Тайны Вероники Спидвелл. Компиляция - Книги 1-5
Шрифт:
Я уже встала, но тут на мое запястье легла ухоженная рука профессора.
– Дорогая, примите искренние пожелания успеха в сегодняшнем дебюте вашего небольшого представления. Будьте добры напомнить мужу о том, что я говорил вам прошлой ночью. Если он не справится, ему придется нас покинуть. Я не могу держать здесь рты, которые не могут содержать себя сами.
Он говорил это почти ласково, но я ясно различила злобный блеск в глубине его глаз.
Я вскинула голову.
– Тогда обещаю вам, что он справится. И я сделаю все, от меня зависящее, чтобы ему помочь.
– Слова
И я ушла под звуки мелодии Отто, доносившиеся до меня из-под опущенного полога шатра.
* * *
Только я вернулась в фургон и решила продолжить свои приключения вместе с Аркадией Браун, как ко мне ворвался Стокер: весь в мыльной пене, вода лилась с него ручьями, с волос тоже капало, а сам он был обмотан купальной простыней, будто тогой. Мокрый и запыхавшийся, он уставился на меня с изумлением, и я поняла, что всю дорогу от умывального шатра он пробежал.
– Вы похожи на не сильно могущественного римского императора, – заметила я. – Возвращайтесь и закончите умывание.
– Нам срочно нужно кое-что обсудить. Мне только что пришло в голову…
– Вам только что пришло в голову, что я на свободе и могу сбежать. Да, знаю. Похититель из вас никудышный, мистер Стокер. Не советую вам заниматься преступными похищениями профессионально.
Он сердито посмотрел на меня.
– Будь снисходительна. Это все же мое первое похищение.
Он поплотнее завернулся в простыню, а я отложила книгу.
– Я устала от этого глупого притворства: будто вы держите меня тут насильно. Давайте наконец развеем эти иллюзии.
– Никаких иллюзий, – ответил он немного обиженно. – Я буду держать тебя здесь до тех пор, пока не выясню результаты расследования и не узнаю правду о том, что случилось с Максом.
– Ничего подобного. Я могла сто раз заколоть вас во сне шляпной булавкой. Могла запереть дверь фургона и поджечь его. Могла отравить ваш чай. Могла придумать с десяток других способов избавиться от вас и воплотить их еще до рассвета. Так что давайте не будем притворяться, что вы держите меня здесь насильно или что я нахожусь здесь по какой-то иной причине, кроме неудержимого любопытства.
Его ноздри раздулись, как у быка, и, когда он навис надо мной, крепко сжимая простыню, мне показалось, что он стал еще больше. Но когда он заговорил, голос его был довольно спокойным.
– Что значит «любопытства»?
– Это значит, что мы так были заняты своим бегством, что не успели хорошенько поразмыслить о смерти барона. Убийство всегда несет с собой хаос.
Но наше дело – применить упорядоченность и строгие методы для решения этой проблемы. Мы же ученые, – напомнила я ему.
– Я – ученый, а ты – дилетант, – поправил он меня с надменностью, на которую только способен человек в простыне.
– Буду счастлива в любой момент помериться с вами своей профессиональной компетентностью, мой дорогой мистер Стокер. Но это не с меня вода капает на ковер. А теперь, пожалуйста, идите и закончите мыться, а когда вернетесь, мы продолжим общение
Он дернул подбородком.
– Она мне нравится, – упрямо сказал он.
– Нет, не нравится. Вы ее вечно дергаете и чешете. Вы отрастили ее, потому что были слишком заняты работой, чтобы бриться, но сейчас у вас нет этого оправдания. К тому же, если кто-то решит нас выследить, это станет дополнительной маскировкой, ведь без этих зарослей вас будет не узнать.
Он на минуту задумался.
– Хорошо, я пойду и побреюсь. А когда вернусь, мы будем репетировать наш номер.
– Прекрасная мысль. Нужно ли мне самой как-то к нему готовиться?
Он ехидно улыбнулся.
– Да. Нарисуй мишень у себя на груди. Я же буду бросать в тебя ножи. Не хотелось бы промахнуться.
Глава одиннадцатая
Второй раз мистер Стокер пришел уже в надлежащем виде, хоть и с мокрыми и нерасчесанными волосами, но источая прекрасный аромат мыла и чистого мужского тела. Но он ничего не сделал с бородой, и я сразу его об этом спросила.
– Я как раз собирался этим заняться, когда Леопольд предложил побрить меня позже. Сама понимаешь, у него в этом деле большой опыт.
– А казалось бы, уж в чем у Леопольда не может быть опыта, так это в бритье.
– Ну, значит, тебе казалось что-то не то. Он принимает себя таким, какой есть, но время от времени бреет себе все лицо.
Я замолчала, впечатленная грандиозностью этой задачи.
– И только тогда он может нормально рассмотреть его в зеркале. Сложно себе представить.
– Да, что поделать, лица меняются, – тихо заметил он. Я не стала смотреть на его шрамы, но поняла, что он думал именно о них, потому что взгляд его стал отстраненным и страдальческим. Но я не успела ни о чем его спросить, потому что он заметил, что я держу в руках.
– Боже милосердный, что ты там шьешь? Это что, моя рубашка?!
– Да, это она, и, вынуждена заметить, в ужасном состоянии. Но по крайней мере, ткань хорошая и выдержит правильную штопку. К сожалению, штопка – не в числе моих достоинств, – заметила я, рассматривая рубашку. Я как-то умудрилась пришить ее к собственной юбке и потянулась за ножницами, чтобы отпороть. Мистер Стокер не выдержал. Он схватил рубашку и резко дернул, так что все нитки сразу с треском полопались.
– Но это же рубашка из моей сумки. Где рубашка, которая была на мне?