Тайна Верховной жрицы

Виноградова Виктория

Меган истратила два последних мешочка на создание защитного купола, чтобы оградить себя от падающих камней. А сама припала к полу, стараясь нащупать среди потрескавшихся плит островки почвы.

Нашла. Ладони приникли к сырой земле, мозг попытался сконцентрироваться.

Каменный град нещадно долбил по куполу, желая пробить защиту. Осколки булыжников настойчиво барабанили, оставляя на полупрозрачных стенках мелкие сеточки трещин.

Жрица постаралась вспомнить, как Клавий напрямую вытягивал магическую энергию из земли.

Он говорил, что нужно положить ладони на почву и почувствовать, где протекают оранжевые жилы. Дены могли черпать их напрямую, не боясь прогонять через себя мощную энергию. Людям такое было не доступно и требовалось представить, как энергия растворяется в виде мягкого теплого пара, делая землю пробужденной.

Меган судорожно водила руками по почве, но как она не силилась — не могла почувствовать оранжевые жилы энергии. Желание сдаться лишь на секунду врывалось в мозг, но жрица тут же его прогоняла. Нельзя себя жалеть. Она должна пробудить землю, если хочет выжить. Она сможет это сделать. Один раз во время занятий с Клавием у нее даже получилось. Нужно лишь вспомнить те ощущения.

Холодная почва. Сырая. Ни единого намека на проходящее под землей тепло.

Рамон бы подрал этот Лабиринт!

Жилы! Она должна почувствовать жилы. Они есть. Где-то под землей. Они обязаны быть здесь.

Оранжевые теплые жилы. Они текут. Они горячие.

Меган вспомнила, что у нее должно быть расслабленное состояние.

«Легко сказать», — подумала она с паническим смешком. Ее всю трясло от напряжения. Но сейчас она и впрямь отчетливо вспомнила, что для пробуждения земли необходимо замедлиться и расслабить все тело. Оно должно стать текучим и мягким, словно высокая трава, стелющаяся на ветру.

Пол шатало, Меган упала на колени, но не оторвала ладоней от земли. Жрица сжалась, но тут же вновь постаралась расслабить все мышцы тела. Лицо, шею, плечи, руки. Под ладонями уже чувствовалось тепло. Слабое, едва ощутимое, граничащее с тем, чтобы сойти за наваждение. Но все-таки девушка нащупала жилу. Она продолжала концентрироваться на потоке, стараясь мысленно представить, как рыжая энергия льется под ладонями. Как откликается мелкой вибрацией, поднимаясь на поверхность и превращаясь в легкий белесый пар. Этот пар туманом стелется над землей и уходит в нее, напитывая почву пробужденной магией.

Слева затрещала стена, прогнулась и рухнула на купол, продавив его. Несколько камней больно ударили по беззащитным рукам. Меган стиснула зубы, но не убрала ладоней. Нельзя прерывать контакт с землей.

Теперь камни со всей дури молотили по спине жрицы, оставляя синяки. Один полоснул по голой шее, прочертив кровавую полосу.

Меган питала и питала землю пробужденной магией, отдавая остатки сил. Ее мутило, в глазах темные пятна танцевали вальс, уши закладывало от звона. Хотелось содрать с шеи ворот платья, мешающий вздохнуть.

От земли побежали огненно-рыжие искры. Мелкими

всполохами они растекались от жрицы. Магия не просто пробудилась. Лабиринт черпал ее, останавливая разрушения. Жрица успела отметить, что сооружение работает с магией точь-в-точь как дены.

Лабиринт затих. Пол и стены успокоились.

Меган отползла к стене, пользуясь возможностью перевести дыхание. Оторвала от рукава лоскут, дрожащими пальцами стерла с лица пыль. Ее руки… она осмотрела трясущиеся ладони — оцарапанные, с грязными ногтями, кровоточащими порезами.

— Поднимайся! — голос Лабиринта вновь звучал чисто, властно. Меган попыталась встать и ухватилась за стенку, чтобы не упасть — ноги не слушались.

— Чего ты от меня хочешь? — устало вздохнула Меган, растирая ушибленную руку.

— Меня пытались разрушить, — гулко отозвался Лабиринт, и эхо прокатилось по коридору, многократно отражаясь от стен. — Некоторым магистрам не понравилось, что ты единственная, кто прошел первое испытание. Они пожелали избавиться от тебя, навсегда похоронив в моих коридорах.

— Я что? — не поняла Меган.

Все ее силы уходили на то, чтобы оставаться в сознании. Страх умереть заставлял держаться. Не позволял лечь на пол и закрыть глаза.

— Хорошо, что тебе хватило способностей пробудить магию, — вещал искусственный разум. — Я смог создать защитный барьер.

Рыжая слушала и не слышала. Смысл растекался плавленым оловом, ускользал из рук.

— Признаться, я разочарован в нынешних жрицах, — продолжал Лабиринт. — Безопасность размягчила вас, сделала безвольными куклами. Вы забыли магию, в вас нет сил для борьбы. Комфорт вреден человеку. Он развращает дух. Вы превратились в тепличные растения. Лишь у тебя хватило решимости идти к цели.

Лабиринт помолчал, а затем Меган показалось, что механические интонации изменились. В них появилась человечность и, кажется, грусть.

— Ты напомнила мне Денею. В тебе еще осталась эта природная дикость, звериный нрав, который не исправить монастырской муштрой. Храни этот огонь.

— Так я единственная, кто еще в Лабиринте? Я что… Я победила Тею? Даже ее? — радостное известие придало сил. Надежда на победу, казавшаяся призрачной, вновь ярко засияла, заставляя собрать остатки мужества и дойти до финала.

— Не обольщайся. Одна из жриц была куда способнее. Во время разрушения ты лишь доказала, что не умеешь пользоваться магией.

— Но ведь я выжила! — Меган задело, что даже Лабиринт счел Тею более способной.

— Это лишь результат везения. Ты бездарно истратила запасы почвы на хлипкие заслонки. Та другая жрица, справилась бы гораздо лучше. В ней чувствуется магический потенциал. Но кое-кто постарался, чтобы ее дух оказался сломлен. Кое-кто пожелал выполнить мою работу и сам решить, кто должен стать новой Верховной жрицей, да? И как, тебе понравилось вмешиваться в чужие судьбы?