«Сыны Рахили». Еврейские депутаты в Российской империи. 1772–1825
Шрифт:
Проживая в собственном имении Устье недалеко от Шклова, он сумел собрать вокруг себя образованных и богатых евреев, а также оказывал финансовую помощь еврейским ученым, как талмудистам, так и лицам, занимавшимся светскими науками [341] . Его зятья, каждый на свой лад, сыграли большую роль в последующей истории российского еврейства: мужем его старшей дочери был Мордехай Натансон, ученик Виленского гаона [342] . Муж средней и, по-видимому, любимой дочери Цейтлина Сары-Фейгеле, Абрам Израилевич Перетц, стал одной из ключевых фигур «политической» истории российских евреев в первые годы XIX в. Он был сыном раввина из местечка Ливертово в Галиции, возводившего свое происхождение к «благородным» предкам сефардского происхождения, якобы пожалованным дворянством кем-то из испанских королей. Абрам Перетц с детских лет проявлял необычайные способности к наукам и, следуя традиционной модели поведения небогатых, но одаренных молодых евреев, скитался от йешивы к йешиве в поисках знаний и выгодных знакомств. Проявившийся интерес к светским наукам побудил его отправиться в Берлин к дальнему родственнику. Там его обнаружил отправившийся по торговым делам в прусскую столицу Цейтлин, увез к себе и почти насильно женил на Саре-Фейгеле [343] . Маловероятно, чтобы Цейтлин сделал это исключительно под впечатлением ума и талантов случайно встреченного им молодого человека, как гласит легенда [344] . Скорее всего, женитьба Перетца на дочери Цейтлина была результатом давней договоренности родителей молодых людей, и Цейтлин, встретив Перетца в Берлине, счел, что пришло время требовать выполнения договора.
341
Цинберг С.Л. Шклов и его «просветители» конца XVIII в. // Еврейская старина. 1928. Т. XII. С. 17–44; Fishman D. E. Russia’s First Modern Jews. P. 58–59.
342
Ibid. P. 109–110, 128, 132, 136.
343
Tsitron S.L. Shtadlonim. Warszawa, 1926. S. 36.
344
Там
Нельзя обойти вниманием судьбу третьей дочери Цейтлина, которая в 1798 г. сбежала с полковым лекарем Капелло и перешла в католичество. Отец, вероятно безуспешно, пытался вернуть ее и похищенное ею и ее возлюбленным имущество [345] .
Цейтлин владел поместьями Устье в Могилевской губернии с двумястами двумя и Софийкой под Херсоном с девяноста тремя крепостными. На официальный запрет «владеть евреям христианскими душами» власти до поры до времени закрывали глаза. Как писал позднее Цейтлин Г.Р. Державину, «присутственные места, сии хранилища законов, тогда мне никакого прекословия не чинили» [346] .
345
Генерал-прокурор Сената П.Х. Обольянинов – статс-секретарю П.И. Кутайсову. 18 октября 1800 г. – РГАДА. Ф. 1239. Оп. 3. Д. 37932. Л. 1–1 об. См. также: Фельдман Д.З., Минкина О.Ю., Кононова А.Ю. «Прекрасная еврейка». С. 65–67.
346
Прошение Й. Цейтлина Г.Р. Державину. 5 апреля 1802 г. – РГИА. Ф. 1374. Оп. 6. Д. 1885. Л. 15 об.
Ситуация изменилась в 1800 г., когда под влиянием «Мнения» Державина и донесений с мест о якобы имевших место злоупотреблениях евреев-арендаторов Сенат издал указ «О наблюдении, чтобы евреи деревнями и крестьянами помещичьими не владели» (11 декабря 1800 г.).
Когда представители местного суда попытались выгнать Цейтлина из его могилевской усадьбы, еврей предъявил им «привилегию на благородство», пожалованную ему польским королем в 1787 г., и дерзко заявил, «будто он имеет право пользоваться наравне с прочими дворянами». Запросили разъяснений в Сенате. Сенат издал подтвердительный указ: «Наблюдать, чтоб евреи ни под каким названием и наименованием деревнями и крестьянами отнюдь не владели и не распоряжали», «поелику нет в законе позволения пользоваться купцам и мещанам, а тем паче евреям, правом, благородному дворянству предоставленным» [347] .
