Tell yourself
Шрифт:
***
Хотя они не собирались спать, большую часть ночи именно этим они и занимались, лежа в объятиях друг друга. Какую-то часть времени, когда они не спали, они тихо беседовали о чём-то неважном, например, о том, что Йоруичи пьёт больше молока, чем алкоголя, и больше алкоголя, чем воды (ну не во время тренировки), и о том, как один из соседей Орихиме всегда смывал в туалете ровно в 3:42 утра. Оставшуюся часть времени они обменивали слова на поцелуи, зная, что забыть об этом очень легко. Они исследовали губы друг друга, пока он не отстранился, смотря на неё глазами темнее, чем ночь, укрывающая их, и предложил остановиться тоном, не терпевшим возражений. Орихиме, испугавшаяся этой тьмы, начала
Когда будильник на телефоне Улькиорры начал звонить в пять часов утра, они не спали, но никто из них не собирался нарушать тишину разговорами. Он был первым, кто выбрался из постели, что, по мнению Орихиме, было правильным решением. Она осталась лежать на своём месте, удивляясь тому, что так быстро привыкла ко сну с кем-то ещё. Меньше, чем через минуту, ей надоело лежать там одной. Поэтому она поднялась, закрыла дверь в комнату и переоделась.
Они ничего не говорили друг другу, пока она клала последние вещи в свою сумку и осматривала квартиру на предмет того, не была ли она грязной и всё ли лежало на своих местах. Улькиорра ждал её у двери, держа руки в карманах. Удовлетворённая чистотой комнаты, Орихиме повесила сумку на плечо и присоединилась к Улькиорре, улыбаясь ему своей самой лучшей улыбкой.
— Идём.
Снаружи небо всё ещё было чёрным и полным звёзд, но на горизонте виднелась тоненькая полоска голубизны. Воздух был прохладным и свежим, словно бы за ночь весь мир выстирали. Свет горел в булочной, где раньше работала Орихиме, и она знала, что там будут работники утренней смены, готовившие плюшки и круассаны для ранних пташек. И внезапно она поняла, что не может молчать.
— Помнишь же мой новый адрес? Потому что я жду подарков. Если ты отправишься в какое-нибудь крутое место и не отправишь мне сувенир, я очень сильно разозлюсь и не буду разговаривать с тобой неделю после того, как ты вернёшься, так что шли сувениры. Я не смогу звонить или писать тебе, так что не особо усердствуй, если устанешь или будешь плохо себя чувствовать. Если заболеешь, скажи господину Урахаре дать тебе выходной, или я расстроюсь. Не перетруждайся. Не ешь то, что выглядит подозрительным. Не пытайся подружиться с ядовитыми животными. Не делай ничего, что может взволновать Сообщество душ. Не корешись с людьми, выглядящими, как гангстеры, и, конечно же, не соглашайся жениться на их дочерях. И если господин Урахара скажет спрыгнуть с моста, сначала скинь его и посмотри, понравится ли ему, чтобы и дальше это рекомендовать.
Вместо того, чтобы изумляться её странным просьбам, Улькиорра кивнул, когда показался магазинчик.
— Хорошо.
Перед магазином Урахары стояла полусонная Йоруичи. Она не спала всю ночь из-за Киске, который сказал, что забудет, как она выглядит, если не потрогает каждый дюйм её тела — да и не то чтобы она возражала. Она заметила Улькиорру и Орихиме и подняла руки, приветствуя их.
— Утречка, — сказала она, сразу же заметив, что у Орихиме были опухшие глаза, и жалостливо поёжилась.
— Доброе утро, госпожа Йоруичи! — сказала Орихиме, прозвучав, на удивление, радостно для своего измученного вида. Она бросила свою сумку на землю между ними. — Это штука весит целую тонну. Наверное, я упаковала всё, кроме кухонной раковины.
— Я понимаю Вашу боль, госпожа Иноуэ! — Урахара вышел из своего магазина держа в руках только трость и веер,
— Используя своих друзей из исследовательского института, — высказалась Йоруичи. Урахара благоразумно скрыл её лицо за своим веером, отчего она закатила глаза и повернулась к Улькиорре.
— Итак, господин Шиффер, надеюсь Ваша милая девушка не передумала насчёт Вашего отъезда?
Улькиорра посмотрел на Орихиме. Она печально улыбнулась и пожала плечами.
— Нет.
— Замечательно! Тогда нет смысла больше ждать, да? Госпожа Йоруичи, я знаю, как Вы ненавидите находиться в одном месте так долго…
Она цыкнула на него.
— Не волнуйся об этом, — на мгновение показалось, что ему действительно было жаль, но она в прошлом приносила большие жертвы ради него. Её беспокоила Орихиме, с этими её отёкшими глазами и обвисшими плечами.
Улькиорра враждебно зыркнул на Урахару и Йоруичи, которые вздрогнули и притворились, что заинтересовались чем-то в противоположном направлении от них с Орихиме. В этой частичке личного пространства она взяла его за руку, смаргивая слёзы.
— Со мной всё будет в порядке, — прошептала она.
— Я знаю, — ответил он, кладя вторую руку поверх её. Это движение было полно теплоты, взаимный обмен сердец, не требовавший слов. Затем его рука выскользнула из её хватки, и он подошёл к месту, где стоял Урахара, симулировавший восторг от вида нового цветочного горшка по соседству.
— Это всё? — ухмыляясь, спросил владелец магазина. Улькиорра обдумал эту фразу.
— Нет, — сказал он. Было ещё кое-что, что он не забудет сделать. Он повернулся назад к Орихиме, его зелёные глаза задержались на её бледно-серых, и затем он сделал глубокий поклон, молча показывая свою благодарность и наивысшее уважение.
Разволновавшаяся Орихиме, знавшая, что Урахара и Йоруичи смотрят на неё, повернулась к Улькиорре и тоже поклонилась. Она научила его всему, что знает о людях. Теперь была его очередь идти дальше самому, и, возможно, преподать ей однажды урок. Она выпрямилась, вытерла щёки, и он взглянул на неё в последний раз прежде, чем пойти вниз по улице, не дожидаясь Урахары. Урахара, повернувшись к Орихиме, приподнял шляпу, подмигнул Йоруичи и пошёл за своим подчинённым.
Эти два года были для Орихиме словно сном. У неё появился нежданный сосед по квартире, её судил Совет 46, она разлюбила, выпустилась из старшей школы, пережила травму головы и впервые поцеловалась. Это было счастливое время, проведённое с большинством её дорогих друзей.
И, как Орихиме могла судить, впервые за долгое время она не боялась будущего. Она могла ждать завтрашнего дня и знала, что хоть ей будет грустно и одиноко, она справится, и она подрастёт, и она станет таким человеком, которым ей хотелось быть.
Потому что она отдала своё сердце в надёжные руки.
========== Интерлюдия ==========
В первую ночь по возвращении в свою новую квартиру Орихиме не могла заснуть. Она ворочалась и крутилась, надевала носки, снимала носки, открывала и закрывала окно в комнате и даже передвинула подушку к подножию кровати, и попыталась там заснуть. Ничто не помогло. С широко открытыми глазами она смотрела на потолок, думая, почему она никак не могла устроиться.