Тайны Вероники Спидвелл. Компиляция - Книги 1-5

Рэйборн Деанна

С минуту она колебалась, а потом громко рассмеялась, отбросила свой восточный колорит и напыщенные выражения, и в ее речь сразу ворвалось произношение жителя Чилтерн-Хилс.

– Нет, я Салли.

– А откуда ты родом, Салли?

– Из Данстэбла, – слегка угрюмо ответила она. – А как ты это поняла?

Я кивнула в сторону ее туалетного столика.

– Там лежит письмо, адресованное Салли Барнс из бродячего цирка. И, прости за замечание, но ты немного переигрывала с экзотикой.

– Это моя роль в цирке. Я Саломея, восточная принцесса, которую злой рок заставил

зарабатывать себе на жизнь выступлениями и танцами.

– И много одежды тебе приходится снимать во время танца?

Она с горечью взглянула на меня и стала грызть ноготь.

– До панталон и сорочки. Все это прозрачное и в восточном стиле.

– Ну, надеюсь, профессор хотя бы платит тебе за это достаточно, – заметила я.

– Платит! – она фыркнула. – Да он уже месяц ничего мне не платит. По-моему, весь его цирк на последнем издыхании. Скоро мы все останемся ни с чем.

– Мне жаль.

Я начала снимать с себя костюм, но она покачала головой.

– Оставь его себе. Тебе же нужно в чем-то выступать, а я в синем смотрюсь слишком бледной. А тебе идет, – сказала она, нахмурившись.

Потом опять прищурилась.

– А ты правда совсем не ревнуешь из-за того, что я была со Стокером?

– Я ревную его к тебе не больше, чем к его брюкам, – весело ответила я.

Она засомневалась, не звучит ли это как оскорбление, но, к ее чести, решила все-таки не обижаться и только покачала головой.

– Если бы он был моим мужем, я бы захотела перегрызть глотку каждой женщине, с которой он был до меня.

– Тогда, пожалуй, хорошо, что ты не замужем, – заметила я. – Могу прислать тебе несколько книг о движении свободной любви. Думаю, это на многое откроет тебе глаза.

Она снова внимательно меня оглядела.

– Вы темная лошадка, дамочка. С такой внешностью можно было бы играть на сцене и зарабатывать денег столько, что и не сосчитать. Можно было заполучить себе герцога или этого пузатого принца Уэльского. Почему же тогда Стокер? – снова спросила она.

– Я же сказала, – мягко ответила я, – я его просто обожаю. Это была любовь с первого взгляда.

Она надтреснуто засмеялась.

– Ты врешь еще хуже, чем я. Я выясню, зачем он с тобой связался, дорогуша. В этом лагере не бывает тайн. Уж, во всяком случае, не от меня.

– Сочту это предупреждением.

Глава двенадцатая

Несмотря на обмен колкостями, Саломея настояла на том, чтобы отдать мне не только синий костюм, но и темно-розовую накидку в том же духе, чтобы носить ее поверх костюма, и пару чулок телесного цвета. Кроме того, она накрасила меня так, как считала нужным: густо напудрила мне лицо рисовой пудрой и от души намазала брови и губы. Она явно имела большой опыт в этом деле, и, выйдя из ее шатра, я чувствовала себя совершенно другим человеком.

– Во имя всего святого, что с тобой случилось? – спросил мистер Стокер. Он уставился на глубокий вырез моего костюма, его зрачки расширились и казались особенно черными на фоне темно-голубых глаз.

Если мой наряд и макияж и показались ему удивительными, они все же не шли

ни в какое сравнение с изменениями в его собственной внешности. Леопольд сотворил с ним настоящее чудо, сбрив устрашающую бороду и усы, открыв решительный подбородок, так прекрасно сочетающийся с гордым носом и высокими скулами. Как я и предполагала, за бородой скрывалась также восхитительная нижняя губа, которая теперь стала прекрасно видна. Тонкий бледный шрам пересекал его щеку, спускался к подбородку и терялся под воротником. Он проходил почти параллельно яремной вене, в опасной близости от смертельного участка, и я восхитилась тем, как близко он был к смерти, но все же смог вырваться из ее лап. Это многое говорило о характере человека, и уже не в первый раз я ощутила, что мужчина, которого я знаю, – лишь бледная тень того, каким он был прежде. Весь вопрос в том, оказался ли ущерб непоправимым? Жизнь сломила его, но может ли он возродиться?

Я кивнула в сторону свежевыбритого подбородка.

– Как вы изменились!

Он вздрогнул и поднял глаза от моего декольте.

– Ты тоже.

– Саломея, – коротко ответила я. – Все это немного слишком, можете даже и не говорить. Но я подумала, что это может стать дополнительной маскировкой, если мы столкнемся с убийцей барона. Мистер Стокер, вы слушаете? У вас совсем отсутствующий взгляд, – я несколько раз щелкнула пальцами прямо у него перед носом, и тогда он кивнул.

– Да, я все слышал.

– Хорошо. Наверное, лучше не снимать всю эту мишуру до выступления. Ну и где ваши ножи? Если уж мне предстоит в этом участвовать, нужно немного потренироваться, чтобы убедиться, что у меня не сдадут нервы перед заплатившей за вход толпой.

Тогда он наконец собрался с мыслями и достал ножи, но все же продолжал бросать взгляды на мое декольте, пока мы шли к специальной площадке, которую он оборудовал для своих упражнений. Накидка закрывала мне ноги, но я сбросила ее, когда мы пришли, и Стокер издал какой-то приглушенный звук.

– С вами все в порядке? – спросила я.

– Конечно, – ответил он внезапно охрипшим голосом. Мне оставалось только надеяться, что мои голые ноги будут не сильно отвлекать его от дела, но как только он принялся за работу, то, кажется, вообще забыл о моем существовании. Он двигался иначе, фигура была полна решимости – он был полностью занят своим делом, таким я видела его, только когда он трудился над чучелом слона.

Он поставил меня перед большой круглой мишенью и развел мои руки в стороны, будто я птица, широко взмахивающая крыльями. Коротко кивнув, он закрепил мои запястья мягкими кожаными ремнями.

– Это больше для видимости. Ты легко сможешь высвободиться, если захочешь, просто эти ремни сделают номер более опасным в глазах публики. Они также служат тебе напоминанием не двигаться. Если у тебя сдадут нервы и ты дернешься в неподходящий момент, можешь получить серьезную рану.

Он наклонился, чтобы закрепить мне ноги, разведя мои щиколотки в разные стороны. Даже сквозь чулки я ощущала тепло его рук, и по моей спине пробегала прекрасная легкая дрожь, пока он копался с завязками.