Таинственный спаситель

Хойт Элизабет

В переулке на углу какая-то девчушка лет десяти наблюдала за его спуском округлившимися глазами, прижав к груди корзинку с несколькими поникшими букетиками — тем, что, по всей видимости, осталось от продажи.

— Где живет Нелли Брум? — спросил Уинтер у маленькой цветочницы, назвав имя умершей проститутки.

Девочка указала на покосившийся дом в конце переулка.

— Вон тамочки, на третьем этаже. Только она померла нынче утром.

— Знаю. — Уинтер с признательностью кивнул. — Я пришел за ребенком.

— Тогда поспешай, — сказала

цветочница.

Уинтер приостановился и оглянулся:

— Почему?

Она пожала плечами.

— Похитители девчонок уже тамоть.

Уинтер повернулся и побежал. Похитители девчонок? Неужели это та самая банда, действующая в Сент-Джайлсе, и они так хорошо известны, что девочка узнала их?

Он распахнул входную дверь указанного дома. Сразу за дверью была узкая лестница. Уинтер на цыпочках побежал по ней, чтобы не спугнуть своего противника.

Лестница привела на крошечную площадку с единственной дверью. Уинтер распахнул ее, с удивлением обнаружив в комнате семью за ужином. Трое детишек сгрудились вокруг матери, зажав в руках хлебные корки. Отец, изможденный малый с копной рыжих волос, ткнул пальцем себе через плечо туда, где Уинтер увидел еще одну дверь. Мейкпис молча кивнул и прошел в указанном направлении. Дверь вела в комнатку поменьше. Две женщины в грязных лохмотьях съежились в углу. Напротив них было открытое настежь окно.

Не было нужды ни о чем спрашивать. Он прошагал к окну и выглянул наружу. До земли было не меньше двадцати футов, но прямо под окном тянулся узкий выступ в стене. Уинтер перекинул ногу и, ухватившись за подоконник, встал на выступ. Примерно в футе над ним, за краем крыши, промелькнули и исчезли мужские ноги. Уинтер ухватился за крошащийся парапет и подтянулся. На крыше стояли мужчина и парень, который держал на руках смертельно напуганного ребенка.

Мужчина пронзительно вскрикнул, увидев Уинтера, перелезавшего через парапет.

— Призрак! Призрак пришел, чтоб утащить нас в ад!

— Валим! — крикнул парень, и они попытались скрыться.

Но Уинтер уже настиг их. Кровь у него в жилах неистово бурлила, праведный гнев едва не ослепил его. Он схватил мужчину за куртку, потащил назад. Мужчина нанес отчаянный удар кулаком, угодив Уинтеру в плечо, прежде чем свалить противника мощным ударом в челюсть.

Парень не остановился. Он был уже возле края крыши, намереваясь совершить шестифутовый прыжок на соседнюю крышу. Отступил назад для разгона все еще с ребенком на руках.

Тут-то Уинтер и успел схватить его.

Парень развернулся, юркий и быстрый, как змея, и укусил его за руку.

Мейкпис стиснул зубы и схватил беглеца за волосы, встряхнув его, как крысу. Тот разжал зубы и выпустил из рук свою добычу. Малыш покатился вниз, съехав почти до самого края крыши, и уставился на Уинтера круглыми немигающими глазенками.

Свободной рукой он схватил ребенка за ногу и оттащил от края крыши. Малыш был завернут в одеяло, которое зацепилось за кровельную дранку и развернулось, оставив его в чем мать

родила.

Уинтер наклонился и прикрыл ребенка краем одеяла.

— Оставайся здесь, — прошептал он.

Мальчик кивнул.

Затем повернулся к юнцу, которого все еще держал за волосы, и еще раз встряхнул.

— Ты мог уронить ребенка с крыши.

Юнец пожал плечами.

— Невелика беда. Тут таких как грязи. Да к тому же это мальчишка.

Мейкпис прищурился.

— Сутенеры, на которых ты работаешь, мальчиков не берут?

— У них же не такие ловкие пальчики, как у девчонок. — Юнец оскалился по-собачьи. — Да и не работаю я ни на каких вонючих сутенеров. А тебе не советую вставать на пути у человека, который мне платит. Он большая шишка.

— Кто он?

Взгляд юнца метнулся куда-то за плечо Уинтера. Тот нырнул вбок, едва избежав удара, нацеленного ему в голову. Мужчина отскочил назад, а юнец вырвался, и они оба прыгнули на соседний дом и дали деру по крышам.

Уинтер безотчетно ринулся было за ними, но резко остановился, вспомнив про маленького мальчика. Он повернулся к ребенку.

Малыш лежал там, где его оставили, и не шевелился. Глазенки у него округлились, когда Уинтер подошел и взял на руки, завернув в драное одеяло. Мальчик был слишком легким. Без сомнения, недоедал, как и многие дети в Сент-Джайлсе. Если на ребенке и была какая-то одежонка до смерти матери, то другие обитатели дома, где он жил, явно стащили ее.

Тяжкое, непосильное бремя, казалось, легло на плечи Уинтера. Может, этого мальчонку он и спас, но нет сомнений, что похитители девчонок отправятся куда-нибудь в другое место и продолжат свою охоту за живым товаром.

— Как тебя зовут? — шепотом спросил Уинтер мальчика, убирая золотистые завитки с маленького лобика.

Тот протянул тоненькую ручку и с любопытством потрогал кривой нос маски Уинтера. При этом из его кулачка выпал какой-то клочок бумаги.

Уинтер наклонился и подобрал бумажку. Ребенок был голеньким, поэтому, должно быть, бумажка принадлежала парню, который похитил его. Уинтер не мог разобрать, что написано на этом клочке и написано ли вообще, но нащупал кусок восковой печати. Он аккуратно убрал находку в карман и обхватил мальчика обеими руками.

— Что ж, идем, отнесу тебя в приют, Джозеф Шанс.

— Итак, — сказала Изабель на следующий день. — Самое важное, что вы должны помнить, когда танцуете с дамой, — это не наступать ей на ноги.

Уинтер Мейкпис, одетый, как обычно, во все черное, походил на слегка озадаченное огородное пугало. Он серьезно кивнул.

— Я приложу все усилия, чтобы сохранить ваши ноги в целости, миледи.

— Хорошо. — Изабель сделала вдох и повернулась, встав в исходную позицию. Они были в ее бальном зале — прелестной комнате с черно-зеленым мраморным полом и драгоценным клавесином красного дерева с позолотой. — Мистер Баттерман прекрасно играет на клавесине и согласился нам аккомпанировать.