Тайна дразнит разум
Шрифт:
Раздеваясь, мадам Шур дрожащими руками сняла шляпу и спросила:
— Алеша, ты был на мосту?
— Был, — с досадой проговорил он. — Сбросили, да не тех…
Она удивленно задрала подбородок:
— Это говорит комсомолец, агент уголовного розыска?
— Поднимайте выше, Вероника Витальевна, второй день уже в чека!
— В чека?! — изумилась мадам Шур, роняя шарф. — Шутите?
— Наш с вами шеф не любит шуток…
— Как наш? — насторожилась она. — Ты о ком?
— Все о нем. — Он указал книгой
— Он здесь?
— Придет. Эта квартира вне подозрения. — Леша поставил книгу на чистую полку и деловито заметил: — Пройдите в спальню, опустите шторы…
— Почему в спальне, обычно в столовой?
— Окна спальни выходят в сад, наверно, поэтому, — ответил Алеша, думая: «Не знает о бегстве, значит, не первый помощник».
Раздался телефонный звонок. Мадам Шур подошла к столику и сняла трубку. Непонятный разговор закончился ясной фразой:
— Придет, приезжайте…
Повесив трубку, мадам доверительно бросила Леше:
— Отец Осип…
Она задержалась возле лестницы, неожиданно заговорила о Карпе:
— Ты играл с ним в футбол. Не замечал в нем странность? — Ее голос стыдливо размяк. — Только что говорил о свадьбе, беспокоился обо мне, искал, а сегодня утром в магазине вдруг заявил: «Возвращаюсь домой». Ушел от меня на Ильинскую, в коммуну. Разве примут без партбилета?
— Карп второй день работает на моем месте в угро. Это он вынул оружие из ящиков…
— А как он проник в магазин?
— Друзья помогли…
— Боже, какое коварство! — Она перекрестила грудь и, зевнув, ладонью прикрыла рот. — Я сутки не спала. Попробую хоть чуть сомкнуть глаза…
Она открыла дверь спальни и остановилась на пороге:
— Алеша, не заходил сюда Зубков?
— Сегодня ночью его арестовали, и он покончил с собой.
— Святая Мария! До или после допроса?
— До! Чекисты не знают, откуда гранаты.
На лице мадам выступил нежный румянец. Она, видимо, окончательно поверила, что Леша — один из приближенных Рыси. Она сказала:
— Я-то ломала голову: кто это информирует эмиссара о делах чекистов. Молодец, Алеша!
— Спасибо! Но я лишь второй день в чека…
— А кто же тогда… информировал?
— Знаю. Но шеф повесит меня на этой лестнице…
Помешал парадный звонок. Мадам Шур скрылась за дверью спальни. В библиотеку хозяйка привела худенького мужичишку с козьей бородкой. Леша обрадовался, что «черные ангелы» прислали Боженьку. Он не знал в лицо младшего Смыслова…
— Вейц будет вечером, — сказал Леша. — Хочешь — подожди, хочешь — оставь адрес. Хозяин пришлет записку с верным человеком…
— Меня ждут. До вечера не смогу. Уж лучше адрес, мил-человек. — Боженька шапкой указал на окно: — Знаешь Рдейскую пустынь?
— Бывал разок.
— Так пусть постучится к игуменье. А матушка уже доставит нам записку.
Алеша проводил его долгим взглядом. Осторожность Боженьки не удивила его. Чекист смотрел на «черного ангела», думая о своем: «Кто в чека предатель? Почему же он не предупредил Рысь о ночной операции в магазине? Возможно, его исключили по сокращению? И не он ли убил Рогова? И не он ли припрятал дневник уполномоченного?»
Чекист внимательно обшарил библиотеку, ящики стола, но не нашел роговской тетради с лошадью на обложке.
Снова прозвенел колокольчик. Следом раздался звон посуды на кухне. Резкий звонок, видимо, напугал хозяйку — она выронила тарелку. Густой бас Жгловского извинялся, указывая на примету к счастью. Поп не пожелал идти в библиотеку. Слышно было, как он жадно пил воду. К нему подошла мадам Шур. Они оживленно обсуждали события на мосту.
Леша воспользовался шумом, позвонил Пронину и попросил начальника срочно выслать в дом Вейца оперативников.
Мадам Шур и священника Жгловского арестовали в доме Вейца. Но доставили в чека ночью. Леша понял, почему не тронули хозяйку… Рано или поздно Рысь даст о себе знать Елизавете Ивановне…
Чоновцы во главе с Ахмедовым окружили Рдейскую пустынь и без боя забрали «черных ангелов». Они крепко спали у монашек в кельях. Операция протекала на рассвете. Леша не принимал участия: ему поручили следить за Солеваровым.
В десять часов ночи старик вышел из дома и побрел на Соборную сторону. Конечно, хотелось, чтобы староста привел на явочную квартиру. Ни мадам Шур, ни отец Осип не знали адрес Рыси. Пронин просил Алешу проявить максимум старания…
Солеваров свернул в Чертов переулок, постоял немного. Видимо, боялся слежки. Затем дошагал до рябины, придвинулся к деревянному домику и тихонько постучал по оконной ставне.
Дверь в темноте открыла Капитоновна:
— Проходи, кормилец мой…
Прислужница гадалки сотрудничала с Федей Лунатиком. Он проникал к ней в дом через черный ход. Второй ключ лежал на дверной перекладине. Лучше всего войти в дом незамеченным. Чем черт не шутит, может быть, Капитоновна работает и на нас, и на Рысь…
Леше помог мягкий снег. Он бесшумно подкрался к черному входу, шагнул на крылечко, нащупал в указанном месте ключ, смочил его слюной и осторожно вставил в скважину…
У молодого чекиста забилось сердце. Он представил, как сейчас окажется свидетелем тайного совещания заговорщиков под водительством Рыси.
Только не спугнуть бы…
Два поворота ключа — два пружинных скрипа, и дверь ослабла…
Свояк не вернулся домой. Попадья позвонила регенту, жена Вейца ответила: «Молитесь богу» — и повесила трубку. Солеваров догадался, что отца Осипа арестовали. И мадам Шур наверняка в чрезвычайной комиссии.