Тайгастрой
Шрифт:
— Стружку получили, а вот на ста процентах сидим! — заявил Ванюшков.
— Кто ж виноват? Как относитесь к работе, так и получается!
— Переведите меня, товарищ инженер, к Старцеву. Так работать, как у нас, не хочу! — потребовал Гуреев.
— И я тоже прошу меня к Старцеву перевести! — попросила Фрося. — Или работать, или нет!
— А ты думаешь, там ребята из другого теста? Такие же, как и вы. Только головы у них не кружатся: решили хорошо работать и работают, — сказал Шутихин.
— Товарищи! — обратился Ванюшков к бригаде.— Перед
— Вот что, товарищи: уходить из бригады — последнее дело, — сказала Надя. — Как могли в первый день хорошо работать, так сможете и дальше. Давайте с сегодняшнего дня подтянемся и ровненько пойдем выше. Помните, что вы на ответственнейшем участке работаете. Через десять месяцев вот здесь, где вы стоите, будет выплавляться особый чугун. Такого чугуна еще никто не дает. А наша печь даст! И вы ее сейчас строите. Поймите, товарищи, это. Поймите хорошенько, что вы не просто копаете землю. Вы строите доменную печь, о которой десятки лет мечтал профессор Бунчужный. Может быть, этой печи он отдал всю свою жизнь! И мы сейчас делаем то, что произведет целую революцию в металлургии. Вот на каком вы участке работаете!
Все умолкли. Наде показалось, что она задела какую-то струнку и что слова дошли.
— Подтянемся, товарищ инженер. И вам не стыдно будет! — заявил от имени всех Ванюшков.
Успехи землекопов задели укладчиков огнеупора. Дней через пять к Жене Столяровой пришел комсомолец Смурыгин — бригада его работала на строительстве каупера № 2 экспериментальной домны.
— Бригада включается в соревнование, — сказал он. — Хотим, чтоб оформили нас.
— Серьезно ли решили поработать?
— Да. Говорили после смены. Люди у меня, правда, разные: одним хочется премию получить, другие хотят, чтоб о них написали в газете. Но большинство, конечно, понимает, что надо поработать на общее дело. Понимаем, раз начато такое строительство, надо его как следует сделать — для обороны родины. И сделать как можно скорее. Об этом с нами не раз говорили инженеры и сам товарищ Журба.
— Хорошо. Сегодня проведем комсомольское собрание, поговорим с народом.
Через день бригада Смурыгина приступила к ударной работе, но сорвалась. Коханец занялась людьми. Она решила предложить Гребенникову перевести в бригаду огнеупорщиков Ванюшкова.
— Способный парень. Бригаду подтянул. Сейчас я не беспокоюсь за нее, пойдет и дальше. Вместо Ванюшкова оставим Гуреева. А Ванюшков, надеюсь, быстро овладеет огнеупорной кладкой. С людьми он умеет работать, — поясняла Надя.
— Не возражаю. Но я думаю, что теперь, когда прибыли экскаваторы и транспортеры, можно не только Ванюшкова перебросить на огнеупор. Займитесь этим вопросом. Земляные работы на исходе, а огнеупорные становятся на очередь. К ним надо подготовить людей.
— Я займусь, товарищ Гребенников, — ответила Надя.
Ей хотелось
Ей казалось, что она, Волощук, Митя Шах и некоторые другие инженеры как-то сразу, хватко, вошли в производство, что все очень дружны и что многие прежние опасения их оказались преувеличенными; конечно, пригодилось то, что они до поступления в вуз работали на заводе. «Вести самостоятельную работу мы, правда, не могли б, — думала она, — но в каждом отдельном случае мы знаем, что от нас требуется и как лучше можно выполнить задание».
— Приходите, товарищ Коханец, когда вздумаете. И без всяких докладов. Иногда человеку просто поговорить надо с начальством, я понимаю. Приходите! А сейчас простите... Дел уйма.
Надя ушла.
— Решили тебя, товарищ Ванюшков, из землекопов переквалифицировать в огнеупорщики, — сказала она, придя на участок. — Специальность хорошая. Человек ты способный. Несколько дней посмотришь, как работают другие, сам на укладке постоишь, потом бригадиром станешь. Как тебе это предложение? Нравится?
Ванюшков молчал.
— Товарищ Гребенников тоже так думает: что ты справишься и будешь хорошим бригадиром.
— Товарищ Гребенников обещал перебросить в бригаду арматурщиков... Очень по душе мне работа арматурщика, — сказал Ванюшков, действительно просивший начальника строительства об этом с первого дня приезда на площадку.
— Справимся с каупером, сама просить буду, чтобы перевели к арматурщикам.
— Да и к людям своим привык... Земляки...
Он не сказал, что ему тяжело расставаться с Фросей.
— Расставание не на долгий час. Когда освоишь дело, к тебе в бригаду перебросим лучших, кого отберешь сам.
— Слушаюсь!
Комсомольца Смурыгина сняли с бригадирства и поставили на звено.
На собрании объявили, что новым бригадиром будет Ванюшков — первый «звездочет» на площадке.
Через несколько дней работы Надежда Коханец решила, что бригада может выдвинуть свой встречный план футеровки каупера. Собрались втроем: она, Женя Столярова и Ванюшков. Работу рассчитали на каждый день, на каждый час: 1 августа строительство отмечало годовщину со дня заливки первого кубометра бетона под фундамент печи-гиганта, и к этой дате многие бригады брали на себя дополнительные обязательства.
Были учтены все условия, и все же нехватало десяти дней.
Пересмотрели список бригады: большинство прибыло на строительство недавно, настоящих огнеупорщиков насчитывались единицы.
— Норма три с половиной тонны на человека за смену — немалая норма! Больше на строительстве не давали, — сказал Ванюшков, уже познакомившийся с работой своей бригады и соседней.
— Надо дать пять!
— Но и тогда не уложимся, — подсчитала Надя.
При таком расчете нехватало семи дней.