Тень Люциферова крыла (Посланник)

Головачёв Василий Васильевич

Следующее устройство было сильно разрушено и утопало в почве почти целиком, поэтому определить его функции не представлялось возможным. Тот же вывод напрашивался и относительно других гигантов этого ряда, ближайшего к краю долины: все они были основательно разбиты, заплыли землей и попасть внутрь не стоило и пытаться. Никита углубился в свалку, направляясь к центру долины, ненадолго останавливаясь возле некоторых конструкций, в большинстве своем поврежденных.

Вскоре они выбрались к рядам механизмов, почти не скрытых слоем земли. Трава здесь не росла и веяло от гигантских машин угрюмой, застарелой угрозой и смертью. Такэда обратил внимание на то, что эти колоссы разрушены, скорее

всего, уже после того, как попали сюда: следы повреждений выглядели свежее, чем корпуса гигантов. Создавалось впечатление, что некто огромный и мощный прошелся по свалке чужих военных машин, о предназначении можно было только гадать, и разрубил каждую гигантской секирой или смял в лепешку дубиной.

Такэду не устраивал их поспешный поиск, ему хотелось не только рассматривать механизмы дольше, но и полазить по ним, пощупать руками, однако он терпеливо шагал за танцором, удивляясь терпению князя, следившего за манипуляциями Сухова с любопытством и озабоченностью.

Наконец они подошли к группе машин, имевших знакомые очертания. Такэда с изумлением обнаружил среди них сверхсовременные вертолеты, геликоптеры, истребители-перехватчики и еще какие-то ракетоподобные устройства стремительно-хищных силуэтов, так безошибочно отличающих земную военную технику от гражданской, мирной. Все они были безжалостно разбиты, разрублены, искорежены, и все же беспомощными не выглядели.

Никита надолго застыл у громадного военного вертолета с двумя кронштейнами подвесок, покрытого разводами камуфляжа, о чем-то думал. Потом обернулся к Мстише:

– К сожалению, все Городище нам не обойти и за месяц. Вы случайно не знаете, где здесь брошены малые аппараты?

Лингвер перевел князю слово "аппараты", как "домовины", но тот понял.

– Пойдемте, версты полторы правее.

Через полчаса они добрались до той части кладбища техники, где были свалены в кучу малые машины. Сухов застыл возле огромных холмов ржавых конструкций, перемешанных друг с другом, знакомо "поголубел" электрически, включив свои экстрасенситивные резервы, - и почти бегом устремился к самой большой куче крыльев, моторов, дюз, сопел, винтов и листов смятой обшивки.

Ткнул пальцем в тускло сверкнувший бок какого-то засыпанного почти полностью аппарата:

– Этот. Помогите освободить.

Мстиша, помедлив, принялся помогать Сухову, вынудив делать то же самое и Такэду. Спустя еще полчаса перед ними красовался помятый, но целый, с неразбитым стеклом блистера, четырехместный вертолет с двумя винтами на одной оси.

– Неужели ты хочешь... на нем?..
– Такэда покрутил пальцем у виска.

– Именно, - кивнул разгоряченный Сухов.
– Аппарат не наш и работает не на химическом топливе, но я попробую справиться с управлением. Итак, князь, пойдете с нами? Вопросы: каким образом эта техника оказалась здесь, на территории Свентаны, почему на свалке остались неповрежденные аппараты, для кого они предназначены, - я задам Яросвету при личной встрече. Конечно, полеты в вашем мире опасны, мы уже убедились в этом, зато сэкономим время. Дайте проводника, остальное - моя забота.

Мстиша смотрел на Сухова с неопределенной миной, но в глазах его читалось уважение.

– Я не сразу понял, к чему вы клоните, Посланник, но выход вы нашли великолепный. И если уж он и для меня оказался неожиданным, то и для... Князь не договорил.
– Вы уверены, что аппарат поднимется в воздух?