347
Журнал Сената от 3 и 7 декабря 1800 г. – Там же. Л. 10–11.
В это время Цейтлин попытался продать свою деревню некоему пану Козловскому, но тут на нее предъявил претензии полковник Голынский, который, очевидно, в свое время был подставным лицом при покупке Цейтлиным имения и «в самое короткое время успел сотворить там всякие опустошения, во удовольствование своей жадности». Оказалось, что у имения целых три владельца и ни один из них не является законным. В результате судебного разбирательства имение было передано в казну. Такая же судьба постигла и имение Софийка.
В апреле 1802 г. Цейтлин обратился с прошением к Державину: «Гонимый при старости дней своих судьбою, лишился я невозвратно собственности своей, по насилию власти и превратному толкованию законов». Отстаивая свое право владеть имениями с крепостными, Цейтлин писал: «Видеть себя беззащитным и вконец утесненным в таком Отечестве, где надеялся благоденствовать и остаток жизни провести в довольствии и покое, после понесенных мною на пользу государственную многих трудов, колико должно быть чувствительно и болезненно, изъяснять здесь в существе было бы излишним обременением для особы Вашего Высокопревосходительства, отягченной непрерывными ко благу Отечества заботами и изнурениями» [348] . Таким образом, характеристики адресата (русского дворянина, высокопоставленного чиновника) и просителя (еврея-откупщика) здесь фактически идентичны: и тот и другой представлены самоотверженными слугами «Отечества», заслуживающими награды. Ключевые для определения дворянства того времени понятия «земля» и «служба» выступают во взаимосвязи при защите отдельными богатыми евреями своих земель и крепостных. Суррогатами «службы» выступают в прошении Цейтлина, во-первых, его деятельность на благо Российской империи (в качестве поставщика провианта во время русско-турецкой войны), во-вторых, его прежнее положение «придворного еврея» («польского королевского двора надворного советника») при дворе в Варшаве. По всей видимости, прошение Цейтлина осталось без ответа.
348
Прошение Й. Цейтлина Г.Р. Державину. 5 апреля 1802 г. – Там же. Л. 18 об. – 19 об., 15 об.
Еще более примечательным деятелем еврейской политики конца XVIII в. был Нота Хаимович Ноткин (в российских делопроизводственных документах также упоминаемый как «Хаймов», «Хаймович», «Шкловер», «Нотка» и. т. д.). В исторических преданиях представлены две версии происхождения Ноткина. Согласно первой версии, он происходил из семьи «богатых купцов и знатоков Торы», т. е. обладавшей двумя важнейшими составляющими еврейской «знатности». Отец его вел дела с польскими магнатами и был известным талмудистом [349] . Согласно же второй версии, Ноткин был единственным среди выдающихся еврейских деятелей своего времени выходцем из среды ремесленников: отец его был бедным часовщиком [350] . Вероятнее всего, Ноткин все-таки происходил из среды еврейской элиты: в противном случае ему, при всем его богатстве и влиянии, не удалось бы породниться со знаменитым раввином и ученым Арье-Лейбом Гинцбургом [351] . Престиж ученой элиты был в ряде случаев (особенно при заключении браков) выше, чем статус глав кагала. В пользу «знатного» происхождения и талмудической учености Ноткина свидетельствуют также эпитеты, сопровождающие его упоминание на титульном листе одного галахического труда, изданного в 1788 г. в Шклове [352] . Так или иначе, ко времени Первого раздела Польши Ноткин был обладателем большого состояния и титула «надворного советника». Последнее звание, при установившейся к тому времени при польском дворе практике продажи должностей, титулов и наград, было не так трудно приобрести, тем более что евреи выступали при этом посредниками [353] . В 1772 г. Ноткин по невыясненным до сих пор причинам переехал из Могилева в упоминавшееся выше местечко Шклов, вскоре подаренное Екатериной II своему фавориту С.