Талисман
Шрифт:
— Джек, прости! Джек, прости меня, ПОЖАЛУЙСТА!
— Убери его отсюда! — презрительно сказал директор и отвернулся.
Джек обнял Волка и повел его к двери.
— Пойдем, Волк, — сказал он. Он говорил с раздражением. Он еще никогда не был так зол на Волка, как сейчас. — Пойдем, это была моя вина, а не твоя. Пойдем.
— Прости меня, я нехороший. Черт бы меня побрал. Я нехороший.
— Ты хороший, — сказал Джек, — пойдем.
Он открыл дверь, и они вышли в один из последних теплых дней октября.
Женщина с ребенком стояла ярдах в двадцати от
— Не подпускай его ко мне! — взвизгнула она. — Не подпускай этого монстра к моему ребенку! Слышишь? Не подпускай его ко мне!
Джек подумал, что он должен ее успокоить, но не знал, как это сделать. Он слишком устал.
Они с Волком побрели прочь, перешли автостоянку, и, когда они были уже на полпути к дороге, Джек пошатнулся. Мир поплыл перед глазами.
Он даже не заметил, как Волк взял его на руки и понес, будто младенца. Он не заметил и того, что Волк плачет.
— Джек, прости меня, пожалуйста. Не сердись на глупого Волка. Я исправлюсь, я буду хорошим, вот увидишь…
— Я не сержусь на тебя, — сказал Джек, — я знаю, что ты хоро…
Он заснул, даже не успев договорить. Когда он проснулся, уже был вечер и перед ним лежал город Манси. Волк ушел с оживленной трассы и пробирался фермами и грязными дорогами. Обрадованный чистым, свежим воздухом и тишиной, он продолжал свой путь на запад, направляемый инстинктом перелетной птицы.
Они провели эту ночь в заброшенном доме к северу от Кэммэка, и, проснувшись утром, Джек обнаружил, что его жар немного спал.
Было позднее утро — позднее утро 28 октября, когда Джек обнаружил, что пальцы Волка снова покрылись шерстью.
Глава 19
Джек в затруднительном положении
(Чертик из шкатулки)
Они провели эту ночь в развалинах сгоревшего дома, стоявшего между широким полем и небольшой рощицей. На другой стороне поля примостился фермерский домик, но Джек решил, что они с Волком будут в достаточной безопасности, если станут вести себя тихо. После захода солнца Волк ушел в рощу. Он двигался медленно, низко склонившись над землей. Перед тем как потерять его из виду, Джек подумал, что Волк выглядит как близорукий человек, разыскивающий оброненные очки. Джек уже начал беспокоиться (он представил себе Волка, пойманного в стальной капкан, представил себе его искаженное лицо, когда он молча отгрызает свою собственную ногу…), но тут Волк наконец вернулся, идя на этот раз почти прямо. В руках он нес какие-то растения.
— Что это, Волк? — спросил Джек.
— Лекарства, — мрачно ответил Волк, — правда, эти лекарства не слишком хороши. Волк! В этом мире вообще нет ничего хорошего!
— Лекарства? Что ты имеешь в виду?
Но Волк больше ничего не сказал. Он вытащил спички из нагрудного кармана комбинезона, развел бездымный костер и попросил Джека найти какой-нибудь сосуд. Джек нашел в канаве банку из-под пива. Волк понюхал и сморщил
— Слишком много плохих запахов. Мне нужна вода, Джек. Чистая вода. Если ты очень устал, я сам схожу.
— Волк, я хочу знать, что ты собираешься делать?
— Я пойду, — сказал Волк, — за полем ферма. Волк! Там должна быть вода. Отдыхай.
Джек представил себе, как жена какого-нибудь фермера выглядывает из окна кухни, оторвавшись от мытья посуды, и видит Волка, входящего во двор с пивной банкой в одной мохнатой лапе и вязанкой веток и корней в другой.
— Я сам схожу, — сказал он.
Ферма находилась не более чем в пятистах футах от их пристанища — теплые желтые огни были хорошо видны через поле. Джек добрался до нее и набрал полную банку воды из крытого колодца без всяких происшествий. Идя назад, он на полпути через поле обнаружил, что может видеть свою тень, и посмотрел на небо.
Над горизонтом вставала уже почти полная луна.
Встревоженный, Джек вернулся к Волку и протянул ему банку с водой. Волк немного отхлебнул, снова поморщился, но ничего не сказал. Он поставил банку на огонь и принялся отламывать кусочки от принесенных им корней и бросать их в воду. Минут пять или чуть больше спустя ужасная вонь — даже трудно определить, на что это было похоже, — начала подниматься от костра. Джек поморщился. Он почти не сомневался, что Волк приготовил это «лекарство» для него, и уж совсем не сомневался, что, выпив его, он непременно умрет, причем умирать будет долго и, возможно, в мучениях.
Он закрыл глаза и начал громко и наигранно храпеть. Если Волк подумает, что он спит, он не станет будить его. Ведь никто же не будит больных людей? А Джек был именно болен — к ночи жар снова вернулся к нему, проник в тело и сочился изо всех пор; его сильно знобило.
Подглядывая через ресницы, он увидел, как Волк отставил банку в сторону, чтобы остудить. Волк сидел к нему спиной и смотрел в небо; его волосатые руки лежали на коленях; лицо было задумчивым и даже в какой-то степени красивым.
Он смотрит на луну, подумал Джек, и его передернуло от страха.
Мы не подходим к стаду, когда меняемся. О, Джейсон, нет! Ведь иначе мы съедим их!
Волк, скажи мне кое-что: я теперь стадо?
Джек вздрогнул.
Пять минут спустя — Джек к этому времени и в самом деле уже почти уснул — Волк склонился над банкой, попробовал, кивнул, поднял ее и пошел к Джеку, который лежал, подложив под голову сложенную рубашку вместо подушки. Джек еще сильнее зажмурился и захрапел с удвоенной силой.
— Вставай, Джек, — весело сказал Волк. — Я знаю, что ты не спишь. Тебе не удастся обдурить старого Волка.
Джек открыл глаза и посмотрел на Волка с нескрываемым удивлением:
— Как ты узнал?
— У людей есть запах сна и запах бодрствования, — сказал Волк. — Даже Чужестранцы должны это знать.
— Вряд ли…
— В любом случае ты должен это выпить. Это — лекарство. Выпей, Джек, прямо здесь и прямо сейчас.
— Я не хочу, — сказал Джек. Запах, исходящий из кружки, был резким и удушливым.