Тавриз туманный
Шрифт:
– И характер у нее такой же прекрасный, как она сама! Она заставила меня полюбить ее, как родную сестру. Я постоянно думаю о ней. Рафи-заде совсем ей не пара! Ее молодость гибнет в его руках.
Мне было искренно жаль, что она так заблуждается. Я знал, что Шумшад-ханум ежедневно находит для нее новых покупателей. В последнее время она обещала девушку и главному телохранителю Гаджи-Самед-хана Кулусултану. Из-за нее между Рафи-заде, Махмуд-ханом и Кулусултаном шла грызня. Все трое торопили Шумшад-ханум и требовали скорее привести ее к ним.
–
– сказал я, пожимая девушке руку.
Мисс Ганна принялась хвалить Шумшад-ханум, Шухшеньг, Пэрирух и Салиму-ханум, наделяя их всеми положительными качествами. Она считала для себя большим счастьем, что знакома с ними и надеялась с их помощью еще лучше изучить тавризянок и женщин Востока.
– Я собираюсь написать книгу о впечатлениях, полученных от знакомства с этими женщинами. До сих пор никто как следует не ознакомил американцев с женщинами Востока.
– Впечатления, полученные тобой, от этих особ, действительно стоит описать, - заметил я, усмехаясь.
– В этом отношении я могу помочь тебе!
Мисс Ганна продолжала рассыпаться в похвалах по адресу Шумшад-ханум.
– Она чудесно гадает. Она открывает прошлое, предсказывает будущее. Она просто изумительна! А Шухшеньг-ханум гадает еще лучше. Шумшад-ханум гадала мне на тебя и сказала очень многое. Удивительная женщина!
Мисс Ганна была на пути к гибели. Было ясно, что ее, так же, как и внучку Кэлэнтэра, Шумшад-ханум поведет гадать и продаст за высокую цену.
Пора было ехать, Ганна начала собирать со стола бумаги и запирать их в несгораемый шкаф.
– Это в высшей степени ценное письмо - сказала она, указывая на запечатанный пакет.
– Разве ты не интересуешься им?
– Я интересуюсь тобой, твоими словами, твоими поступками.
В то время, как девушка собиралась распечатать письмо, фаэтон остановился у ворот.
– Дорогой прочитаем!
– сказала она, опуская письмо в карман.
* * *
Не успел фаэтон отъехать, как мисс Ганна, заговорив о ходе подготовки к предстоящим выборам в иранский парламент, заметила:
– Среди дипломатов по вопросу о выборах существует полнейшее разногласие. Русский посол в Тегеране советует выборы депутатов от азербайджанцев провести в Тегеране, полагая, что в случае, если азербайджанские представители будут выбраны из тегеранцев и среди них не окажется русофилов, правительство России, доказав незаконность выборов, может аннулировать их и, организовав выборы в самом Тавризе, проведет своих сторонников. Министр же иностранных дел Сазонов возражает, указывая, что это может вызвать недовольство Англии.
Несколько дней тому назад нам удалось получить копию английской ноты. В этой ноте Англия обвиняет Россию в том, что она отторгла территорию, населенную азербайджанцами, от Ирана, поддерживает и защищает самоуправство Гаджи-Самед-хана, игнорирует тегеранское правительство и тем самым нарушает договор 1907 года. Вчера
Говоря это, мисс Ганна достала копию телеграммы.
"Телеграмма номер 5.
От министра иностранных дел Сазонова русскому послу в Тегеране Коростовцеву.
Копия Тавризскому консулу.
Ваши телеграммы за номерами 82 и 91 получены. С вашей точки зрения выборы депутатов от азербайджанцев в Тегеране - нежелательны. Этот шаг мешает политике неподчинения Гаджи-Самед-хана центру. Таким образом, мы можем потерять этого нужного и полезного нам человека. Удержать же его будет трудно. Если мы согласимся на выборы в Тегеране, впоследствии мы не сумеем опротестовать выборы и объявить их незаконными, и у нас не будет прав на аннулирование их. По чести надо сказать, что иранцы будут вправе задать нам вопрос: "Почему вы раньше не заявили об этом?"
Выборы представителей в Тегеране создадут почву для многих беспорядков. В Тегеране могут оказаться выбранными нежелательные нам лица. Вот почему необходимо принудить Гаджи-Самед-хана приступить к выборам в Тавризе, в соответствии с нашими интересами.
Сазонов".
Мисс Ганна не была революционеркой. Она оказывала нам услугу только потому, что хотела нанести ущерб русским интересам, изобличить политику России, а также завоевать мои симпатии как иранца.
Сообщив мне о телеграмме Сазонова, она действительно оказала нам огромную услугу. Мы могли бы помешать выборам русофилов в парламент. Я решил обратиться с воззванием к населению Тавриза и разоблачить последние интриги Гаджи-Самед-хана.
Фаэтон подъехал к берегу Аджичая, где было много народу. Все, от мала до велика, мужчины, женщины и дети прогуливались в садах "Эмир баги", "Чемшмели баг" и "Даш капули баг".
Письмо, отправленное мне Мешади-Кязим-агой через кучера, я смог вскрыть и прочесть, когда мы уже проезжали через кладбище "Джихаррах".
"Дорогой друг! Я не посылаю провизии. Безусловно вы отправитесь к "Уч деирманлар" или "Екя дюкянлар"; на обратном пути в садах Гаджиагалар вас ждет обед.
Ваш покорный слуга.
Кязим".
Аджи-дюз был полон конными и пешими. Хотя на скачки было приведено много редких породистых лошадей, чувствовалась большая неорганизованность. Каждый состязался с кем попало. Здесь больше всего бросались в глаза бесчинства марагинских всадников.
Мисс Ганна нашла более интересным сидеть в саду и наблюдать за пирующими, чем смотреть на скачки.
Вот почему, приказав кучеру повернуть обратно, мы поехали в сторону садов.
Расстелив на зеленой траве свои скатерти, люди курили опиум, пели, играли и танцевали, приглашая прохожих примкнуть к их компаниям.