Г. Зоричу. Ноткин быстро сумел завоевать расположение Зорича, стал его доверенным лицом и в 1780 г. принял деятельное участие в подготовке визита Екатерины II в Шклов. Отправившись в Дрезден для покупки фарфорового сервиза, обошедшегося Зоричу в шестьдесят тысяч рублей, он, по некоторым сведениям, был дважды задержан на прусской таможне и «письменно жаловался королю» на бесчинства таможенников [354] . Личное знакомство Ноткина с Екатериной II, состоявшееся в том же 1780 г., вероятно, следует признать установленным фактом, который впоследствии нашел отражение в еврейских легендах [355] . Также представляется вполне вероятным предположение Д. Фишмана, что Ноткин был «заказчиком» двуязычной (на немецком и древнееврейском языках) оды Екатерине II от имени шкловской и могилевской еврейских общин. Авторами оды были М. Мендельсон и другой видный деятель еврейского Просвещения в Германии, Н.Г. Вессели [356] . То, что Ноткину удалось привлечь к сотрудничеству этих знаменитых еврейских интеллектуалов, равно как и избранный им способ воздействия на власть, является ярким признаком модернизации еврейской политики.
349
Tsitron S.L. Shtadlonim. S. 68.
350
Litvin S. Yiddishe neshomes. 21. S. 7; 23. S. 1.
351
Magid G.N. Toledot mispahat Ginsburg. SPb., 1899. S. 50. Старший сын Н.Х. Ноткина был женат на младшей дочери А.-Л. Гинцбурга Саре. Гинцбург Арье-Лейб бен Ашер (1695–1785) был известен не только своими большими познаниями в Талмуде, но и резким характером. Возглавлял йешиву в Минске, поссорился с местным кагалом и главным раввином. В результате его с позором вывезли из города на навозной телеге и выбросили в поле вместе с остальным содержимым. Согласно легенде, выбравшись из-под груды нечистот, р. Арье-Лейб проклял еврейскую общину Минска страшным проклятием. С тех пор каждый год там случался пожар. Ученый такого уровня (и с таким характером) вряд ли выдал бы свою дочь за внука часовщика. Даже в случае «приличного» происхождения Ноткина этот брак все равно считался мезальянсом (аналогичный случай имел место в 1850-е гг.: Котик Е. Мои воспоминания. СПб.; М.; Иерусалим, 2009. С. 96–97).
352
Magid G. N. Toledot mispahat Ginsburg. S. 50. (Примечание 3: воспроизводится относящаяся к Ноткину часть текста.)
353
Тучков С.А. Записки. СПб., 1908. С. 71.
354
Энгельгарт
355
Magid G.N. Ir Vilno’. Vilno, 1900. Vol. 1. S. 242–243; Fishman D.E. Russia’s First Modern Jews. P. 80.
356
Fishman D. E. Russia’s First Modern Jews. P. 53. Ода была напечатана в том же 1780 г. в Берлине.
Ноткин, вероятно, принимал участие в весьма сомнительных предприятиях своего покровителя. Во всяком случае, он оказался удобным кандидатом на роль главного подозреваемого в знаменитом деле о фальшивых ассигнациях 1783 г. Следствию, однако, удалось доказать только вину квартировавших у него братьев Н. и М. Зановичей [357] . В 1787 г., во время посещения Екатериной II Шклова, Ноткин в составе упоминавшейся выше «депутации» отстаивал свое право именоваться «евреем», а не «жидом», и в ходе аудиенции был «допущен к целованию» руки императрицы [358] . Возможно, знакомство Екатерины II с Ноткиным следует, таким образом, отнести не к 1780-му, а к 1787 г. В 1788–1789 гг. Ноткин в качестве поставщика провианта принимал участие в русско-турецкой войне, сблизился с Потемкиным и был за свои заслуги «обнадеживан награждением» в приказе Потемкина от 10 января 1790 г. [359] В том же 1789 г. Ноткин проходил в качестве главного подозреваемого по очередному делу о фальшивых ассигнациях, якобы «изготовленных» шкловскими евреями [360] . Ноткин фигурировал также в рассмотренном выше инциденте 1790 г., положившем начало формированию черты оседлости. Обвинение Ноткина в мошенничестве послужило московским купцам одним из аргументов в пользу выселения евреев из Москвы. По словам купцов, «белорусский жид, называемый Ноте Хаймов, а более известный по просторечию под именем Нотки, введя себя у публики разными ухищрениями и подлогами в знатный кредит и выманя чрез то у многих здешних купцов в долг товаров ценою до пятисот тысяч рублев, все оные выпроводил в разные, ему только одному известные места, а потом и сам со всем тем явно похищенным толь важным капиталом из Москвы скрылся за границу» [361] . Характерно, что при опровержении выдвинутых московскими купцами обвинений торговавшие в Москве евреи, многие из которых прибыли из Шклова и Могилева, не стали отрицать «поступок Нотки Хаймовича», который, по их мнению, «конечно, примечателен, но может ли целое еврейское общество за то ответствовать и нести нарекание» [362] .
