Темный мир, или Рабыня для демона
Шрифт:
— Господин Виктэйрион, — снова обратился он к мужчине.
— Я слушаю тебя, Гайхо. — устало произнес Вик, поднимая взгляд на своего помощника.
— Господин, как вы и приказывали — я собрал всех, в ком еще остались крупицы магии. Сейчас они, все сорок демонов Темного мира, ждут вас в большой переговорной.
— Хорошо, сейчас приду.
Виктор устало вздохнул и поднялся с кресла, обходя Т-образный стол, за котором он обычно работал, но только не сегодня, только не сейчас. Все его мысли занимала Елена — так, кто всегда являлась его второй половинкой души, любовью всей его многовековой жизни.
Но
Им нельзя было любить друг друга — они являлись извечными врагами. Две сильнейших Империи постоянно воевали меж собой, не втягивая в эти дрязги Оэра Дакхара, правителя Империи Ири'эс'схар, Повелителя всего Темного мира, да и сам он никогда не вмешивался в дела этих двух Империй.
Всего в Темном мире семь Империй, и в каждой из них есть тот, кто правит той или иной территорией, тем самым поддерживая порядок во всем мире. Оэр Дакхар же, иногда покидает свою Империю Ири'эс'схар, чтобы наведаться в другие и проверить их целостность — кого-то наказать, а кого-то и поощрить за верную, или же не очень. службу. Но он никогда не вмешивался в дела междоусобные — если две Империи сражаются, значит на то есть причина… И только в одном случае Дакхар может вмешаться — если война приобретает слишком серьезные масштабы. А так, да пусть потешат себя силой и сражениями, которые так необходимы Демонам Темного мира.
Вот и в тот раз, когда шла битва между Снежными Демонами и Водными, Виктор был в ударе — крушил всех на своем пути, не жалея, не щадя никого, кто встречался ему, всех, кроме…
«Элийрия, моя милая Элийрия, как же я люблю тебя. Ты подарила мне то, о чем я даже и мечтать в те времена не смел — дочь, нашу замечательную дочь, нашу Снежинку. Клянусь, любимая, что сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь ей выбраться из этих цепких лап Оэра Дакхара. Я ДОЛЖЕН вернуться домой во что бы то ни стало, в свою Империю Вирсэ'Диар. Которой теперь управляет тот, кому я ее доверил, тот, о ком Дакхар даже и не подозревает. И если у меня все же не получится вернуться назад, так как Дакхар заблокировал мою магию, то у меня есть еще надежда на то, что Снежинке там помогут, что ее вытащат из Империи Ири'эс'схар и вернут домой. Домой, к Снежным Демонам Империи Вирсэ'Диар». Виктор тряхнул головой, стараясь отогнать от себя тревожные мысли, которые не давали ему покоя.
Гайхо стоял рядом со своим господином и не вмешивался, видя, как тому сейчас нелегко, как он переживает за дочь, как сильно он сейчас сосредоточен на одной конкретной мысли — нужно собрать магию Темного мира, чтобы открыть портал и вернуться обратно.
— Идем. — произнес Виктэйрион, проходя мимо своего помощника, направляясь в большую комнату для переговоров — он точно знал, что там их никто не потревожит, и он сможет изложить все свои переживания и надежды, не боясь, что его не поймут. — Чем скорее мы начнем, тем скорее сможем заняться делом — открыть этот чертов портал!
Я, как и советовала мне Даара, легла на приготовленную мне постель, скинув оттуда почти все подушки на пол, оставив себе лишь парочку — одну под голову,
Не знаю сколько я проспала, но вместо легкого и спокойного сна, мне снились кошмары — один страшнее другого: монстры — зубастые и рогатые, жутко страшные, и все, почему-то, с лицом Дакхара, который злобно подхихикивал и подмигивал своими черными бусинками глаз, и размахивая паучьими лапками, сразу всеми восьмью.
Я от этого резко просыпалась, чтобы тут же снова погрузится в обратно в сон, потому что глаза, словно налитые свинцом, совершенно не желали открываться. У меня не было сил бороться со сном.
Заснув, я снова видела кошмар — моя родная планета Земля была полностью объята огнем, слышались страдающие крики людей, от которых мне становилось не по себе, а по телу пробегал мороз по коже, от осознания этого ужаса. Но среди всех этих людских воплей и стенаний, я расслышала голос, такой до боли родной, голос мамы. Она все время завала меня: «Ирина, девочка моя… Ирина». Но этот голос был на столько тих, что мне казалось, будто это ветер шелестит в ветвях деревьев, которые начинало пожирать пламя.
Я плакала, я точно знаю, что плакала во сне, зовя ее, умоляя вернуться и не покидать меня больше никогда, но вместо ее, столь долгожданного для меня, ответа, раздался голос, который стал для меня ненавистен: «Ты никогда ее больше не увидишь, смирись с этим!»
Снова он врывается в мой сон — почему? Я не хочу его видеть, не хочу слышать — мне нужна только моя мама, я так страдаю без нее. Он говорит мне смириться? Ну уж нет! Девушка с Земли, а тем более русская, никогда не сдастся!
Мне хотелось кричать, но я не могла, словно горло сжало спазм, не позволяющий проронить ни звука. Хотелось смести все на своем пути, но тело не слушалось. Мне казалось, что я оказалась в западне, в ловушке, из которой нет выхода.
Я снова резко просыпалась, даже не осознавая, где сейчас нахожусь, и снова засыпала, погружаясь в тревожный сон. Снова кошмар — тот самый день, когда в нашу, мою и родителей, жизнь ворвался Дакхар. И я снова переживала тот ужас, который увидела тогда — легкий взмах его руки, и мама превратилась в пепел. Я снова чувствовала боль утраты, чувствовала тоску, от которой сердце разрывалось на части, как рыдания сотрясают мою душу, а затем…
Я увидела ее — маму, мою любимую мамочку: она стояла на вершине холма, обнесенного со всех сторон невероятно белым снегом, искрящийся, точно россыпь алмазов на полуденном солнце.
Ее легкое платье из бело-голубого материала, происхождение которого мне было неведомо, развевалось на легком ветру, придавая ей легкость и некий эффект парения над этим снежным холмом. Она стояла и с грустью во взгляде, смотрела на меня, ласково улыбаясь, после чего прозвучал ее голос — журчащий, как весенний ручек, нежный, как теплый ветерок и прекрасный, как сама Вселенная: «Ирина, — словно шепот ветра донеслось до меня, — не бойся, моя девочка. Ничего не бойся. Я всегда буду с тобой, в твоем сердце. Не сдавайся, сокровище мое — ты все преодолеешь, ведь я так сильно люблю тебя».