Темный полдень
Шрифт:
Лицо Андрея дернулось, как от удара. Он подошел ближе, знаком велев мне оставаться на месте. Присел перед щенком. Погладил скулящего ребенка по мохнатому лбу. Тот, только что щеривший на нас зубы, слабо заскулил, подчиняясь силе мужчины, признавая вожака, доверяясь его рукам. Одним движением Андрей перехватил щенка за горло и свернул ему шею.
Мой крик прозвучал в тишине леса, словно неуместный разрыв звука, нарушивший этот жуткий миг. Я не могла сдержаться — горло сдавило болью, а в глазах защипало от слёз. Волчонок, только что скулящий и беспомощный, замер в руках Андрея, его тело обмякло, как будто исчезла последняя искра
Андрей медленно положил тело щенка на траву, его лицо оставалось бесстрастным, но во взгляде мелькнула тень усталости, словно он уже не раз совершал подобные поступки, и каждый раз они оставляли на его душе невидимый след. Он выпрямился и, не оборачиваясь на меня, поднял ловушку с земли, сжимая её так, будто хотел раздавить этот мерзкий механизм из костей и чего-то еще….
— Мне жаль. — сказал он. — Это не для тебя. Он бы умирал долго. Я не могу… не умею… — он судорожно искал слова, чтобы объяснить свой поступок. Но объяснения были не нужны, я все понимала и без этого — с такими повреждениями не живут.
Так и не сумев сказать то, что хотел, он поднялся и подошел ко мне.
— Пойдем. Будет темно — опасно. Здесь много ловушек.
Я молча кивнула, следуя за ним по пятам. Но когда мы проходили мимо обезвреженной ловушки остановилась и взялась за камеру.
Андрей тоже помедлил, вопросительно глядя на меня.
— Хочу заснять это, — глухо пояснила я, — все это место. Может…. Не знаю, просто засниму.
Мужчина подумал и коротко кивнул, позволяя мне щелкать затвором. Я медленно перемещала объектив по поляне, стараясь ухватить каждую мелочь, каждый нюанс этого места. Ловушки, тело несчастного щенка, валуны. Засняла и куколку, стараясь не задеть ее. Но камера приближала ее, заставляя рассматривать каждый изъян её грубой поверхности, пропитанной той странной, сладковато-отвратительной субстанцией, которая покрывала её как тёмная патина. Не знаю, что именно побудило меня зафиксировать этот момент, но внутри меня росло ощущение, что эти кадры важны, что они могут открыть что-то, что сейчас ускользает от понимания.
Андрей молча следил за моими действиями, его напряжённое лицо казалось вытесанным из камня. Лишь когда я опустила камеру, он подошёл ближе, коротко взглянув на дисплей и, будто увидев что-то, что я не заметила, чуть прищурился.
— Идем. Ты замерзла. Тебя трясет. — сказал он, набрасывая на мои плечи свою тёплую куртку. Она пахла чем-то терпким, очень приятным — смесью древесного дыма, пропитавшего ткань, и свежести лесного воздуха, с едва уловимыми нотками сосновой смолы.
К тропинке вышли тогда, когда солнце почти скрылось за высокими деревьями, в лесу стало почти темно. Вышли совсем с другого места, не там, откуда пришла я.
На тропе стоял знакомый внедорожник, забравшись в который я почувствовала, как меня бьет дрожь. Андрей сел рядом и тут же включил печь.
— Выпей, — сказал он, протягивая мне маленькую фляжку. В темноте салона её матовый металл блеснул на мгновение. Я не сразу сообразила, что он имеет в виду, но потом с благодарностью приняла, не задавая лишних вопросов. Обжигающий глоток чего-то крепкого сразу же согрел изнутри, оставив после себя приятное тепло, которое разлилось по всему телу, а с этим теплом уходила и напряжённость, сжимавшая мышцы.
Машина тронулась с места, пробираясь по узкой лесной дороге,
— Ты могла погибнуть. Айна. — тихо произнёс он после долгого молчания, не отрывая взгляда от дороги. Его голос был низким, сдержанным, но в нём прозвучали эмоции, которые раньше он не позволял себе показывать — усталость, тревога, что-то похожее на гнев. — Это место опасно. Не лезь туда больше.
— Что это за место? — поежилась я, пытаясь хоть немного выдохнуть.
— Старое капище. — Подумав, ответил он. — Плохое место.
Мой уставший мозг фиксировал все, что происходило. Я снова отметила манеру речи этого человека — странную, рваную. Это не было специально, он действительно испытывал проблемы с языком.
— Капище? — переспросила я, чувствуя, как холод пробирается по коже даже в тёплой куртке. Это слово звучало слишком древним, неуместным в наше время, словно из другого мира, откуда-то из глубин истории. — Ты хочешь сказать, что… там действительно проводили какие-то обряды?
— Давно. И совсем недавно. Айна, — он потер глаза рукой, — я устал. Нужен отдых нам обоим.
Моя догадка о том, что Андрею трудно подбирать слова, подтверждалась с каждым моментом. Он выглядел так, будто разговор сдерживал его, напрягал сильнее, чем сам лес и все, что произошло на поляне. Его лицо оставалось непроницаемым, но короткие паузы между словами, тяжёлые вздохи, неумелые попытки объясниться выдавали, что это было для него почти физической болью.
Внутри меня бушевали вопросы, но каждый из них словно натыкался на невидимую стену. Что он знал об этом капище? Что за странные обряды проводились там и кем? Почему он так остро реагировал? Но задавать эти вопросы сейчас было бессмысленно — слишком очевидно, что у него не было ни желания, ни сил вдаваться в объяснения.
Я скользнула взглядом по его лицу, задержалась на напряжённой линии челюсти и потемневших от напряжения и усталости глазах.
— Хорошо, — согласилась я, кивая.
Он взглянул на меня, и в его глазах на мгновение промелькнуло что-то похожее на благодарность. Через час с небольшим, когда солнце село полностью, мы выехали из леса, но направились не в сторону села. Я слегка вздрогнула.
— Куда мы едем?
— Домой, — коротко ответил мужчина. — Нам нужен отдых.
— Андрей… — я откровенно забеспокоилась. Не сказать, что я боялась его, однако оказаться в доме незнакомого человека, которого совсем не знала.
— Фотографии. Хочу их посмотреть, — пояснил он. — Не бойся, пожалуйста.
— Я не боюсь тебя, — я слегка покривила душой. — Не привыкла быть незваной гостьей.
— Так я приглашаю. — едва заметно улыбнулся он.
Интересно, сколько бы отдали местные, чтобы оказаться в его доме — таком закрытом, таком удаленном, таком красивом. Я и сама испытывала любопытство, которое старалась скрыть под маской безразличия.
17
Май
Я задержалась на мгновение, изучая дом, прежде чем решиться выйти из машины. Андрей, заметив моё колебание, остановился у двери, слегка приподняв бровь в немом вопросе. Взгляд его был терпеливым, но я чувствовала, что он не любит пустую задержку. Всё вокруг, казалось, дышало его внутренней уверенностью и силой.