Сяо Тай и клан Феникса
Шрифт:
— Божечки, о чем вы только думаете, госпожа Седьмая… — усмехается девушка, поднимая голову с плеча Сяо Тай: — ничего такого. Мы были бы вам благодарны, если бы вы помогли нам задобрить Землю и пролили свое семя на благодатную почву наших полей. В конце концов Земля кормит нас и только ее щедростью накрыт этот стол. Все мы живем только благодаря этому. Благодарность Матери-Земле — это самое меньшее, что мы может дать взамен.
— Какое еще семя? Мы же все тут женщины? — хмурится Сяо Тай: — или я чего-то не понимаю в механизме всего
— И мужчина и женщина участвуют в зачатии. Жизненные соки, проистекающие из них в этот момент наполнены энергией зарождения новой жизни, пропитаны Инь и Ян в высшей степени. Эти соки должны упасть в Землю и наполнить ее энергией. Дать ей силу для рождения нового урожая. Помочь ей в благородном деле выращивания пропитания для нас всех.
— Ясно. — кивает Сяо Тай: — то есть для вас не обязательно чтобы вот прямо мужчина и женщина? Это вот потому ты ко мне под ханьфу своими ладошками лезешь? Там завязки сложные, один мечник уже пробовал развязать.
— О, какое-то время назад я путешествовала по Южным морям на корабле и умею вязать узлы. И развязывать их. — горячо дышит ей на ухо Ли Цзян: — это… не так сложно.
— Сакура, радость моя. — обращается к мечнице Сяо Тай: — присмотри за этой Джиао, ладно? Она во всем этом разбирается как коза в апельсинах, моральный компас ей править и править. Хорошо? А мы с этой, несомненно, благодетельной и непорочной девушкой Ли Цзян отойдем в сторонку… в какой стороне тут у вас поля? Чтобы так сказать, не ошибиться.
— А у нас куда не пойдешь — везде поля. — улыбается Ли Цзян: — деревня ими окружена.
— Довольно удобно. — кивает Сяо Тай: — главное по дороге ни на кого не наступить. Как там у Бернса? «Если кто-то звал кого-то сквозь густую рожь и кого-то обнял кто-то — что с него возьмешь? И кому какое дело, если у межи целовался с кем-то кто-то вечером во ржи?»
— Хорошие стихи. — говорит Ли Цзян, вставая и подавая руку Сяо Тай, помогая ей встать на ноги: — я люблю хорошую поэзию. Даже сама написала несколько стихотворений. Хочешь — прочту потом?
— Обязательно. — Сяо Тай принимает предложенную ей руку и, уже встав — поворачивается к Сакуре. Та смотрит на нее снизу вверх округлившимися глазами.
— Присмотри за Джиао, ладно? — говорит она: — мы быстро.
— А вот насчет этого я бы не была так уверена. — мурчит Ли Цзян своим низким, вибрирующим голосом: — я довольно вынослива. И искусна.
— Вот и проверим, насколько. Где там у вас самое красивое поле? Веди меня. Что же за гости мы такие, если не поможем деревне хороший урожай вырастить? На молодых надежды нет, сама видишь. Эх, все сама, все сама. — вздыхает Сяо Тай: — нет покоя грешникам.
— Бедненькая. — жалеет ее Ли Цзян: — но не переживай. Я помогу… как-нибудь. Ты можешь делать со мной все, что захочешь…
— Фу! Слышать не хочу! Противно! — затыкает уши Сакура: — уходите уже! Присмотрю я за Джиао, пока вы… что бы вы там не делали! Извращенки!
—
— Именем Небес и Императора, я очищу эту деревню от скверны! — поднимает он меч вверх: — готовьтесь и…
— Что ты там сказал? — Сяо Тай и глазом не успела моргнуть, как Сакура сорвалась с места и обнажила свой клинок. Ну конечно, думает она, Сакура может ничего не понимать в путях любви и играх уточек-мандаринок, переплетении ног на шелковых простынях, но она прекрасно понимает язык обнаженных клинков. И сейчас ей выдался случай поговорить.
— Ты кто такая? Я — Ри Номозоки, странствующий даос, очищающий мир от тьмы и зла! Кто ты, вставшая на сторону Зла и обнажившая клинок в его защиту? Скажи свое имя и я клянусь написать его на твоей могиле!
— Что?! Сейчас ты сдохнешь как собака и я ничего не буду писать на твоей могиле, а помочусь на нее! — вскипает Сакура, поднимая свой меч.
— Похоже экскурсия на самые красивые поля откладывается. — вздыхает Сяо Тай.
Глава 28
Глава 27
— Дорогой гость! Добро пожаловать к нам в деревню на Свадьбу Соломенной Королевы и Соломенного Короля! — говорит вставший со своего места староста Ван, но его никто не слушает. Место посредине площади как-то само собой освободилось, танцующие пары — расступились в стороны, и между двумя стоящими на ней мечниками не осталось ничего, кроме утоптанной земли.
Сяо Тай поспешно нашаривает на поясе маленькую шкатулочку, подаренную Хитрым Братом Лу, открывает ее и бросает в рот коричневую горошинку. Прожевывает ее, чувствуя, как рот наполняет вяжущая горечь, а по телу толчком начинает расплываться теплое чувство наполненности. Она расправляет плечи, энергия бьет в виски, пульсирует в кончиках пальцев, заставляя сжать кулаки, ища выход наружу. На короткое время она чувствует себя всемогущей, всесильной, выше всех на голову.
Но это ложное чувство, нельзя позволить ему затуманить разум, энергия вовсе не равно неуязвимость или боевая эффективность. Это просто энергия. Главное тут — как ей распорядится.
С ее пояса срываются металлические жала коротких дротиков, начиная вращаться вокруг своей оси, шестнадцать острых наконечников с зеленоватым оттенком. Вспыхивает точка щита, начиная очерчивать круги вокруг ее тела, превращаясь в обруч, а потом — обруч вращается, превращаясь в сферу, исчезая из оптического диапазона, но оставаясь на тонком плане энергий. Вокруг щиколоток и ступней вспыхивают синие лезвия Ци, разрывая обувь в клочки, и она перепрыгивает через стол и скользит над утоптанной землей площади, одним рывком становясь перед Сакурой Номоки.