Танец над вечностью
Шрифт:
Шарлотта вздрогнула, как от удара хлыстом. Луиджиа растерянно подняла голову, пытаясь одной рукой нащупать потерявшуюся в траве маску. Безобразные шрамы на ее бесцветном лице покраснели, наливаясь жестокими царапинами.
— И вы, фрона Рыбальски, — уверенно продолжал я, — были правы, когда утверждали, что Ежения не могла сбежать с циркачом. Потому что знали, что она уже беременна, верно? Беременна от вашего жениха Джеймса?
Даугав хлопнул себя по лбу и медленно провел пятерней по лицу, словно смахивая паутину лжи.
— Убью суку!.. — едва слышно пробормотал
— И вы, воевода, тоже об этом знали! — повернулся я к нему. — Поэтому похитили и спрятали свою сестру в Соляном замке! Он ведь тогда еще не принадлежал Рыбальски? Зато был в собственности семьи Шарлотты! С которой вы, очевидно, и сговорились? Семейство Гибауэров очень хотело для Шарлотты богатого жениха? Поэтому и помогло вам продвинуться по службе в обмен на маленькую услугу, верно? Еще бы! Знаменитый генерал Гибауэр! Взамен вы убрали досадную помеху браку в лице беременной соперницы? А заодно избавили Шарлотту от офицера Барнума, в которого та была влюблена? Держу пари, что он был под вашим командованием? Я прав?
Даугав некоторое время смотрел на меня, выпучив глаза, а потом начал хохотать. Тихо в бороду, а потом все громче и громче, сгибаясь пополам, пока на глазах не выступили слезы.
— Это правда? — помертвела лицом Шарлотта. — Отвечай, Даугав! Это правда?
Она с ненавистью переводила взгляд с него на Ежи, который почему-то покраснел и уткнул взор в землю, отчаянно кусая губы и сжав кулаки. Воевода вдруг резко оборвал смех, выпрямился, шагнул к Луиджии, подхватил ее под локоть и поднял на ноги.
— А что? Пусть так! Признаю, что она моя племянница, но раз уж у нее нашелся отец, — он неуместно хохотнул и толкнул девушку к Джеймсу, — то пусть теперь и разгребает это дерьмо!
— Воевода! — резко окликнул я его. — Про Луку вы забыли? Или вы его даже за человека не считаете? Он ведь тоже ваш племянник и сын Рыбальски!
— Это Лука-то? — Даугав выгнул бровь и опять всхрапнул от смеха. — Как можно забыть Луку… Лука — это… это… это еще то… человечище!
Он повернулся к Ежи, хлопнул его по плечу и ушел, скрывшись в толпе, качая головой и бормоча что-то себе под нос.
— Так что же это получается? — потерянно спросил Сигизмунд, про которого все забыли. — Эта уродка с порезанным лицом — моя сестра?.. А тот слюнявый идиот — брат?!?
— Нет, мальчик мой, это не так… — неожиданно за всех ответил Ежи, делая к нему шаг. — Ты не…
— Не смей! — выкрикнула Шарлотта, а потом схватилась за сердце и рухнула на землю.
К ней поспешил лекарь Дудельман. Джеймс Рыбальски обнимал Луиджию и гладил ее по волосам, разглядывая и глупо улыбаясь. Каждый был при деле, кроме меня. На душе скребли кошки. Что-то было не так. Слишком странно отреагировал воевода на мои слова, но ведь все сходилось… Или нет? Стоп! А кем же тогда Лу приходится Ежи? Ведь получалось, что он ей не дядя, а значит…
— Я узнал ее!
Шепот, раздавшийся за спиной, заставил меня вздрогнуть и обернуться. Лешуа с заговорщицким видом подмигнул и незаметно указал куда-то в толпу.
— Она переоделась, парик и очки, но я все равно ее узнал…
— Хриз? — от волнения мой шепот вышел
— Да нет же, — отмахнулся Лешуа и просиял. — Милагрос. Я прослежу за ней, а вы…
— Нет, подождите, как Милагрос? А где Хриз?
— Откуда я знаю, Милагрос одна. С острова не так просто исчезнуть, поэтому я ее выслежу и…
Кто-то окликнул меня и настойчиво подергал за рукав. Я отмахнулся, отвлекшись всего на секунду, а в следующий момент потерял Лешуа из вида. Он растворился в толпе.
— Слышь?..
— Да что? — рявкнул я, оборачиваясь.
Передо мной стояла Нишка. Встревоженная, запыленная с дороги, с поджатыми губами, нервно перетаптывающаяся на месте.
— Что случилось, госпожа инквизитор?
— Пока ты тут ножичками баловался, — угрюмо сообщила она, — из монастыря пропала Пихлер.
— … А после обедни ее уже никто не видел. Ушла в свою келью и больше не вышла, — закончила короткий рассказ Нишка.
Мы стояли на берегу Дымная, ожидая лодки. Лешуа нигде не было видно. Я начинал беспокоиться.
— А вещи? — рассеянно спросил я, разглядывая далекие огни Виндена на другом берегу.
— Вещи? — нахмурилась инквизитор.
— Ее вещи тоже исчезли?
— Да, вещей не было. И что?
— И то, госпожа Чорек, — я раздраженно прихлопнул комара на шее. — Наша фронляйн попросту воспользовалась возможностью и сбежала, пока вы мотались к старику Альдауэру.
— Думаешь? — посветлела лицом Нишка, а потом огрызнулась. — Я не могу сидеть и сторожить ее, как привязанная! А ты мог бы и помочь, а не на дуэлях драться!..
— Это ваше дознание, — вернул я ей должок. — Вот и ищите пропажу. Пихлер наверняка вернулась в город для репетиции в театре. Завтра генеральная, если мне не изменяет память. А послезавтра юбилей императора, на котором "Винденские львицы" собирались выступить с новой постановкой.
— Поняла… — пробормотала девушка и стукнула кулаком себя в ладонь. — Ух, я ей устрою! Пусть только найдется.
Кровожадность девушки странным образом передалась и мне, когда я вспомнил, что натворил Лука. А может виной моему плохому настроению были озверелые комары, атакующие лицо и шею, и непонятно куда исчезнувший Лешуа.
Я прождал его на пирсе еще полчаса. Одна за другой от острова отчаливали лодки и маленькие ялики, а Дерек так и не появился. Тревога сделалась нешуточной. Куда он мог деться с острова, да еще и на костылях?
— Простите, любезный, — обратился я к лодочнику. — Вы не видели седовласого господина на костылях?
Испитое лицо лодочника ничего не выражало. Он равнодушно покачал головой.
В сгустившейся темноте искать Лешуа на острове было бесполезно. Оставалась надежда, что он все-таки уплыл в город, решив не ждать меня и не желая выпускать Милагрос из поля зрения. Я вернулся в гостиницу в сквернейшем расположении духа, искусанный комарами и терзаемый сомнениями. Что-то в моей версии исчезновения Ежении не сходилось, но я не мог понять, что именно. А еще в голове не укладывалось, что тихая Луиджиа была способна на такую подлость, как подложное письмо. И какую роль во всем этом сыграл Ежи?