357
Фельдман Д.З. Страницы истории евреев в России XVIII–XIX вв. С. 201; Анищенко Е.К. Черта оседлости. С. 100–101. Е.К. Анищенко склонен скорее признать активное участие Ноткина в этом и последующих сомнительных предприятиях.
358
Fishman D.E. Russia’s First Modern Jews. P. 80.
359
«Аттестат», выданный генерал-аншефом М.В. Коховским Н.Х. Ноткину. 1 января 1793 г. – CAHJP. HM 2/9470.6 (оригинал: РГА ВМФ. Ф. 243. Оп. 1. Д. 222). Л. 8.
360
Показания Виктора Янкелевича Тайной экспедиции Сената. 27 октября 1789 г. – РГАДА. Ф. 7. Оп. 2. Д. 2743, Л. 9–9 об.; Показания «химикуса» Шмуйлы Якобзона – Там же. Л. 36, 39. Виктор Янкелевич – двоюродный внучатый племянник Ноткина; Шмуэль Якобзон из Кенигсберга – его компаньон, вместе с которым Ноткин собирался учредить в Шклове «химический завод».
361
«Московское изгнание» евреев 1790 г. С. 174.
362
Там же. С. 183.
C августа 1790 г. Ноткин вместе со своим братом Гамшеем занимались поставками провианта для российских войск и совсем «не по-еврейски» отличились при штурме Измаила 11 декабря, как о том свидетельствовало рекомендательное письмо, выданное обоим М.И. Кутузовым 21 апреля 1792 г. [363] О том, что Ноткин в русско-турецкой войне проявил себя не только в качестве подрядчика, указывается и в отношении адмирала Н.С. Мордвинова Черноморскому адмиралтейскому правлению [364] . В более традиционном для еврея амплуа разведчика Ноткин выступил во время военного конфликта с Польшей в 1791–1792 гг. [365]
363
«Аттестат», выданный генерал-поручиком М.И. Кутузовым «белорусского города Могилева купцам Ноте и Гамшею Хаймовичам. 21 апреля 1792 г. – CAHJP. HM 2/9470.6 (оригинал: РГА ВМФ. Ф. 243. Оп. 1. Д. 222). Л. 10.
364
Мордвинов упоминал о некоих достойных награды действиях Ноткина, «которые делал он из единого на пользу службы и интересов государственности усердия» (Отношение адмирала Н.С. Мордвинова Черноморскому адмиралтейскому правлению. 20 ноября 1794 г. – Там же. Л. 7).
365
«С 10 октября 1791 по 1 января 1793 г. исполнял секретные от меня [генерал-аншефа М.В. Коховского] препоручения с усердием, не только в самой Варшаве, но и во всей Польше доставлял мне из всех мест все нужные для меня сведения» («Аттестат», выданный генерал-аншефом М.В. Коховским Н.Х. Ноткину. 1 января 1793 г. – Там же. Л. 8 об.).
