Сын Моржа и Куницы
Шрифт:
От Свиблово до Курского вокзала — совсем немного. В метро привычно показали паспорта. И не прошло получаса, как стояли у пригородных касс. Седой купил в автомате билеты, а рыжая зацепилась взглядом за табло с маршрутами.
— Что-то не вижу я Обираловку, — и уставилась на седого так, будто лично он и виновен в пропаже.
Мелвиг пожал плечами. Ему в Круге показали карту и выдали маячок, он запомнил маршрут. Девять станций по железной дороге. И налево.
— Да что мне, названия запоминать? Они
Седой смутно припоминал, что Обираловка была по этой ветке дороги, но как далеко?
— Давно уже переименовали, — бросила пять копеек стоявшая рядом старушка. — Как бы не в тридцатом годе! Железнодорожным назвали. Да, поди, лет через десять ещё куда переименуют.
Рыжая покивала и поджала губы.
Вот что в людях-простецах плохо, никакущей в них стабильности! Тявкнуть не успеешь, а уже всё поменялось. И что, по новой привыкать? А с другой стороны, это же и хорошо! Заскучать не выйдет.
— Идём! — позвал её бывший и будущий напарник. — Вон, состав подали.
Загрузились и поехали.
Не доезжая одного перегона, поезд плотно встал.
Куней высунулась из окна, присмотрелась и сплюнула. Выскочила в тамбур, раздвинув сначала левые двери, потом правые.
Из большого чёрного портала возникшего слева, за железнодорожным полотном, выползла здоровенная, метров в пятьдесят, змея с кучей маленьких ножек. Змея спокойно скользила, пересекая рельсы. С хрустом вломилась в кусты справа, с грохотом и треском опрокинула дощатый забор частного владения, за которым заметались куры.
На спине змеи сидело несколько мелких фигур, замотанных по самые глаза в грязно-серые обмотки и плащи. Одна фигурка махнула рукой, сверкнул на солнце дротик. Курица забилась, насаженная на остриё. Дротик взлетел и вернулся в руку охотника с насаженной добычей. Фигуры радостно загомонили.
Из чёрной дыры вылезла ещё одна громадная змеиная голова. Метнулся язык. Потянулось тело.
— Что там? — громко позвал Мелвиг.
Его с утра мутило и за рыжей он не поспевал.
Куней вернулась к седому.
— Да эти, как их, мать их! Кочевники, короче. С нагами.
— Ононаги со зверями? Миграция? Рановато, август же. Так, придётся пешком.
— Идём. Не люблю этих гадов! А знаешь, что…
— Только без этого!..
Но рыжая отмахнулась. Отжав вагонную дверь, спрыгнула на насыпь и нагло пошла мимо проползающей змеищи. Будто и нет там никакого чудовища, а рыжей вот приспичило погулять по железнодорожным путям.
Закутанные в обноски существа закаркали. Один из них ткнул рукой в рыжую, и тут же два других вскочили и метнули свои мелкие копья.
Хлопнуло. На месте Куней возникла здоровенная лиса с двумя пушистыми хвостами. Хвосты стегали по щебню. А рыжая держала в руках копья. Миг, и те вспыхнули ярким пламенем.
Лиса-Куней хищно оскалилась, сверкнув клыками и показав пустые ладони.
Существа заверещали.
Рядом с рыжей встал Мелвиг. Свистнуло. Между наёмниками и ползущим нагом возникла большая радужная плоскость.
Верещание сменилось воплями страха, существа шустро посыпались со спины великанского нага, прячась за его телом.
— Ну как, развлеклась? — спросил седой.
— Да так, — повела плечом лисица и с хлопком обратилась девицей.
— Пойдём, пока остальные наги не вылезли, встреча у нас.
И они двинулись, перебрались через пути и углубились в посадки, в которых нашлась вполне приличная асфальтированная дорога.
Засвистела электричка и поползла задом наперёд, убираясь от возможных проблем.
Позади нарастал гомон и вопли.
А Куней фантазировала:
— Надо бы техам изобрести маленькие телефоны без проводов.
— Зачем? Вон, будки на каждом углу.
— Ну, не на каждом углу, да и где здесь будка?
— Тут нет, — признал седой. — Значит не нужна.
— А так бы я позвонила куда-то и сообщила! Может пару монет в награду дали.
— И сколько мешков золота за телефон без проводов пришлось бы отвалить, рыжая?
— Ща по загривку дам. Я — пламенная.
Дальше шли молча.
Добрались до нужной станции, свернули налево.
Через четверть часа маячок начал попискивать.
До места встречи уже близко.
— Ты чего головой вертишь? — спросила рыжая и зевнула.
— Ничего, — буркнул седой здоровяк, — всё тело чешется, будто смотрят на меня через прицел.
— Ой, ладно! Подумаешь, поймал пулю три года назад. Всю жизнь оглядываться станешь?
— И тебе посоветую. А то ты вон, раззевалась, не смотришь по сторонам.
— Мне всю ночь такая дрянь снилась…
— Тебе всегда глупости снятся! То золото мешками, то артефакты Старшего уровня, то третий хвост. Хоть раз бы сбылось! — рыкнул седой и повинился тут же: — Прости, с утра не с того когтя встал.
— Ладно. Так, это не наш поворот?
Мелвиг достал маячок, прищурился и кивнул.
— Да, туда.
Крупный пруд рассекала на две неравные половины насыпь. Похоже, когда-то здесь был мост над ручьём, но позже мост снесли, ручей пустили через бетонную трубу и нагребли сверху земли, по которой проложили двухпутную дорогу. Оградили невысоким железным отбойником и бросили с обеих сторон узкие ленты асфальтового тротуара.
Время прошло, насыпь заросла деревьями и кустами, зажав тротуар зеленью. Сейчас здесь с трудом разойдутся пара человеческих детей. Наёмникам-астральникам приходилось идти гуськом, и то временами седой обламывал особо настырные ветви.