Тайны Вероники Спидвелл. Компиляция - Книги 1-5

Рэйборн Деанна

Покончив с уборкой, я решила нанести визит профессору, или, точнее, профессору и Отто. Ведь ни с одним из них невозможно поговорить с глазу на глаз, подумала я. Я не могла даже вообразить, каково это – за всю жизнь не иметь ни минуты одиночества. Они совершенно были лишены удовольствий уединенной жизни, и от этой мысли мне стало не по себе; я приблизилась к шатру и позвонила в колокольчик, чтобы сообщить о своем приходе.

– Войдите! – я услышала уже знакомую мелодию, которую Отто играл предыдущей ночью, когда мы вошли.

– А, это же наша

дорогая миссис Стокер! Надеюсь, вы нашли в фургоне все необходимое для себя?

У профессора на коленях лежал дорожный секретер, заваленный бухгалтерскими и счетными книгами, и я сразу заметила, что красных чернил везде гораздо больше, чем черных. Отто с закрытыми глазами наигрывал мелодию на своем аккордеоне.

– Да, благодарю. Я только хотела узнать, не уделите ли вы мне минутку, чтобы обсудить номер, с которым мы со Стокером будем выступать, – начала я.

Профессор улыбнулся мне загадочной улыбкой.

– Ну конечно! Он будет выступать вместо Ризолло, нашего метателя ножей.

– Метателя ножей?! – спросила я, и мой голос вдруг сорвался на писк.

– Да, именно. Стокер еще ребенком освоил это искусство. Смею надеяться, что сейчас он с легкостью все вспомнит, – беззаботно заметил профессор.

– Плохо же мне придется, если нет, – пробормотала я.

Он откинул голову назад и громко рассмеялся.

– Как очаровательно вы дополняете нашу маленькую семью. Неужели вы не знали, что ваш муж – эксперт в метательном искусстве?

– Нет, ничего не знала, – признала я. – Мы не так давно знакомы. Можно даже сказать, что нам еще очень многое предстоит узнать друг о друге.

«И это абсолютная правда», – с облегчением подумала я. Мне также удалось скромно опустить голову, как это, наверное, должна была сделать приличная молодая жена.

Профессор похлопал меня по руке.

– Не тревожьтесь, дорогая. Стокер – один из лучших, кого я встречал. Он оттачивал свои навыки в Южной Америке и там же добавил несколько новых к своему прежнему репертуару, – сказал он, теперь уже прямо-таки с кошачьей улыбкой. – Он один из самых опасных людей, кого я знаю.

Он придал своему лицу нарочито грустное выражение.

– Во всяком случае, был до печального инцидента, как вы понимаете. Надеюсь, потеря глаза не повлияла на его меткость. Его шрамы были еще свежи, когда мы виделись с ним в последний раз. Скажите, левый глаз еще как-то видит или он его совсем лишился?

Он подался вперед, будто с жадностью ожидая услышать что-то неприятное о мистере Стокере. Весь этот разговор показался мне странным. Меня не покидало ощущение, что мы фехтуем, но при этом только один из нас вооружен. Его неприязнь к мистеру Стокеру, казалось, можно было пощупать, и мне опять вспомнились суровый Колоссо и его угрозы накануне ночью.

Я решила, что лучше ответить начистоту.

– Он прекрасно видит, но иногда устает, и тогда зрение ухудшается.

Тонкие серебряные брови сдвинулись, будто бы от беспокойства, которое, как я чувствовала, было

лишь напускным.

– Ну ладно, мы должны предполагать худшее, но надеяться на лучшее, не правда ли? Таков мой девиз.

– Да, это очень верно, – вяло заметила я.

– Дорогая, вы так бледны. Неужели вы боитесь выступать ассистентом у мужа? Но я правда не могу позволить ему взять никого из моих актеров: вдруг он окажется не столь метким, как сам заявляет? – заметил он. – Но не сомневайтесь: любовь направит его руку! Он не заденет и волоса на голове своей любимой, – закончил он с театральным взмахом руки.

Я кисло улыбнулась в ответ.

– Любовь. Да, конечно. Нужно верить, что его любовь защитит меня.

Профессор кивнул.

– Ах, дорогая, как вам повезло! Ни мне, ни Отто не досталось этой участи.

Отто встрепенулся и сыграл отрывок из заупокойного песнопения.

– Хватит! – прервал его профессор. – Извините, моя дорогая. У Отто странное чувство юмора.

– Вовсе нет, – ответила я.

– Но нам очень нравится слушать истории любви других людей, – с напускной вежливостью продолжил профессор. – Как вы познакомились с нашим дорогим Стокером?

Я оказалась не готова к такому вопросу, но всегда была уверена, что уж если приходится врать, то лучше не придумывать ничего сложного и стараться не очень отходить от истины.

– Нас познакомил общий друг. Он решил, что мы сойдемся на почве интереса к естественной истории.

– О да! Достижения Стокера в этой сфере мне хорошо знакомы, – заметил он, скривив губы.

– В самом деле?

Профессор махнул рукой.

– Он продемонстрировал нам множество своих умений, когда был здесь в прошлый раз.

Я ждала, что он скажет что-то еще, но он замолчал, и мелодия Отто сменилась чем-то очень задумчивым.

– Мне очень нравится ваша музыка, – искренне сказала я ему. Отто поднял на меня глаза. Выражение его лица не изменилось, но он начал играть странную мелодию, которой приветствовал меня вначале, но на этот раз вплетал в нее какие-то дополнительные мотивы в духе Моцарта.

– Как это вычурно, – сухо заметил профессор.

– Какая прекрасная мелодия. Как жаль, что я далека от музыки. Что это за произведение?

Профессор пожал плечами.

– Все – его собственного сочинения; а это мелодия, описывающая, на его взгляд, ваш образ.

– Мой образ? Как это необычно.

– Ничего необычного. Отто сочиняет такие небольшие мелодии для всех, кто путешествует с нами. Это его способ общения с окружающими.

– Тогда спасибо вам, Отто, – сказала я. Он не ответил, а лишь начал эту мелодию сначала, на этот раз исполняя ее в духе военного марша.

– Это значит, он хочет, чтобы вы ушли. Здесь нет ничего личного, что вы! – попытался уверить меня профессор с дежурной улыбкой на лице. – Просто он быстро устает и не любит моей болтовни. Если вы уйдете, мне не с кем будет говорить, и он сможет подремать. Временами мне кажется, что я сросся с комнатной собачкой.