Темные числа
Шрифт:
Пушкин Александр Сергеевич, русский поэт и дуэлянт
Р Радионцев Борис Тихонович, помощник председателя комитета Спартакиады
С Сёллёши Дьёрдь, тренер венгерской национальной сборной
Сирина, любительница игры в кости
Светляченко Евгения Арсеньевна (она же Светлячок), руководящая сотрудница КГБ и глава спецподразделения ВАН, любовница Дмитрия Совакова
Соваков Дмитрий Фролович (он же Совушка), студент архитектурного факультета, позднее председатель комитета Спартакиады
Т Тетеревкин Гавриил Ефимович, русский
Ткачёв Фома Вадимович, сотрудник КБ ОМЭМ, позднее вахтер в КМП
Ткачёва Галина Георгиевна, последняя жена Фомы Ткачёва
Толстой, контактное лицо Жан-Пьера Дюпона
У Уриалова Надежда Елисеевна, будущая медсестра, позднее первая жена Леонида Птушкова
Ф Фуэнтес Мирейя, переводчица кубинской национальной сборной
Х Хватова Оксана Ринатовна (она же Сяня), секретарша Евгении Светляченко
Хрбачек Зденек (он же Жан-Пьер Дюпон), агент ГУВБ
Ц Цвирер Ахим (он же Йозеф Фрёлих), агент Главного управления разведки (ГУР)
Ч Чан Ван Тхинь, тренер вьетнамской национальной сборной
Ш Шлыков Иван Филиппович, таксист
Шрайбер Детлев, помощник тренера национальной сборной ГДР
Шура, сотрудник спецподразделения ВАН
Иди, стой, стой
Москва, 1982 год
– Это невозможно! Ничего не получится! Коэффициент эффективности давно упал ниже некуда. Бесполезно вообще его рассчитывать. Время делится на колоссальные объемы данных. Свинцовый знаменатель! Конечно, в год основания Межповэффа гора документов тоже внушала опасения. Но в последующие годы наблюдался взрывной рост объема данных. С коэффициентом двести к диалектическому скачку…
«Золотой слиток?»
– Нет, количественный рост не перешел в качественный. Пытаясь справиться с горой документов, мы только способствовали ее росту. Сознательно. Сейчас это уже восемьсот миллиардов документов в год.
Восемьсот миллиардов только в экономическом планировании! Если рост продолжится такими темпами, то к началу девяностых мы будем сражаться с шестнадцатью триллионами документов. На каждого советского гражданина будет ежедневно приходиться тысяча пятьсот одиннадцать страниц документа. Если их все распечатать, то к концу года перед каждым будет лежать… больше пятисот пятидесяти одной тысячи страниц. Стопка высотой восемьдесят два метра. Выше, чем трехступенчатая ракета «Союз», чем «Родина-мать» в Волгограде, чем Троицкая башня Кремля… Но дело не только в распечатке. Если тратить минуту на обработку каждого документа и не делать перерывов, то к концу дня из тысячи пятисот одиннадцати страниц останется семьдесят одна непрочитанная страница. Никто не может победить время! Больше двадцати миллиардов непрочитанных документов по всей стране. Следовательно, к концу года это… три стопки бумаг высотой до Луны.
«Ромка?»
– Конечно, конечно, не все документы нужно печатать и читать, значительную часть данных может обработать ЭВМ. А потом? Это базовое противоречие не получится преодолеть даже с помощью электронной обработки данных. По-прежнему очень распространено заблуждение, что вычислительная машина справится с любой проблемой и даже выдаст готовые решения. Решения? Да машину не волнует, соответствуют ли обработанные показатели нашей экономической действительности. Она не учитывает, что каждый мелкий провинциальный чиновник, который боится сесть в лужу
«Роман, ты слышишь?»
– И к чему все это? Неужели только ради того, чтобы как можно дольше оттягивать конец? Как в той игре, когда шарик то и дело норовит упасть в лунку…
«Пора выезжать. Мама уже наверняка высматривает нас с балкона».
И как при таких условиях добиться, чтобы каждая шестеренка в стране крутилась без остановки? Это невозможно. Невозможно. Большинство – и мужчины, и женщины – думает лишь о том, как не перетруждаться и беречь силы для личной жизни. Нет, пусть другие обламывают себе зубы! Все равно ничего не улучшить. Слишком много мелких сошек борются за власть, а люди в футлярах отвергают все, что не укладывается в привычную схему. На словах все выступают за общее дело, но втайне…
«Вот ты где. Ты не слышал, что я тебя зову? Пора ехать. Ты же знаешь маму… Подожди, у тебя галстук криво завязан».
Дуплекс XII-1
Париж, 1987
– Черт побери, Дюпон! Да закройте вы уже эту проклятую дверь! – заорал Полковник.
Все было готово к старту. Как только щелкнул замок, защитную дверь вплотную притянуло к раме, засовы вошли в пазы. Внутри не слышно было, как снаружи включились воздушные компрессоры, поднимающие контейнер, но в солнечном сплетении это сразу почувствовалось. Дюпон принял защитную позу. Помещение для переговоров на третьем подземном этаже штаб-квартиры пользовалось дурной славой. Звуконепроницаемый контейнер парил на пневматической оболочке в центре пустого зала. Говорили, что уже не раз возникали проблемы с уровнем давления, защищенное от прослушивания помещение внезапно оседало и опрокидывалось на левую стену, как игральный кубик. Традиционные помещения для переговоров чаще всего были заняты, а экспериментальный контейнер всегда был к услугам тех, кто неожиданно договорился о встрече.
– Отличная идея, Дюпон! Смотрите, смотрите! С тем же успехом мы могли бы встретиться во дворе советского посольства!
Вокруг светильника на потолке наматывала круги жирная муха. Она исследовала вогнутые места ячеистой обшивки и опустилась на встроенный портрет президента. Не спуская глаз с мухи, Полковник взял со стола верхнюю папку с документами. Хотя начальник разведки и казался неповоротливым, он настиг муху при попытке бегства и размазал на высоком лбу Франсуа Миттерана.
– Смейтесь сколько хотите! Знали бы, какие хитроумные «жучки» мне попадались за годы службы.
Дюпон представил, как советский шпион крепит крохотный микрофон или камеру на волосатое брюшко мухи. Если бы им удался такой трюк, муху использовали бы где-нибудь в другом месте. Насколько он видел, на папке остались только кровь и внутренности. Полковник снова сел, открыл испачканную папку и пропыхтел:
– Итак, ваша личность по-прежнему вне подозрений?
Покинув родной Брно, Зденек Хрбачек через несколько лет появился в Брюсселе под именем Жан-Пьера Дюпона. Там он считался уроженцем Пикардии благодаря не только исключительным способностям к языкам, но и французским инструкторам. Полковник удачно ввел Дюпона в игру: его короткая, но успешная карьера на оптовом предприятии, торгующем офисной техникой, в результате недружественного поглощения словно сама собой встала на нужный путь. С 1975 года он добился признания, распространяя продукцию IBM в Бенилюкс. Ему отлично удавались эпизодические контакты с русскими, поляками, чехами, словаками, и это обеспечило ему авторитет в главном офисе и несколько дополнительных командировок.