Темный полдень
Шрифт:
На экране появилась женщина лет 45–50 с ясным, внимательным взглядом и лёгкой улыбкой, смягчающей строгие черты её лица. Волосы у неё были аккуратно убраны в пучок, на переносице красовались круглые очки в тонкой оправе, придавая её облику интеллектуальную изысканность.
— Алексей Николаевич, доброе утро.
— Доброе утро, Юлия Александровна, — поздоровался Алексей. — Это Андрей Николаевич, наш контролирующий акционер. И Айна… его подруга.
— Доброе утро Андрей Николаевич, Айна…. Айна, вы коми?
— Похоже, что да, — поморщилась я, — вчера выяснилось, что моя мать была местной.
Андрей обернулся и удивленно посмотрел на меня.
— Сама не знала точно, — прошептала я ему, пожимая плечами. — Не успела тебе сказать…
— Внешность у вас совершенно не характерная для нашего народа, а вот
— Итак….. я посмотрела ваши снимки. Сразу скажу — жуть. Это не очень профессионально, — она сняла очки и протерла их, — но очень эмоционально. Я много чего видела, но это…. Давайте разбираться постепенно. То, что вы нашли очень напоминает древнее капище. У народов коми, в частности коми-пермяков, капища чаще всего представляли собой деревянные фигуры, установленные в лесу. Однако в вашем случае имеет место гораздо более редкий случай — каменное капище. Основой для которого служат естественные камни. В архетипической модели мира камень является символом неподвижности, холода, немоты, то есть смерти, но одновременно выступает в своей противоположности, как бы опровергающей предыдущее: камень растет, дышит, смотрит, движется, разговаривает, действует, т. е. анимизируется и тем самым становится причастным жизни.
— Вот я сейчас ничего не поняла, если честно, — призналась я.
— Простите, иногда меня заносит, — смутилась женщина, — это означает, что это капище не просто место поклонения высшим силам, а как бы проход между мирами: миром живых и миром мертвых. Так понятнее? Такие места назывались «перепутья» или «капище-границы». Они считались крайне опасными, но и могущественными. Камни, в отличие от дерева, более устойчивы к времени и сохраняют следы древних ритуалов на протяжении веков. Каменное капище — это словно архивация веры, знаний и силы многих поколений. Здесь древние жрецы могли взаимодействовать с духами, привлекать их внимание, задавать вопросы или даже вызывать их в этот мир. На самом деле, это довольно редкий феномен, мы знаем всего лишь несколько подобных мест…. Так что, Андрей Николаевич, с вашего разрешения…. Не могли бы мы…
— Не сейчас. — отрезал Андрей. — Позже.
— Хорошо, — женщина казалась немного расстроенной, но смирилась. — Продолжим. Место расположения святилища тоже весьма интересное, как бы на границе леса и озера. В мифологии Коми, что б вы понимали дух леса, которого мы знаем как Ворса, всегда конфликтовал с духом воды Вакулем. И тут, дорогие мои, начинается самое интересное.
Запечатленный вами знак, символизирует хозяина леса — бога, духа Ворса. Он выбит на камне, таким образом можно заключить, что святилище изначально посвящалось именно ему. Ворса…. Он хозяин леса, его защитник. Он может быть как злым, так и добрым. Он покровительствует охоте, собирательству и охотникам. Поскольку коми-пермяки всегда жили охотой — Ворса у них один из самых почитаемых духов, хоть они его и побаивались. Он злобен, но справедлив, не позволяет бить зверя больше, чем это необходимо. Он защищает лес от тех, кто хочет ему навредить. Он ненавидит жадность и жадных, наказывает их, как и убийц. Служат Ворсе волки, которые считаются его собаками, и медведи. Иногда и сам Ворса ассоциировался с медведем. По преданиям Ворса — огромный, великан с вывернутыми пятками, он ростом примерно с сосну или выше и не носит одежды. Иногда ему приписывают мохнатые уши, а так же отсутствие бровей и ресниц.
Она медленно листала слайды, показывая нам различные изображения этого существа.