В ноябре 1794 г. Ноткин приобрел у генерал-майора Б.Б. Леццано имение в 10 тысяч десятин земли [366] в Екатеринославской губернии «при Столбовой балке, по обеим сторонам речки Чичиклей со всем на оных строениями, поселенными людьми [т. е. крепостными] и всего, что есть по реестрам, при сем приложенным, за 100 тысяч 500 рублей» [367] . Леццано даже поручился, «ежели какие споры будут от казны или от партикулярных людей… вступиться и вовсю отстаивать в хозяйственном распоряжении и укреплении» Ноткиным имения «за себя или за кого рассудит» [368] (т. е. имелось в виду право Ноткина передать имение в наследство).
366
10 тысяч десятин – 10 900 га.
367
Контракт на покупку имения, заключенный Н.Х. Ноткиным с генерал-майором Б.Б. Леццано. 1 ноября 1794 г. – CAHJP. HM 2/9470.6 (оригинал: РГА ВМФ. Ф. 243. Оп. 1. Д. 222). Л. 13.
368
Там же.
В 1797 г. Ноткин отправился в Санкт-Петербург, заручившись рекомендательным письмом Зорича генерал-прокурору Сената А.Б. Куракину. Зорич самым лестным образом охарактеризовал «своего еврея», который «служил Отечеству со всевозможным усердием» и «неоднократно рисковал потерять жизнь» [369] . В столице Ноткин пытался добиться уплаты причитавшихся ему денег за военные поставки, а также подал «на высочайшее имя» несколько проектов еврейской реформы. Первый из них сохранился в копии [370] . Отсутствует обычно сопровождавшее подобные проекты сопроводительное письмо, которое могло бы послужить, по крайней мере, в качестве дискурсивного источника. Сам же проект, по сути, представляет собою программу перераспределения части собираемых с евреев налогов в пользу самих же евреев, вернее, еврейской деловой элиты. Отметив, что обложение евреев двойной податью привело к переходу части еврейских купцов в мещанство и в конечном итоге к уменьшению доходов казны, Ноткин предложил половину собираемых с евреев налогов забирать в казну, а на другую половину учредить еврейскую торговую компанию на Черном море. Очевидно, что в случае реализации проекта усилилось бы экономическое и политическое влияние еврейских деловых кругов, консолидировавшихся бы вокруг своего рода аналога Ост-Индской компании [371] . Второй проект 1797 г., упоминаемый в письме Ноткина Г. Р. Державину 30 августа 1800 г., касался еврейских нищих. Так же как и Б. Шпеер в 1773 г., Ноткин предлагал приучить представителей этого слоя еврейского общества к земледелию. Единственным отличием от проекта Шпеера являлась локализация предполагаемых еврейских земледельческих колоний в Крыму. Таким образом, Ноткин предполагал удовлетворить стремление правительства к «нормализации» евреев за счет низших слоев еврейского общества [372] .
369
Гессен Ю.И. К биографии Ноты Хаимовича Ноткина// Будущность. 1901. № 45. С. 894.
370
«Принесет казне немалую прибыль». Нота Ноткин и его проект еврейской торговой компании / Публ. Д.З. Фельдмана // Источник. 1999. № 4. С. 35–40.
371
Интерпретация данного документа его публикатором Д.З. Фельдманом отличается от предложенной мною трактовки: Д.З. Фельдман принимает на веру выдвигавшиеся самим Ноткиным обоснования проекта (Там же. С. 38–39. Фельдман Д.З. Страницы истории евреев в России XVIII–XIX вв. С. 256–257).
372
Н.Х. Ноткин – Г.Р. Державину. 30 августа 1800 г. – ОР РНБ. Ф. 550. FII-195. Л. 203–204; см. также: Гессен Ю.И. Евреи в России. С. 43–44, 443–444. Интерпретация проекта Гессеном также отличается от предлагаемой здесь версии. Гессен полагал, что Ноткин искренне стремился «освободить евреев от соседства поляков и удалить их от «горячего вина», а также привлечь к «производительному труду». Д.З. Фельдман следует интерпретации Гессена (Фельдман Д.З. Страницы истории. С. 110–111).