Табу Ре Ткин

Хорошев Сергей

Путь к конечной цели лежал через деревню кочующих скотоводов. Проходя через нее, члены экспедиции встречали только добрые, благодарные лица. Официальное предложение побывать в гостях последовало перед выходом из деревни. Давешний предводитель местной молодежи, знакомый с русским языком, отойдя от пьянства, хотел загладить вину перед комиссией. В отличие от других избирательных комиссий, эти не стали звать всех на выборы и раздавать бумажки с расставленными крестиками. Это было подозрительно и навевало местному населению мысли, что товарищи обиделись. Это грозило последствиями. Теперь не привезут рис, консервы и водку. Без них прожить конечно можно, но с данными продуктами

жить было лучше и веселее. Старики стали ругать молодого чабана, который и решил перед уважаемыми гостями загладить свою вину:

– Заходи. Заходи ко мне. Старики уже злые на меня. Говорят обидел уважаемых людей. Чуть из деревни не выгнали. Я Вас бараном угощу. Самого жирного выбрал. Заходи. Очень прошу.
– Униженно упрашивал он компанию.

– Может, зайдем?
– Виктор знал о гостеприимстве местного населения.
– Баранина - экологически чистая, свежая, вкусная. Вы такой ни когда не ели и есть не будете. Да и у нас жрать мало чего осталось, а путь не близкий. И монашеская еда за два дня осточертела. Зайдем?

– Ну что же, не будем обижать людей.
– согласился Владимир Петрович. Табуреткин последовал за руководителем. Ему хоть и не терпелось скорее попасть в урочище, но спорить он не хотел, да и не умел.

Пастух жил в юрте и занимался кочевым скотоводством. В отдаленной части большой республики, не знали, что тувинцы, по решению отца народов, перешли сразу после войны на оседлый образ жизни и потому вели свойственный древним предкам - кочуя с места на место, вслед за стадами овец и лошадей.

Шараг-оол, так звали гостеприимного хозяина, после смерти отца, был старшим в не очень большой семье. Не смотря на молодость, был женат, имел двоих сыновей, и содержал мать и бабку, которые кочевали вместе с ним.

На импровизированный стол он выставил целиком зажаренного молодого барашка. В отличие от цивилизованных мест, где вкус определяется количеством приправ и умением повара не переборщить с ними, вкус еды в данном конкретном случае определялся свежестью основной составляющей блюда и экологической чистотой окружающей экосистемы. Да и образ жизни, который вели местные домашние любимцы, играл в этом не последнюю роль. Тонкий аромат дичи исходил от жаркого. Животное, хотя и прирученное в давние времена, скиталось по горам, как и дикие сотоварищи, оставленные на свободе.

Гости были довольны. Владимир Петрович, расчувствовавшись, выставил на стол припасенную на крайний случай заначку - литровую бутылку хорошей водки. Больше всего ее появлению обрадовался хозяин. Алкоголя оказалось ровно столько, что бы всей компании хватило на поднятие аппетита и настроения. Не заметно, под выпивку, барашка прикончили.

Затем подали местный чай. Он был вкусен, и процесс потребления располагал к беседе. Гости стали расспрашивать хозяина о житье-бытье. Тот отвечал односложно, стесненный словарным запасом, сам интересовался: когда голосовать, где билютени. Ни мало не смущаясь, Владимир Петрович наврал, что в этот раз голосовать не надо и так проголосовали без нужной бюрократии, что бы не отвлекать население от насущных проблем и перевел разговор на сидевшее не далеко от стола, женское население юрты. Шараг представил жену, мать и бабку. Особо выделил самую старшую, пояснив, что она еще и шаманка стойбища.

Табуреткин заинтересовался. Он стал выспрашивать о способностях бабуси, в плане воздействия на окружающий мир и способности предсказания будущего. Бабушка пила чай, в разговоре относительно своих возможностей участия не принимала. Однако услышав свое имя, встрепенулась.

Внук пояснил желания уважаемого гостя. Бабушка была доброй. Проявить

согласилась только одну свою способность, а именно способность предсказывать. Вытащила из кожаного мешочка гадательные кости и предложила Табуреткину подержать их в руках и загадать желание. После этого стала их бросать и по расположению костей объяснила, что желание его исполнится, но не совсем так, как он думает. В общем-то для вдумчивого человека гадание оказалось безрезультатным. Если сбудется, то сбудется, нет - значит нет. Результат же оказался загадочным, как и любое гадание: сбудется, но не так. Но это были рассуждения Владимира Петровича, о которых он не стал распространятся, Табуреткину же, сказанное оставило как надежду на исполнение желания, так и озадачил как оно будет реализовано, если не совсем так как он хочет.

Через хозяина, как переводчика он завел разговор с древней, по местным меркам, старушкой о верованиях предков. Оказалось, что бабушка совсем не буддистка, как можно было бы судить по расположению деревни вблизи монастыря. Больше того, она оказалась и не тувинкой, рекомендовавшись ретабуткинкой - представительницей древней народности, спасшийся в этих краях от преследований Чингисхана. Она блюла веру предков, которые почитали богов и духов гор и долин. Не знакомый с верованиями древних, в разговоре принял участие и Владимир Петрович. Шаманка поведала, что в бессмертие души, точнее ее наличие у человека верит, только в отличие от младших вер, считает данную субстанцию не наделенной жить вечно где-то на небе, а служащей пищей для властителей окрестных гор и долин. Она сравнила человека с только что съеденным бараном. Так, по ее убеждением, человек выращивает баранов и другую живность, что бы насытить свое естество, так и боги и духи гор питаются душами умерших людей, в зависимости от обстоятельств выбирая себе или уже старого, не способного выполнять свои человеческие обязанности старика, или забирая молодую, еще не испорченную жизнью душу ребенка.

Данный взгляд на не материальную сущность покоробил устои Табуреткина, как представителя человечества, но возразить ему было не чего. При этом он понимал, что вера древнего народа ни чем не хуже других верований, да и соблюдение закона высших существ, что бы в конце стать для них пищей - это было патетично. Отдать себя всего, ради своего Бога - это больше чем христианство, которое наоборот, ради себе подобных предало мукам своего создателя, что бы тот искупил их же грехи и позволил жить не бедствуя в небесных чертогах, рядом с замученным ими Спасителем.

Легли спать. Друзей положили на большом ковре, покрывавшем несколько тюфяков с овечьей шерстью. Засыпая, Виктор вспомнил об обычае северных народов, делиться с гостем представительницами прекрасного пола своего племени.

– Видно демографическая ситуация у местных не плохая. Вот там, где мужиков, да и женщин мало, и из-за постоянных кровных браков родятся по большей части уроды, всегда пришлым на ночь или жену или дочь, из тех что могут родить, предлагают. А эти видно наплодились. Своих хватает.

– Спи уж. Все равно жена у него не того. Страшноватая.
– Владимир Петрович призвал Виктора успокоиться.

– Да в темноте не видно. Фигурка то ни чего.
– Жирная и здоровая пища, переработанная в желудке, повысила его мужские способности, которые требовали выхода. Но мораль, довлевшая над телом, призывала успокоиться и он погрузился в сон, только там давая выход здоровым желаниям. Ему снились голые пастушки.

В отличие от Виктора, во сне Табуреткина, бродили голодные местные божества, которые глядя на Учителя Человечества, обсуждали вкусовые качества его души.