— Часто Ворса мог и сам оборачиваться животным, в частности — кошкой, ровно поэтому кошки, так же как и волки считаются его помощниками и представителями. У Ворса по поверьям, была жена Йома или Ёма, которую, однако, убил Пера- богатырь. Поэтому Ворса иногда приходит в село за женщинами. Или уводит тех в лесу.
— Йома…. — задумалась я, — так при мне назвали одну девушку….
— В чистом смысле этого слова йома — ведьма. Лесная ведьма. Кто-то вашу девушку сильно не любит, если так назвал. Это могло быть как оскорблением, так и проклятием, в надежде что ту заберет Ворса себе в жены.
Нда уж, у Натальи с Надеждой любовь просто до гроба, похоже.
— Но вот дальше… — Механошина снова перевела слайд на наш увеличенный знак, переводя разговор, —
— Не очень, — за нас всех ответил Андрей, барабаня пальцами по своему колену.
— За искажением символа следует искажение хозяина этого места. То, что изначально было местом почитания одного, заменяется на другого, более мрачного, более непредсказуемого, более злобного. Однако… более понятного и дающего реальные блага. Если с Ворсой все предельно просто: бери столько, сколько необходимо и приноси дары в знак уважения. То с Вакулем история иная: он даёт за жертвы. Жертва — не дань уважения, а плата за помощь. В этом случае понятны и ловушки, установленные по границе святилища — не допустить внутрь волков — верных помощников Ворсы.
От её слов повеяло холодом, словно внезапный сквозняк пробежал по комнате. Я вздрогнула, пролив несколько капель кофе на джинсы. Андрей быстро заметил это движение, посмотрел на мои дрожащие руки и, не говоря ни слова, мягко забрал кружку у меня. Его пальцы на мгновение коснулись моих
— Опять же, — после короткой паузы продолжила Механошина, — то, что символ нарисован, а не выбит показывает, что изменения начали происходить не так давно. По верованиям нельзя просто сбить знак с камня, место должно привыкнуть к новому хозяину, подчиниться ему, стать его домом навсегда. Поэтому я думаю, что все это произошло не раньше, чем лет 50 назад. Видите, — она приблизила изображение символа на экране, и теперь можно было разглядеть каждую неровную линию и трещину, покрытую слоем жуткой краски. Эта краска, темно-багровая с едва заметным блеском, покрывала камень, впитывалась в его поры, делая рисунок почти частью его текстуры. — Состав краски, судя по всему, устойчив к воде, ее не смывают дожди или снег, но, как и всё остальное, она подвержена времени. Со временем вещество тускнеет, теряет силу, и тогда его обновляют. Кто-то целенаправленно следит за этим местом, за его состоянием.
— Да, — кивнула я головой, — краска…. Она….. мерзкая. Липкая и вонючая. Запах смерти, крови, очень отвратительный, если честно.
— Тут я вам не помощница, — покачала головой женщина, — я не химическая лаборатория, да и даже будь она у меня под рукой, нужны образцы. Впрочем, на самом деле это не так уж и важно — из чего. Важнее, для чего. Если запах такой как вы описали — он привлекает волков. Они сами бегут на его запах и…. попадают в ловушки. Этим тот, кто нанес это безобразие решает сразу две задачи: ритуально лишает Ворсу его силы — волков, и приносит своеобразную кровавую жертву Вакулю.
— Не может это вызвать… бешенство у волков? — осторожно спросил Андрей.
— Без понятия. Попробуйте взять образцы вещества, возможно там что-то есть. А еще лучше — поставьте в известность главу поселения. Но думаю, это только совпадение. Прошлый год был не самый лучший, зимой еды мало, вот волки и вышли к людям. Однако, — Юлия подняла палец, — тот, кто правит там ритуалы так может не думать, и воспринимать нападения волков, как знак, правда не знаю чего…. Важно понимать, что в таких местах, особенно в глубинке, где сохранились древние верования и традиции, всё это воспринимается всерьёз. Ритуалы, духи — для местных это не метафора или сказка, это часть их жизни. Если вы попытаетесь навязать своё рациональное объяснение или вмешаться в их обычаи без должного уважения, вы рискуете наткнуться на сильное сопротивление. Я антрополог, а не психолог, но даже мне понятно, что ничего хорошего из этого не выйдет.