Темный полдень
Шрифт:
Деревенские ходили около дома с завидной регулярностью, словно бы по своим делам, однако я была почти уверена, что они просто наслаждались моментами моих провалов. И как я вылетела из бани, вся черная от сажи, и как взяла топорик и пыталась расколоть им здоровенную чушку, и как боролась с зарослями крапивы, окружившими мой дом со всех сторон, кроме той, которая выходила на улицу, и как пыталась чинить насквозь прогнивший забор, который все время старался упасть прямо на меня. Я изодрала в клочья несколько футболок, мои руки покрылись волдырями от крапивы, мозолями от лопаты и топора и ожогами от неловких попыток справится с печкой. К
По совету Надежды, чувствуя себя полной идиоткой, вечером я ставила под лавку маленькое блюдце со свежей едой, подозревая, что и этот ритуал меня заставили делать на потеху всей округе. Но, по крайней мере, волосы оставались в порядке, хотя теперь я всегда заплетала их в тугую косу, чтобы избежать новых сюрпризов.
Надо отдать должное, Надежда заходила ко мне почти каждый день, принося то еду, то кое-какие мелочи для хозяйства. Она же и помогла мне первый раз справиться с растопкой бани, принесла мазь от ожогов и ссадин, натерла мне спину отваром каких-то трав, когда у меня прихватило поясницу. Я сильно подозревала, что отправлял ее ко мне Хворостов, но спрашивать не стала. Тихо благодарила, стискивала зубы и продолжала пытаться жить своей странной жизнью, будто ничего не происходило.
Дмитрий не заходил, не звонил и не писал мне, однако было у меня странное чувство, что был в курсе всего, что происходит в моем доме. Впрочем, и я не горела желанием его снова увидеть — было в этом мужчине нечто, что заставляло меня быть постоянно настороже. С одной стороны в нем была сила — серьезная, хоть до поры и скрытая, с другой…. Я совершенно не понимала его. Он мог быть заботливым. А через секунду проявлял совершеннейшее безразличие, мог говорить тепло и по-дружески, а через мгновение сменить тон на ледяной.
Эти резкие перемены в нём заставляли меня не расслабляться рядом с ним, как будто я находилась в постоянной готовности к чему-то неожиданному.
В воскресенье я решила дать себе выходной. В прямом смысле этого слова, разве что растопить баню ближе к вечеру, ведь в понедельник мне предстояло выйти на работу.
Быстро набросала список того, что мне необходимо было купить и заказать в лавке — я ни разу еще не была там, даже продуктов не покупала — хватало того, что приносила Надежда. Однако не могла же я всю жизнь жить за ее счет. Надела удобную спортивную одежду, воткнула наушники в уши и решила пробежаться.
Бежала быстро, насколько хватало сил и выносливости. Сначала по знакомым тропинкам, затем выбежала на главную дорогу, спустилась вниз по холму, оставляя за спиной село. Впереди простирались поля и лес — тот самый пейзаж, который каждый день видела из окна. Сейчас, в этом беге, он казался мне живым, зовущим, манящим.
Несколько дней подряд стояла тёплая, почти жаркая погода, поэтому даже проселочные дороги просохли, и бежать по ним было легко, даже приятно. Шаг за шагом, дыхание выравнивалось, а тело подстраивалось под ритм бега. Я бежала всё дальше, словно подчиняясь не только пути под моими кроссовками, но и ветру, который трепал волосы, и музыке, что звучала где-то внутри меня, ускоряя шаги и унося мысли.
Не знаю, сколько прошло времени и какое расстояние я пробежала,
Я стояла, пытаясь осмыслить, как далеко забралась. В груди всё ещё ощущалась лёгкая дрожь от бега, но вместе с тем приходило ощущение свободы — как будто удалось сбежать не только от села, но и от всего, что давило на меня последние дни.
Выровняв дыхание, я огляделась. Вдали, на одном из пригорков возле леса, почти у самой опушки, стоял большой дом, ограждённый высоким забором. Одна из боковых дорог, отсыпанная гравием и песком, вела прямиком к нему. Любопытство взяло верх, и я, не раздумывая, направилась в ту сторону. Пройдя по ней метров пятьсот, уткнулась в большой шлагбаум и решетчатый забор с надписью «Частная территория». Забор уходил в лес и не видно было ни его конца, ни края.
Интересное место — моя журналистская суть внезапно подняла голову.
Потоптавшись на одном месте, я недовольно покрутила головой, однако пролезть под шлагбаум не рискнула. Не будь я в том положении, в котором была сейчас — даже не стала бы раздумывать. Но лишнее внимание в настоящий момент мне было точно ни к чему.
Вздохнув, сделала шаг назад. Любопытство всё ещё зудело во мне, но здравый смысл одержал верх — я пошла назад. Но, на половине дороги задержалась, снова осматривая окрестности. Место было настолько красивым, что перехватывало дыхание.
Сойдя с дороги и поднявшись на ближайший холм, я не удержалась и сделала несколько снимков. Фотография была моей страстью, моим хобби и, что уж греха таить, моим вторым хлебом, слегка сокрытым от российской налоговой системы. Но именно благодаря этому мне удалось снять со своих счетов довольно крупную сумму, что сейчас на ближайший год я могла не волноваться о финансах — слава Пайпал и Илону Маску!
Быстро просмотрев снимки, я удовлетворенно хмыкнула. Может быть, моё невольное изгнание не пройдет даром. Места здесь удивительно красивые, дикие, и фотографии можно сделать просто невероятные. Пусть я и не смогу сейчас снять деньги, но лишний доллар на сокрытом счету точно не помешает.
Дом, стоявший на опушке, всё больше привлекал моё внимание. Хоть он и выглядел большим, но удивительно гармонично вписывался в окружающий ландшафт, словно был естественной частью этого дикого пейзажа. Я приблизила изображение на камере — дом действительно был красивым. Деревянный, с необычной архитектурой, но удивительно уютный. Не дом-замок, не роскошная вилла, а что-то более интимное, настоящее. Сложно было подобрать правильные слова, дом будто балансировал на грани ощущений и ассоциаций.
Мне стало нестерпимо интересно увидеть его изнутри. Я представляла себе, что может скрываться за этими стенами, и каждый новый мысленный образ только усиливал это желание.
Ноги сами пританцовывали в ритме ча-ча в такт музыке в плеере — настроение стремительно поднималось. Каждый последующий снимок способствовал этому. Я снимала не только дом, но и лес, едва виднеющееся село на горизонте, и проселочную дорогу, которая плавно убегала вглубь лесной чащи. Захватила в кадр местные цветы, названия которых даже не знала, но они выглядели удивительно живописно.