Тавриз туманный
Шрифт:
– Стреляй хоть в упор, они не струсят!..
– Они приехали из тех мест, откуда прибыл и Гейдар-Ами-оглы...
– Интересно, зачем они приехали?..
– Они приехали познакомиться со здешними добровольцами...
Моя дорогая Нина! В этом городе, где мы сейчас находимся, авторитет царя пока не утвержден. Здесь еще не подозревают о занятии Тавриза царскими казаками. После банкета мы отправились осматривать город.
Прежде всего нам показали крепость. Крепость довольно прочная, хотя ее стены возведены из
Мы инструктировали местных социал-демократов в отношении хранения оружия.
Город довольно красив и живописен. Благодаря проведенным от Готурчая канавам, по всем улицам протекают ручейки.
И все же, несмотря на обилие воды и зелени, город грязен; поверхность воды ничем не ограждена, и весь выносимый из домов мусор сметается прямо в канавы.
Дорога из крепости в Урмию представляет собой длинную, широкую аллею, но из-за полного отсутствия надзора деревья вырубают.
Часть города, называемая Шивен, расположена в стороне от крепости. Несмотря на здоровый климат здешних мест, зловоние, идущее от расположенных тут кожевенных предприятий, лишает возможности не только жить, но и проходить по этой местности.
Здесь, как и в Тавризе, есть "бест", в котором скрываются преступники, обанкротившиеся купцы или люди, бежавшие от тирании и преследуемые законом. Мы осмотрели "бест". Моллы, в ведении которых он находится, любезно приняли нас.
Закончив это письмо, я тронусь дальше. Предстоящий путь небезопасен. Мы должны из Маку тайно перейти Аракс и направиться в расположенное на русской границе селение Шахтахты, а оттуда по железной дороге проехать в Тифлис и Баку.
Нина, я поручил Мешади-Кязим-аге помогать тебе. В случае нужды, обратись к нему.
Старайся избегать подлецов из консульства. Слушайся Тахмины-ханум. Если Гасан-Ага и Тутунчи-оглы будут нуждаться в деньгах, поддержи их.
Не следуй по стопам твоей сестры Ираиды и не слушайся ее советов, старайся, сколько можешь, влиять на нее. Консульство хочет использовать ее в своих целях, но на этом пути ее ждут позор и гибель. Если тебе не удастся избавить ее, береги себя от несчастья. Царский консул старается завербовать ее, как свою помощницу в грязных делах. Привет всем. Целую маленького Меджида".
АРАБЛЯРСКИЙ ХАН
К западу от Нахичевани на иранском берегу Аракса расположено селение Арабляр.
В сумерках мы дошли до этого села, где обнаружили обилие чайханэ.
Остановившись тут, мы, при содействии контрабандистов из Шахтахты, Норашена, Ховека и Гывраха, должны были перебраться в Шахтахты.
Шли проливные дожди. Аракс, выйдя из берегов, затопил окрестные поля. Контрабандисты
Я остановился у старика по имени Гулам-Али. Его чайханэ представляла собой донельзя тесную, грязную и закопченную хату с глиняными нарами у стен, покрытыми рогожей.
Рядом со мной устроился молодой контрабандист по имени Муслим.
– Вы тоже контрабандист?
– обратился он ко мне.
– Нет!
– ответил я.
– Да не бойтесь, здесь у всех одно ремесло.
– Возможно, но я не контрабандист.
– Ты на меня не обижайся, я сказал это потому, что встречаю тебя впервые и хотел предупредить тебя.
– О чем?
– Тут каждый контрабандист обязан прежде всего явиться к здешнему хану за разрешением, иначе не разрешают переправляться через реку и перевозить свои товары.
– Кто же хан?
– спросил я.
– Хан селения Арабляр - Шукюр-паша, двоюродный брат макинского хана Муртуза-Кули-хана Икбалуссалтанэ.
– А он богат?
– Очень. Кроме селения Арабляр, у него немало и других сел. Только он не в ладах с Муртуза-Кули-ханом. Они на ножах. Люди макинского хана не смеют показываться в здешних краях.
После этих объяснений я немного успокоился и принялся за свой чай, но не успел отпить и полстакана, как в чайхану вошел незнакомец лет за пятьдесят.
– Дядя Гулам-Али, новых постояльцев много?
– спросил он хозяина.
– Только один, остальных ты знаешь.
– А кто новый?
– Вот этот, братец, - ответил хозяин, указывая на меня.
Незнакомец подошел ко мне. В руках он держал большую суковатую палку и фонарь.
– Пожалуйте, племянничек, хан вас к себе требует.
Мной овладело какое-то оцепенение.
"Что нужно от меня этому бездельнику?" - подумал я.
– Не беспокойся, - нагнувшись, зашептал мне на ухо Муслим, - ничего дурного быть не может. Он думает, что ты контрабандист. В случае чего, мы здесь; пойдем к хану и переговорим с ним.
Не возразив ни слова, я поднялся и следом за пожилым мужчиной направился к жилищу хана.
При тусклом свете фонаря, осторожно ступая с камня на камень, я пошел по грязной улице.
Время от времени проводник указывал мне дорогу:
– Пожалуйте сюда, племянничек.
Улицы, прилегавшие к дому хана, были вымощены. Двор хана кишел слугами, выполнявшими самые разнообразные обязанности. Мы переходили со двора во двор. По дороге, тускло мерцая желтоватыми огоньками, поблескивали небольшие фонари. Наконец, мы взошли на террасу. У дверей ярко освещенной передней мне приказано было остановиться.
– Этого племянничка хан потребовал к себе, - сказал сопровождавший меня мужчина часовому, стоявшему у входа, и, сдав меня, удалился.