Тайные близнецы Братвы
Шрифт:
Глава 23 — Серж
В доме тихо, когда я наконец поднимаюсь наверх. Поздно, когда мир кажется неподвижным, как будто все, кроме меня, уже сдались сну. Я толкаю дверь в свою комнату, ожидая темноты и одиночества, но меня встречает теплое, неожиданное зрелище.
Кьяра сидит на кровати, прислонившись спиной к изголовью, Лео свернулся у нее на коленях, а Алиса прижалась к ней рядом. В ее руках открытая книга, ее мягкий голос наполняет комнату, когда она читает вслух. Она так поглощена историей, что сначала не замечает меня. Дети ловят каждое
Это домашняя сцена, которая кажется совершенно неуместной в моем мире острых углов и постоянных сражений. Тем не менее, по причинам, которые я не могу объяснить, она останавливает меня на моем пути.
Алиса замечает меня первой. Ее лицо светится, и она слегка подпрыгивает на месте. — Папа! — восклицает она, ее голос — тихий, но взволнованный шепот.
Взгляд Кьяры метнулся вверх, чтобы встретиться с моим, сначала испуганный, но выражение ее лица смягчилось. — Ты вернулся, — говорит она, ее голос тихий, но ровный.
— Да, — отвечаю я, шагая дальше в комнату. — Я не думал, что найду здесь компанию.
— Близнецы не могли спать, — объясняет она, проводя пальцами по мягким волосам Лео. — Алиса настояла, чтобы они остались здесь, и, ну…
— Она сказала, что кровать больше, — вставляет Алиса, ухмыляясь мне. — И ты не будешь возражать.
Я слабо ухмыляюсь, двигаясь к краю кровати. — О, она так и сказала, правда?
— Угу, — говорит Алиса, энергично кивая. Затем, со всей невинностью, на которую способен только ребенок, она похлопывает по пустому месту рядом с собой. — Присаживайся, папа. Мама читает сказку.
Я смотрю на Кьяру, наполовину ожидая, что она будет протестовать, но она этого не делает. Вместо этого она слегка отодвигается, чтобы освободить место.
Я тихо вздыхаю, скорее по привычке, чем из-за сопротивления, и опускаюсь на кровать. Алиса тут же придвигается ближе, прислоняясь к моей стороне, как будто это самая естественная вещь в мире.
— Что за история? — спрашиваю я, и мой голос становится тише.
— Это о семье медведей, — отвечает Кьяра, на мгновение поднимая книгу, прежде чем продолжить. Ее голос смягчается, когда она продолжает с того места, на котором остановилась, ее тон мелодичный и успокаивающий.
Я не обращаю особого внимания на саму историю. Вместо этого я наблюдаю за ней. За тем, как двигаются ее губы, когда она говорит. За тем, как ее руки тонко жестикулируют в ритме слов. За тем, как она время от времени бросает взгляд на Лео, за ее нежным выражением лица, когда он сонно моргает, глядя на нее.
Она так красива, так непринужденно себя чувствует, как я редко ее вижу.
Алиса прижимается ближе ко мне, ее маленькая рука лежит на моей руке. Вес ее доверия, ее тепло опускаются на меня, как одеяло, в котором я не знал, что нуждаюсь. Лео ерзает на коленях у Кьяры, его веки опускаются, когда он борется со сном.
К тому времени, как Кьяра заканчивает рассказ, Лео уже сдался, его маленькое тело плотно прижалось к ней. Алиса тоже начинает увядать, ее голова падает мне на плечо. Кьяра осторожно
— Ты хорошо с ними обращаешься, — тихо говорю я, слова вылетают прежде, чем я успеваю о них подумать.
Ее глаза скользят по моим, на ее лице промелькнуло удивление, прежде чем она слегка улыбнулась. — Они — мой мир, — тихо отвечает она.
Я не отвечаю сразу. Вместо этого я смотрю на Алису, которая теперь полностью спит рядом со мной, ее мягкое дыхание ровное и мирное. На мгновение тяжесть дня, встречи и даже надвигающееся напряжение семейного наследия Кьяры отходят на второй план.
— Ты приносишь им мир, — говорю я через мгновение, понизив голос.
Взгляд Кьяры смягчается, но она не отвечает. Вместо этого она откидывает голову назад на спинку кровати, ее взгляд устремлен на спящее лицо Лео. Ее собственное истощение начинает проявляться, ее веки трепещут, когда сон тянет ее.
Я наблюдаю, как она наконец сдается, ее голова слегка наклонена в сторону, ее руки все еще обнимают Лео, защищая его. Она выглядит уязвимой, ее черты лица беззащитны и безмятежны. Это будоражит что-то глубоко во мне, что-то, что я не могу точно назвать.
Я слегка двигаюсь, устраивая Алису в своих руках так, чтобы ей было удобнее. Ее маленькая фигурка кажется такой хрупкой, но она цепляется за меня с таким доверием, которого я никогда не знал. Я оглядываюсь на Кьяру, на то, как ее тело инстинктивно извивается вокруг Лео даже во сне, и странное чувство удовлетворения накрывает меня.
Я построил свою жизнь на силе, контроле и доминировании. И все же, здесь, в этот тихий момент, в окружении моей семьи — моей семьи — я чувствую то, чего не чувствовал годами. Мир.
Это тревожит своей простотой. Я не привык чувствовать себя так, терять бдительность даже на секунду. Когда Алиса прижимается ближе, а Кьяра тихо дышит рядом со мной, я обнаруживаю, что откидываюсь назад, позволяя теплу момента просочиться внутрь.
Кьяра шевелится рядом со мной, ее ресницы слегка трепещут, прежде чем ее глаза открываются, затуманенные и полуприкрытые сном. Она смотрит на меня, ее взгляд мягкий и беззащитный в тусклом свете. На мгновение никто из нас ничего не говорит, тишина в комнате нарушается только ровным дыханием детей.
— Ты еще не спишь, — шепчет она низким и хриплым от усталости голосом.
Я киваю, мой взгляд метнулся к Алисе, прижавшейся ко мне, прежде чем вернуться к ней. — Ты тоже.
Ее губы изгибаются в слабой улыбке, хотя она не достигает ее глаз. — Я стараюсь не разбудить их.
— Они крепко спят, — тихо отвечаю я, сдвинув ноги ровно настолько, чтобы переместить вес Алисы, не потревожив ее. — Ты, наверное, могла крикнуть, и они бы не сдвинулись с места.
Кьяра тихо смеется, звук теплый и мягкий, обвивающий меня, как аромат ее духов, витающий в воздухе. Это опьяняет, то, как она кажется такой непринужденной, так отличается от резких линий, которые она носит в течение дня.