Сын Багратиона

Седой Василий

Батюшка в просьбе маме не отказал, но нам пришлось ехать в церковь. Как выразился священник, в храме нам сам бог поможет.

А после посещения церкви наши отношения с мамой перешли на совершенно другой уровень. Она малость погоревала, какой была дурой раньше, и начала было спрашивать, что мне ещё поведали предки, но я смог повернуть наш разговор в другое, нужное мне русло. Но сначала пообещал ей рассказывать, чему меня учат предки и о чем они со мной говорят.

Странная, надо сказать, сложилась ситуация. Мама все так же со мной тетешкалась, при этом разговаривала, как

со взрослым. Прикольно это и со стороны наверняка немного сюрреалистично.

Но это ладно. Главное, что на повторно заданный вопрос она ответила сразу, да и в будущем говорила со мной не как с ребёнком. Когда я снова спросил, кто нам этот Жозеф Степанович, было видно, что мама смутилась, но все-таки начала отвечать.

Правда поначалу говорить начала снова, как с дитем неразумным. Понимая, что все может дойти до объяснений, типа меня нашли в капусте, я её перебил и попросил рассказывать все как взрослому. Уверил, что все пойму, да и предкам интересно.

Она смутилась и, прикрыв глаза, начала говорить нормальным языком.

— Понимаешь, сынок, я раньше, ещё до твоего рождения, была замужем за сыном Жозефа Степановича. Он был хорошим человеком, но погиб на Кавказе, и я осталась вдовой. Детей нам с мужем бог не дал, поэтому, когда пришла весть о его гибели, я перебралась в имение, оставшееся мне в наследство от родителей. До этого мы жили в имении мужа вместе с его отцом.

Мама недолго помолчала, будто решая, стоит ли рассказывать дальше. Потом, слегка встряхнув головой, продолжила.

— Так уж получилось, что во время последней кампании против поляков ехал воевать через наши края Пётр Иванович Багратион со своими войсками. Чистая случайность или божье провидение, но так получилось, что он на несколько дней встал лагерем рядом с нашим имением, которое было довольно далеко от Смоленска. Там у нас с ним и случился роман, благодаря чему появился на свет ты.

На этом месте она раскраснелась, застеснялась, но не остановилась.

— Через два года, возвращаясь из этого похода, князь узнал о твоём рождении и принял участие в нашей судьбе. Жениться на мне он по объективным причинам не мог, а тебя признал своим сыном. Так что он решил устроить нас так, чтобы мы ни в чем не нуждались.

Мне очень хотелось уточнить про объективные причины, но решил всё-таки не перебивать маму, чтобы не сбить её настрой. Поэтому слушал все молча и очень внимательно.

— Старое мое имение продали и купили это, в котором мы сейчас живём. Естественно, основную часть денег на эту покупку дал князь. Даже можно сказать, что он купил его полностью на свои деньги, потому что, уезжая, он оставил нам сумму, сопоставимую со стоимостью моего проданного наследства. Он постарался сделать все, чтобы мы с тобой ни в чем не нуждались.

Тут она снова прервалась, чтобы перевести дух. Немного отдохнув и собравшись с мыслями, она вернулась к рассказу.

— Это имение оказалось огромным. Полноценное село, в котором чуть больше семи десятков дворов и три деревни, в каждой не меньше пятнадцати дворов, и все они требуют постоянного присмотра и руководства. Поэтому я решила попросить о помощи в управлении всем этим хозяйством

бывшего свекра. Всё-таки опыт управления имением у него гораздо больше, но, похоже, это было ошибкой. Теперь даже не знаю, как мы будем выкручиваться, ведь я в этом мало что понимаю…

Слушая маму, я слегка ошалел, и не от того, насколько мы тут богаты, а от её наивности и веры в людей. Привлечь отца бывшего мужа к управлению имением и тем более к воспитанию сына… это даже глупостью трудно назвать. Рассудок реально должен помутиться, чтобы такая мысль вообще пришла в голову. Естественно, вслух я этого не сказал, вместо этого спросил про другое.

— Мама, а почему у нас в усадьбе так мало людей, две горничных да Кузьма?

— Жозеф Степанович всех отправил по домам. Сказал, что оставшихся людей достаточно, а когда понадобится больше, всегда можно позвать.

После этого ответа у меня в голове что-то щелкнуло и я, ещё не успев в полной мере осознать мелькнувшее подозрение, спросил:

— Скажи мама, а кому достанется наше имущество в случае нашей с тобой гибели?

Мама, вскинувшаяся было на этот вопрос, задумалась, а потом вспыхнула, раскраснелась и гневно сверкнула глазами.

— А ведь в отсутствие прямых наследников есть шанс, что имущество достанется бывшему свекру. Ты думаешь… — не договорила она, прикрыв рот ладошкой.

— Не знаю. Но береженого бог бережет. Думаю, надо в первую очередь озаботиться нашей безопасностью. Мало ли чего можно ждать от обиженного старика. Наймет каких-нибудь душегубов, а нам и защититься нечем.

Мама после моих слов явно запаниковала, и её даже не смущало тот факт, что на мысль о мести старика навёл её пятилетний сопляк. Похоже, очень быстро научилась воспринимать меня всерьёз.

Вообще ситуация сложилась в высшей степени странная. Мама, будто витая в каких-то своих эмпиреях, не замечала моего возраста и общалась, как с равным. Нет, понятно, что все дело в моем «общении с предками», но все же…

Как бы там ни было, а я воспользовался этим по полной программе и начал подсказывать.

— Может, надо узнать у кого-нибудь, есть ли в наших деревнях люди, которые умеют обращаться с оружием. Если да, хорошо бы из этих людей набрать охрану для усадьбы. Да и толкового управляющего не мешало бы подыскать.

— Есть такие. Пётр Иванович оставил здесь пятнадцать вооруженных солдат на излечение и даже отпустил их в отставку. Им построили дома в селе и выделили наделы, которые отдали в аренду. Ещё здесь от старых хозяев остались сторожа, пять человек, у них тоже есть оружие. Их тоже отправили в село.

Охренеть не встать. Здесь у нас мини-армия, и вся отправлена куда подальше, с глаз долой. Село в километре от усадьбы, и пока эти бойцы — случись что — проснутся и доберутся до усадьбы, здесь можно десять раз всех перебить, притом не торопясь.

— Мама, ну тогда, наверное, надо всех этих людей позвать сюда и попросить их заняться охраной усадьбы, чтобы хотя бы человек пять постоянно были здесь. Да и дворовых людей, которые здесь раньше работали, надо вернуть. Работы для них тут наверняка много, и делать её от случая к случаю будет неправильно.