вас, — вежливо откликнулись девушки.