Вместо ответа Сухов залез в кабину, сел в кресло Пилота, явно предназначенное для существа крупнее человека, посидел минуту, прислушиваясь к себе, и сделал что-то рукой. С тихим гулом и свистом винты вертолета пришли в движение, волна ветра сдула пыль

с кучи хлама, взметнули волосы князя. Вертолет со стоном выдернул корпус из обломков других машин, подскочил на метр в воздух и сел обратно. Винты остановились. Из кабины на спутников весело глядел Никита.

Спустя два часа дружина князя тронулась в путь в прежнем направлении - к Святым горам. Вертолет с землянами взлетел чуть позже, направляясь в ту же сторону. В его экипаж вошли Мстиша.

Рогдай, Добрагаст и молодой волхв Вихорко Милонег.

То, что вертолет - неземного производства, было видно невооруженным глазом, но создавали его и летали на нем гуманоиды, хотя и гораздо крупнее человека, поэтому Никита быстро освоил принципы управления машиной, подключившись напрямую к его бортовому компьютеру. Правда, скажи ему кто еще полгода назад о таком "подключении", Сухов только посмеялся бы над шуткой, теперь же ему и в голову не приходило смеяться и анализировать, какой это делает. Знание многих удивительных вещей давно хранилось "на полках" мозга, и надо было только научиться извлекать из памяти нужные сведения.

Пролетели над Диким полем с его каменным воинством, долго провожали глазами Угрюмые башни Чертова Кладбища, придавившие ландшафт зловещей тяжестью. Вдруг Мстиша впился глазами в какую-то точку под аппаратом, тронул Никиту за плечо:

– Подождите-ка... можете повернуть назад, кружок сделать?

Сухов повернул вертолет к Чертову Кладбищу.

– Мать честная!
– вполголоса проговорил князь.

– Что случилось?
– встревожился Сухов.

– Башни... видите? Две из них разрушены! И разрушены недавно, перед вашим появлением. Теперь я верю, что вы встретили Кщеря Бессмертного - он был в одном из могильников. Но кто его выпустил? И кто вышел вторым?

В кабине наступило молчание. Потом Толя предположил:

– Может, Яросвет знает?

Мстиша неопределенно повел рукой, но ничего не сказал.

Вертолет снова повернул на северо-запад, к Святым горам.

Несколько раз пересекали реки и продолжительное время летели над Огнь-рекой, отделяющей Мировую Язву с ее мрачными, черно-зелеными и ржавыми пейзажами, от более светлого мира Свентаны. Потом ландшафт стал изменяться,, повышаться, на горизонте появились горы, сначала пологие и округлые, упругие на вид, как женские груди, затем дикие, зубчато-рваные, вставшие иззубренной непреодолимой стеной.

– Убырь, - сказал Мстиша, кивая в сторону гор.
– Страна неплахов, волосатых великанов, и мороков - черных теней, громовников, мяцкаев игрясей. На равнину они спускаются редко, хотя в последнее время забредают и в пределы Свентаны.

Под вертолетом проплыла странная гора - идеальный купол, показавшийся желеобразным, полупрозрачным, с круглой черной дырой по центру. На миг Сухову показалось, что на них глянул ктото равнодушно-холодный, и одновременно омерзительно-злобный, как паук, ждущий жертву. В сознание вторглась чья-то чудовищно сильная воля, почти сломив человеческую, лишив людей способности к сопротивлению. Чейтто вскрик заставил Никиту напрячь все силы и выплыть из омута безволия.

– Навь!
– с натугой произнес Мстиша, так же не потерявший сознания.

Вертолет отдалился от куполовидной горы, схожей с выпученным глазом какого-то чудовища, и волна чужого внушения спала.

Пассажиры задвигались, приходя в себя.

– Плохи наши дела, - сказал князь, поглядывая на Сухова изучающе. Навь - это как раковая опухоль на теле земли, и по всему видно, что она активизируется. Если бы не семимерное страшное заклятие, ограничившее степень ее воздействия на жизнь нашей державы, мы бы уже сами стали тенями, слугами дьявола.